Выбор Свездиго

– Ладно, это не твое дело, чего мне тебя-то загружать своими проблемами?
– сказал он, как бы очнувшись.- Я смотрю, что торговля у тебя и так почти не движется. А памятку с крылатыми выражениями ты себе все-таки заведи - на всякий случай. Ведь, так или иначе, а все равно влипнешь когда-нибудь, вот к слову в протокол крылатое выражение и вставишь, и дело твое сразу веселее пойдет.

– Памятки с крылатыми высказываниями у меня нет, - весело откликнулся на это Свездиго.
– Зато есть фотография самого мэра в рамке из карельской березы.

– Подходяще, только держи ее всегда при себе, лучше всего - в нагрудном кармане, - удовлетворенно кивнул головой наставник.- Петруша, пойдем, у нас еще много работы сегодня, а снег уже так и сыплет, зараза.

Стажер с застенчивой улыбкой вернул Свездиго пустую паспортную обложку со словно бы вмиг поникшими орлиными головами, с как-то сразу поблекшими, безвольно опавшими хвостами и перьями, а городовые резво переместились к следующему лотку.

Появление городовых вызвало сильное оживление по всему бакалейному ряду, так как согласно древней торговой примете появление первого городового до первого покупателя мужского пола было дурным знаком на целый предстоящий торговый день, но Свездиго как-то сразу забыл о слишком ранних городовых и вернулся к своим размышлениям.

Мороз понемногу слабел, но теперь сверху посыпался крупный снежок. Свездиго накрыл свою рыбу куском прозрачной клеенки, а затем сел на рыбацкий стульчик и раскурил новую папиросу. "Вот бегут мимо безобразники, - думал он, ловко выпуская в холодный воздух серию аккуратных колец.
– И, наверное, есть среди них такие, которые верят во "Что-то такое есть". Наверняка они думают, что это самое "Нечто" за ними благожелательно присматривают откуда-то сверху и когда наступит "Час О" оно придет к ним на помощь, всех спасет, вылечит и накормит. Эх, да если бы это было так просто. Это вам не потенциальную жертву своим фенотипом дурить, или пугать ее колебаниями воздушной смеси. Здесь идут эволюционные игры совсем другого масштаба".

***

Утвержденные Галактосоветом инструкции предусматривали два протокола взаимодействия с поднадзорными популяциями - прямой и косвенный. Почему Свездиго принял косвенный протокол, он и сам теперь не смог бы, наверное, объяснить внятно.

Обычно Наблюдатели предпочитали именно прямой протокол. Почему? Да потому, что так проще. Демонстративно спускаешься с небес в произвольно выбранный "Час О", показываешь местным пару нехитрых технических трюков (здесь можно и рот пошире открыть, чтобы вторые ряды зубов стали всем хорошо видны, или щупальца веером развернуть, или между рогами искру пустить, или еще что-то такое придумать, многие ленивые наблюдатели так и делали) и сразу объявляешь нижним новую эру. Эру добра и справедливости, надо полагать. После этого Наблюдатель превращается в Наставника, ну а дальше все просто - ведешь своих недоразвитых подопечных по пути уверенного развития твердой рукой, пасешь их железным посохом, так сказать, ну и разные фокусы показываешь время от времени, для укрепления веры в себя, куда же без этого.

Помимо всего прочего, это еще и экономно, и именно поэтому прямой протокол считается у всех недоразвитых "Золотым Веком". Ведь местным тогда приходится содержать только самого Наставника (или Наставников, здесь как конкретный Наблюдатель решит, так дальше и будет) да еще корпорацию его верных жрецов, по сути - глашатаев отобранных из самых талантливых в плане развития нижних кликуш. Таких как бы журналистов-переводчиков Золотого Века.

Путь, конечно, так себе, но рано или поздно куда-нибудь приводит. Или к кое-какому развитию, или к очередному глобальному потопу. Это зависит от способностей конкретного Наблюдателя. А может привести и к потопу совсем без развития или к потопу в результате слишком бурного развития. Здесь как кому повезет, да еще многое зависит от конкретных условий - у кого какое Изначальное Существо, кто чем и как питается, процент совпадений по фенотипу и так далее. Здесь дело даже не в развитии, а в правильной маскировке и быстроте рефлексов. Может случиться так, что и новую эру объявить не успеешь или там искру между рогами пустить, а местные уже приволокли виселицу, крест или плаху, и ты уже повис, уже закачался, задергался, и тогда все зависит от возможностей твоего организма и модели бортового хирургического модуля. Кроме того, многое зависит от везения и расположения звезд. Иногда бывало, что фальшивые тушканчики настоящих драконов обыгрывали, а иногда пустынные змеи осьминогов топили и при этом они все вместе как бы развивались. Что тут скажешь? У каждого пути свои особенности, но всегда самый лучший путь - срединный. Такой, чтобы и развитие было, но в то же время его как бы и не было, но и топтанием на месте, чтобы все это назвать тоже было нельзя. Именно такой путь предпочел бы Свездиго, если бы когда-то выбрал прямой протокол.

