Вся власть рептилоидам!

Я аж расплылся в улыбке. Ну кончено, как и ожидали. Оруэлл «1984». А еще Джоанна Стоун «Как стать принцессой и соблазнить дракона».

– Еще зеркало взял, - сообщил букинист.
– Зачем оно ему? Старое, ничего не видно. Но заплатил, как за новое. Их два было – от прадедушки достались.

– А где второе? – у меня аж внутри все подвело на нервной почве. Неужели попали в точку?

– Да пару лет назад забрал музей, - махнул лапой букинист.

– Ты же говоришь барахло, а это музейный раритет, - укоризненно попенял ему Абдулкарим.

– Так такой и музей. «Музей задрипанного хлама». Там выставляют всякую рухлядь, чтобы молодое поколение знало, как она выглядит.

– Нам нужно второе зеркало, - кивнул я Абдулкариму.

Решив не тянуть резину, мы тут же отправились в музей, благо идти всего два этажа.

В «Музее задрипанного хлама» был переучет. В окно было видно, что там полки ломились от самой разной жуткой рухляди. Рухлядь – это национальная идея енотов.

Сторож музея объявил, что по плану переучет там будет длиться года два – за меньшее время не управятся, очень уж рухляди много. Конечно, нас это совершенно не устраивало. И мы отправились в Триумвират – это орган местного самоуправления.

Весь Триумвират мы застали в большом представительском зале, со сводчатым потолком, росписями на стенах и целой галереей картин - в основном, исполненных маслом и в классической манере. Около одного из полотен я остановился. С него взирал на редкость симпатичный маленький зверь, и медная табличка поясняла: «Планета Земля. Крошка Енот. Оригинал». Ну вот и до енотов-бродунов добрались наши книги, наше изобразительное искусство. Так что воровство – это не только порок, но и средство установления межцивилизационной коммуникации.

Узнав о том, что нам нужен экспонат, сидящие за длинным полированным столом три енота в шитых золотом парчовых костюмах аж надулись от важности, за которой проскальзывала лихорадочная алчность.

– Вы требуете вот так продать вам национальное достояние? – с деланым удивлением осведомился старший енот.

– Какое достояние? – возмутился Абдулкарим.
– Это хлам. И музей хлама.

– Вот именною. Хлам. Представляющий серьёзную культурную и историческую ценность, - назидательно произнес старший енот.
– Мы воспитываем на этом молодёжь. Этот экспонат пользуется интересом у наших сограждан. А вы - продать.

– Сколько? – спросил я и заработал испепеляющий взгляд Абдулкарима – мол куда ты лезешь, забыл, кто тут Мастер торговой гильдии и кто с детства воспитан торговаться.

– Ну, скажем, - старший енот запнулся, закатив глаза. – Три миллиона бубликов!

А сидящий справа первый помощник старшего енота даже начал тереть лапки от азартного торгашеского ожидания наживы.

– За двадцать куплю, - кинул я снисходительно.

– Миллионов? – обрадовался второй помощник старшего енота.

– Кругляшей, - хмыкнул я.

– Вы оскорбляете нас, - сухо произнес старший енот.
– Ладно. Два миллиона бубликов.

– У меня есть предложение получше, - с максимально открытой и наивной улыбкой произнес я.
– Предлагаю в обмен космическую станцию.

– Станцию, - мечтательно закатил глаза первый помощник. – А что за станция?

– Ваша станция.

Тут мигнуло электричество. В центре помещения возникла голографическая фигура миловидной енотихи – аватар ИИ станции. И она мелодичным голосом произнесла:

– Говорит станция «Счастливый енот»». В связи со сменой собственника теперь приказы будут исполняться исключительно от новых хозяев - экипажа звездолета «Принцесса Дэви».

Второй помощник тут же хлопнулся в обморок. Теперь лежал, задрав лапки и подрагивая ими. Первый помощник чуть не откусил себе ус.

Но главный енот продемонстрировал похвальные стойкость, невозмутимость и волю.

– Это достойный обмен, - пропищал он.

– Договор, - кивнул я.

– Договор, - горестно согласился старший енот и вдруг заканючил жалобно: - Ну дайте хотя бы десять кругляшей.

– Пять! – отрезал Абдулкарим.

И енот радостно закивал такой удаче…

***

«Принцесса Дэви» бодро пожирала парсеки, двигаясь обратно к Невзгоде. А мы обсуждали результаты нашей вылазки

– Десять лет назад Большой Брат затоварился на «Еноте» земными книгами. Они и явились для него базой государственного строительства, - подытожил я.

– Ну, Оруэлл - это инструкция, как обустроить несправедливое общество, - отметил Абдулкарим. – А что он почерпнул из этой… Как ее… «Как стать принцессой и соблазнить дракона».

– Как что?! О чем эта книга? Уж не о том ли, что настоящие драконы всегда гребут к себе красавиц, золото и жемчуг. А ведь плох тот крокодил, что не мечтает стать драконом.

– Теперь понятно, откуда у него такая тяга к девам, жемчугу. Ну и слонам…

Звездолет опять завис на орбите Невзгоды. И мы тут же уведомили официально о нашем прибытии резиденцию Большого Брата. Тот с нами беседовать не стал – не по чину общаться с такими мелками сошками такому великому правителю целой планеты. О чем, кстати, нам официально было объявлено девой-секретаршей в вызывающем хитоне, открывающем больше, чем сокрыто.

Ситуация стала относительно ясная. Вот только вопрос – как ее разрешить? И ответ напрашивался один – ждать. Чего ждать? Большой Брат должен сделать ход. У него вся его сладкая жизнь как горечью цикуты отравлена висящим над чешуйчатой головой звездолётом Галактики. И он что-то должен решить.

В один прекрасный день «Принцесса Дэви» в своей ласково-воркующей ипостаси уведомила:

– Мальчики! У нас аномалия!

На планете как раз стукнуло три часа дня – всепланетная минутка смеха. Все население обязано десять минут хохотать. Весело или невесело, искренне или лицемерно – не так важно. А важно, чтобы вся планета одновременно сотрясалась от смеха. Большой Брат, показывая всем пример, как-то механически хохотал вместе со всеми на всех экранах.

И вот в эти самые минуты в центре континента вспыхнула эфирная аномалия. Круги от нее начали расходиться. И нам стало даже как-то не по себе. Это было что-то новенькое. И непонятное. А что, если энергия аномалии сольется с загадочной технологией стирания, и вся планета провалится к чертям в ад?

– Характеристика локации! – потребовал я.

Появилось изображение местности сверху, которое расширялось, проявлялись детали, потом возник благолепный пейзаж. Стройные деревья. Пригорки. Вдали голубели сахарные горы. Поблизости был каньон с гидростанцией. Деревенька на несколько десятков ухоженных белокаменных домиков.