Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

— Интересно, откуда эта арба следует? — заинтересовался помалкивавший до сих пор Тотлебен и, заметив бредущего по дороге татарчонка, подъехал к нему.

— Скажи, любезный, где здесь переправа?

Завидев столько вооруженных людей, мальчишка сначала испугался, и хотел было пуститься наутек, но казаки из конвоя князя преградили ему путь. Тогда он сорвал с головы потертый колпак из грязного войлока и застыл с почтительным выражением на лице.

— Ты понимаешь меня?

— Полно, Эдуард Иванович, он верно вовсе не говорит по-русски.

— Досадно. Может кто-нибудь знает его язык?

Кажется, штабс-капитан Мунгалеев, но его теперь нет с нами.

В этот момент, я заметил, что мальчишка внимательно прислушивается к нашему разговору и решился на небольшой эксперимент.

— Эх, показал бы кто-нибудь здесь переправу, ей богу, не пожалел бы за такую услугу целого рубля.

— Я могу показать! — встрепенулся татарчонок, вызвав этим дружный смех нашей свиты.

— Сделай одолжение, но мне нужен не просто брод, а место, по которому пройдет тяжело нагруженная повозка.

— Есть такое место, сердар! Дно у Альмы по большей части илистое, но вон там, есть твердый участок. По нему недавно проехал мой отец.

— Так это он? — показал Тотлебен на склон.

— Верно, ага.

— Что ж, спасибо тебе мой юный друг.

— Эй, а деньги? — выпучил глаза мальчишка, вызвав тем самым новый приступ смеха.

— Вот чертенок, — улыбнулся я. — Увы, господа, не имею привычки носить с собой наличные. Одолжите кто-нибудь?

— А может ему уши надрать? — вполголоса предложил Воробьев, — вместо целкового-то…

— Не смей!

— На, держи, — кинул парнишке монету Тотлебен.

— Это и все? — удивился татарчонок. — Такой большой сердар и всего рубль?

— Вот паразит! — возмутился матрос, сделав вид, что замахивается плеткой, после чего тот проворно исчез.

— Смех-смехом, господа, — продолжил я, после того как мои спутники перестали хохотать, — но что помешает французам или англичанам сделать то же самое? И тогда на нашем берегу окажется не только пехота, но и артиллерия. Затем они затащат пушки на гору, и тогда нам придется несладко!

Генерал Кишинский до того молча наблюдавший за происходящим в этот момент посчитал нужным вмешаться в обсуждение.

— Я уже докладывал, что эти высоты вполне преодолимы для пехоты и артиллерии противника. И что на них следует поставить наши орудия и разместить стрелков в рассыпном строю, отрыв для них простейшие ложементы.

— Но союзный флот просто расстреляет их с моря! — не выдержав, уже почти закричал Меншиков.

— Ничуть, — не дрогнув лицом, спокойно ответил Кишинский. — Второго сентября, когда эскадра подходила к устью Альмы и демонстрировала ложное намерение высадки десанта, на мысу стояла гренадерская рота Владимирского полка. С девяти утра почти до половины первого часа дня корабли вели обстрел разрывными снарядами, гренадеры же все это время стояли в ротной колонне и всех потерь у них было только поврежденный осколком котел. Высота берега такова, что с кораблей попасть в эту зону нет никакой возможности. И тем более нельзя бить прицельно. А уж если войска будут размещены по ложементам в рассыпном строю… то и говорить не о чем.

— Замечательно. Вот вам, господа, и карты в руки, — обратился я к Тотлебену и Кишинскому. Займитесь организацией артиллерийских позиций и линией укреплений по

гребню. Мы не будем выставлять войска у реки, а оседлаем высоту и будем ее держать сколько потребуется!

— Я все же думаю, — возразил Меншиков, — что главный удар будет нанесен не здесь, а на правом фланге.

— Может и так. Но как видишь, здесь тоже слабое место и глупо думать, что противник им не воспользуется. Впрочем, давай поинтересуемся мнением профессионала.

Что скажешь, Эдуард Иванович? — обратился к Тотлебену.

— Позиция не дурна, — немного поразмыслив, ответил тот. — Но нуждается в усилении. Особенно левый фланг, потому что союзники вполне могут поддержать свои войска огнем с моря, как совершенно справедливо изволил заметить его превосходительство. — Кивнул он в сторону Кишинского. — И если для войск находящихся непосредственно на мысу это не слишком опасно, находящиеся несколько далее могу серьезно пострадать!

— Каким образом? — настал мой черед удивиться. — Ведь мы на возвышенности!

— От навесного огня, — пояснил инженер.

— Положим все так. Что предлагаешь?

— Для начала полагаю необходимым расчистить предполье, чтобы противник не мог иметь укрытия в виноградниках и татарских постройках.

— О чем это вы? — встрепенулся князь.

— Дома разрушить, растительность, не исключая сады и виноградники, вырубить!

— Разорять собственную землю?! — возмутился Меншиков. — Но это неслыханно!

— Все это и так будет разорено артиллерийским огнем или неприятелем, — возразил я. — Принято! Залесский, слышал, что господин инженер говорил? Записывай за ним, если сам не знаешь…

Штабной чин неохотно достал из кармана записную книжечку и скривив недовольную физиономию, что-то черкнул в ней серебряным карандашом.

— Продолжай Эдуард Иванович.

— Так же, полагаю полезным, устроить легкие укрепления для укрытия наших войск. Благо рельеф местности весьма этому способствует.

— Это совершенно невозможно! — снова возразил князь.

— Снова-здорово! Это еще почему? — начал терять терпение я.

— У нас практически нет саперов!

— А солдаты что, лопаты в руках держать разучились?

— Мне запрещено использовать войска для строительства укреплений, поскольку это ведет к их крайнему утомлению и заболеваниям. Не говоря уж о том, что лопат тоже нет!

— Ну да, вдруг война, а мы устали! Все же лучше проливать пот вместо крови. Так что редуты необходимы и это не обсуждается! Что же до инструмента… пиши, подполковник, а то ненароком забудешь — при выселении местных жителей конфисковать у них все лопаты, мотыги и топоры, а также все, что возможно использовать в строительстве укреплений.

Ехавший рядом с брезгливым видом поляк снова поморщился, но возражать не посмел и принялся выводить в своей записной книжке очередные каракули.

— Залесский, у тебя зубы болят? — не выдержал я.

— Нет, — удивленно ответил тот. — А что?

Не могу сказать почему, но напыщенный шляхтич мне сразу не понравился. Теперь же, вдобавок ко всему выяснилась его полная некомпетентность. И как он только ухитрился закончить академию? Хотя… может он и не дурак вовсе, а как раз напротив. Просто играет на другой стороне!

Поделиться с друзьями: