Выбор варвара

Капитан кивает в ответ на мои слова.

— Тогда займись этим, Вендаси. Если понадоблюсь, я буду у себя в каюте.

Я больше не поправляю его. Я работаю с капитаном уже три года, и он до сих пор называет меня Вендаси. Думаю, не получиться выбить из него военный дух, даже спустя столько времени. Это игра между нами, которая продолжается уже долгое время. Я говорю ему, как меня называть, и он называет меня так, как ему заблагорассудится, потому что он капитан. В большинстве случаев я нахожу это забавным. Сегодня это меня раздражает. Но я смиряюсь с этим и делаю все возможное, чтобы не позволить этому разъедать меня. Я слишком много раз проходил по этому пути. Не стоит позволять мелочам доставать меня, иначе я никогда не успокоюсь.

Поэтому я киваю капитану и беру свой диагностический планшет. Все остальные могут расслабиться, пока мы ждем, но я приступаю к работе. Мне повезло. Я нажимаю кнопку на своей консоли и наклоняюсь, чтобы отдать приказ.

— Компьютер, начать посадку.

***

Дело не в приводе. Я выяснил это примерно через три часа после начала диагностики. Это хорошо, потому что, если материальный привод выйдет из строя, мы окажемся в тупике. Так что, если дело не в приводе, то это должен быть двигатель. Хорошая новость заключается в том, что я, скорее всего, смогу починить двигатель. Плохая новость заключается в том, что мне придется разобрать его на части, чтобы посмотреть, какие элементы вышли из строя, а это означает выход на планету Копан VI.

В каком-то смысле я даже с нетерпением жду этого. Я провел последние несколько недель на медицинской станции, прежде чем вернуться на «Безмятежную леди», а до этого провел последние несколько лет в космосе. Большую часть своего времени я провел в армии, катаясь на шаттлах и на базовых станциях, за несколькими неприятными исключениями. Выйти на открытое место звучит довольно заманчиво. Согласно моей информационной ленте, атмосфера пригодна для дыхания. Есть несколько вредных элементов, которые необходимо отфильтровать, поэтому я прижимаю к носу аэрогенератор и жду, когда он начнет действовать. Как только это происходит, я глубоко вздыхаю. Удивительно, как что-то настолько маленькое может даже перебить металлический запах корабля. Я делаю еще один или два вдоха, затем хватаю свой блокнот и инструменты и нажимаю кнопку люка.

Он со скрипом открывается, лед откалывается и осыпается, когда дверца люка отодвигается. Порыв холодного воздуха бьет мне в лицо, и я немедленно снова закрываю люк, хлопнув ладонью по кнопке.

Кэф. На улице очень холодно. Я шокирован тем, что мой регулирующий комбинезон не справляется с такой температурой. Тут холоднее, чем в глубоком космосе, хотя я не уверен, что это возможно.

Я проглатываю беспокойство, которое испытываю.

Мы не застряли, — напоминаю я себе. — Это легко исправить. Состояние корабля не критическое, просто небольшая проблема. Ты можешь это исправить.

Я отступаю назад в корабль, разминая свою искусственную руку. Металл выдерживает экстремальные температуры, но на ощупь она все равно холоднее, чем остальная часть моего тела. Я снова и снова сжимаю кулак, ожидая услышать скрип металлических соединений, но ничего не происходит. Такого никогда не бывает. Разминая руку, я направляюсь к станции снаряжения в отсеке и надеваю костюм, адаптированный к окружающей среде. Я снимаю шлем — в нем нет необходимости, и мне нравится, чтобы мои глаза были свободны во время работы. У Нири здесь остался шарф, так как она утверждает, что в защитных костюмах у нее мерзнет шея. Я оборачиваю его вокруг своей обнаженной шеи, игнорируя тот факт, что он ярко-розовый с желтым. Он греет, и это все, что имеет значение. Одевшись, я снова захлопываю дверцу и закрываю глаза, готовясь к пронизывающему до костей холоду. Думаю, мне не нужно задаваться вопросом, почему это место необитаемо. Это место находится не только в самой ж*пе, но тут еще так холодно, что у тебя член отмерзает. Я горблюсь от пронизывающего ветра и выхожу на улицу с инструментами в руках.