А вот с косвенным протоколом все не так просто. Здесь нужны и умная игра, и маскировка, и нужно не бояться испачкать свои конечности. Но ответственности, конечно меньше и всегда можно отойти в сторону, сказать "а он сам с балкона упал", или "а он сам с бомбой игрался", или "им всем контакты нужно было лучше зачищать". Да мало ли что можно сказать, если неожиданная проверка из Галревкома нагрянет, а ты сидишь здесь на косвенном протоколе. И местным все это обходится весьма дорого, ведь кроме жрецов им приходится содержать еще уйму самого разного продвинутого народу, которые якобы и двигают вперед что-то такое, что приводит в итоге к какому-то там развитию. Золотым Веком такое точно не назовешь, Серебряным, впрочем, тоже, но при случае руки умыть можно всегда. Свездиго горько усмехнулся и пожевал мокрый мундштук потухшей папиросы.

И главное при косвенном наблюдении за всем приходится наблюдать, все анализировать, все держать пусть под непрямым, но все же неусыпным контролем. Иногда глаза вверх поднимешь, посмотришь в пустые глазницы изначального ящера и подумаешь "а не пошло бы оно все". Но подумать это одно, а решиться - совсем другое, сделать - это совсем уже третье.

Хорошо было тогда - в самом начале, а как за всем уследить сейчас, когда безобразники внизу так размножились и распоясались? В общем, его кок, конечно, имел массу оснований для своей кляузы в Галактосовет.

Вот ведь зевнули они тогда наполеона, да и не только его одного. И это при том, что любого нижнего болтуна всегда довольно легко отследить. Ведь они всегда сначала начинают болтать, и делают это достаточно долго. Казалось бы, чего проще - отследил, подошел сзади и столкнул с балкона (да безобразники и сами так часто делают), и все, и никаких дальше эксцессов. Но ведь это все нужно отслеживать, вникать во всю эту болтовню, разбираться - чего он хочет на самом деле. Может быть, это просто очередная болтливая альфа, которой хочется обычного золота, роскошных дворцов и красивых самок? Это лучше всего, такой наполеон пошумит-пошумит, получит свое и сразу успокоится на своем золоте, дворцах и самках. А если нет? Если эта конкретная альфа окажется так называемой "идейной альфой"? Вот это хуже всего, такую альфу Наблюдателю никак нельзя прозевать. В любом случае, все можно легко поправить, пока одурманенные очередным идейным наполеоном безобразники не начали выстраиваться под его развернутыми знаменами, и пока их не начали кормить протеиновым армейским пайком. А потом уже поздно, целую армию одурманенных безобразников, конечно, тоже можно зачистить, хоть с балкона ее уже не столкнешь, да их туда и не пустят, но это будет слишком заметно и скорее всего, сразу после такой зачистки придется возвращаться к прямому протоколу, а вот этого Свездиго и не хотелось.

Прямой протокол всегда казался ему слишком грубым, глупым и лицемерным. К тому же это было бы очень легко, унизительно и скучно для него, как для капитана военного судна - быть безобразным Наставником в этой отдаленной, можно даже сказать - крайней системе.

В любом случае, все идейные наполеоны, которых он когда-либо прозевал, были теперь его, все они сейчас незримо болтались на его шее. И болтались они там не одни, а с сонмищами несчастных одурманенных безобразников, которые встали когда-то под развернутые ими знамена.

Эти несчастные безобразники тоже были теперь его - капитана Свездиго, вечными спутниками. Вечными гостями его ночных кошмаров.

Кроме того, решать вопрос с очередным идейным наполеоном приходилось иногда весьма специфическими способами и поэтому некоторые из них тоже до сих пор ему снились. Конечно, не все они снились ему до сих пор, но многие из этих проклятых наполеонов приходили к нему в его снах. Некоторые из таких наполеонов держали под мышками свои отрезанные головы, у иных головы были неестественно свернуты и за ними волочились по земле грязные веревки, у третьих наполеонов имелись отверстия в височной области. Все эти наполеоны подходили к Свездиго строевым шагом, щелкали каблуками и говорили: "Разрешите представиться - наполеон". А он всегда говорил им во сне одно и то же: "Ну сколько можно?" А они всегда отвечали ему: "Еще чуть-чуть". И так раз за разом.

Но наполеоны еще ладно, а вот с местными учеными безобразниками все было гораздо сложнее. Наполеон ведь сначала прокричит свое, прокукарекает, здесь важно просто не прозевать это кукареку. Вовремя понять, что петух созрел, так сказать, что он уже готов к топору, петле, дуэли, или к падению с балкона. Главное вовремя услышать такого наполеона и правильно понять его замыслы, остальное - дело космической техники.

А вот с учеными не так, нет. Они ведь молчат, думают, ходят туда-сюда, мечутся из угла в угол, массируют свои виски, лбы, затылки. И все молча. Молча! А потом вдруг раз, и - вот тебе динамит! Или - вот тебе пулемет! Или эта их последняя грязная бомба. Мало им внешней радиации, ведь планета в ней не просто плавает, а буквально утопает, так они нашли способ протащить ее и под свою газовую оболочку.