На нижней стороне «Безмятежной леди» я в основном защищен от ветра, и холод не так уж страшен. Я отвинчиваю панели на корпусе, аккуратно укладываю их в густой снег, прежде чем перейти к следующей. Мой диагностический планшет сообщает мне, что все в двигателе работает просто отлично, а это значит, что что-то не так, и мне придется разобрать все на части и осмотреть их, одно за другим, чтобы определить, в чем проблема. Я не против поработать руками. Это успокаивает рев в моем мозгу. Просто жаль, что здесь так холодно. Я приступаю к работе, осторожно вынимая одну деталь и устанавливая ее на место, затем другую. Некоторые из них местами проржавели, что указывает на какую-то утечку. Возможно, повреждений пока недостаточно, чтобы все полностью перестало работать, но достаточно, чтобы вызвать рывки акселератора, что в первую очередь обеспокоило Тракана и капитана. Через несколько минут работы я совершенно забываю о холоде, меня больше интересует поиск проблемы и определение степени повреждения.

— Святой кеф, здесь холоднее, чем на сиськах шлюхи-транки.

Нири. Я внутренне вздыхаю. Боги любят эту старую женщину. Она не оставит меня в покое. С тех пор как я вернулся с похорон отца, она не отходила от меня ни на шаг, как будто она мама зенда, а я ее тонконогий жеребенок.

— Здесь, внизу, — кричу я, потому что она все равно меня найдет. — Смотри, куда ступаешь.

— Весь этот снег, — восклицает Нири, и я слышу, как хрустит лед под ее ногами. — Брр! Лучше дайте мне каюту с регулируемой температурой. — Когда я оглядываюсь, она пробирается по усыпанному деталями снегу под кораблем и направляется ко мне. Свитер плотно облегает ее долговязую фигуру, а металлические наконечники на рогах обледенели. Полагаю, что мои тоже покрыты льдом. По крайней мере, она может уйти на корабль в любой момент.

— Ты одета не для того, чтобы находиться здесь, — говорю я ей, возвращаясь к следующему шурупу, который осторожно вынимаю. Он тоже проржавел и выглядит немного ободранным. Черт. Капитан обвинит меня, если все это дерьмо окажется захудалым и испорченным. Моя работа — поддерживать здесь порядок, и мне интересно, не пропустил ли я чего-нибудь или был слишком занят, чтобы заметить плохое состояние двигателя. В любом случае, мне чертовски стыдно.

— Я здесь надолго не задержусь. Я просто вышла посмотреть, как у тебя дела. — Она подходит и встает рядом со мной, дрожа и оглядываясь по сторонам. — Как там все выглядит?

— Не очень.

— Это потому, что ты пессимист, — резко говорит она. — Я уверена, ты сможешь это исправить.

Я тоже уверен, что смогу.

— В конце концов. Где-то здесь есть утечка. Ненавижу, что я пропустил что-то жизненно важное.

Она издает звук согласия.

— Это не похоже на тебя — быть неряшливым, но у тебя было много забот.

Вот и эта тема. Я храню молчание, сосредоточившись на своей задаче, чтобы не думать о том, что будет дальше.

— Как ты справляешься со всем этим? Ты сегодня был молчалив. Не то чтобы ты раньше был очень разговорчивый, но я женщина. Я замечаю такие вещи.

Нири достаточно пожилая, чтобы годиться мне в бабушки, и в два раза любопытнее.

— Хорошо.

Она фыркает, и мгновение спустя я чувствую, как она хлопает меня по боку.

— Не вешай мне лапшу на уши. Перед тем как уйти, ты был изранен внутри и силен снаружи. С тех пор как ты вернулся, ты просто опустошен. Ты хочешь поговорить об этом? Или о том, что тебя беспокоит сегодня?

— Нет.

— Мёрдок, не будь мудаком.

Черт.

— Это работа Тракана. Что касается того, что заползло мне в задницу… Я просто устал. — Преуменьшение.

— Достаточно справедливо. А Тракан — мудак, потому что у него есть девушка в космопорте, и он скучает по ней.

Правда? Я не знал. Интересно, должен ли я чувствовать себя виноватым? У нас небольшая команда — четверо человек, и мы должны быть рядом. Я должен знать, ждет ли Тракана девушка. Я заметил, что он стал гораздо чаще нюхать канцерогели.

— Мм.

— Тебя кто-нибудь ждет в космопорте?

— Никто.

— Ну, это твоя проблема. — Ее хриплый, властный голос смягчается. — Ты одинок.