Вымирание

Она протянула руку, и Афанасьев, помешкав, пожал её.

– Теперь нас трое, - улыбнулся Леонид и обратился к женщине: - Ну что Вы думаете об этом доме?

– Надёжно, - ответила она и прибавила: - Раз уж мы все познакомились, перейдём на "ты"?

– И верно, - кивнул Сутурин.

– Пойдём, надо тебе, наконец, наложить повязку, - сказала Татьяна.

– Э, минуточку, - вмешался Михаил.
– Воду отключили.

– Плохо, - помрачнел Леонид.
– Хотя этого следовало ожидать.

– Я успел набрать полную ванну. Как чувствовал, - продолжил Афанасьев.
– Но это не значит, что её можно транжирить.

– Рану надо промыть. Иначе действительно возможно заражение, - не терпящим возражений тоном произнесла Татьяна.

– Наполним пару вёдер для хозяйственных нужд, а остальное оставим для питья, - предложил Сутурин.
– В конце концов, мы привезли с дюжину бутылок минералки.

– Как хотите, - махнул рукой Михаил.

Сутурин сделал шаг к дому и остановился, глядя на конуру рядом с крыльцом. Пёс, и прежде не удостаивавший вниманием людей, теперь и вовсе лежал на боку, глядя остекленевшими глазами на стену.

– Слушай, а что приключилось с собакой?

– Я её убил, - ответил Афанасьев и вытащил из-за пояса револьвер.

– Хозяйский?
– спросил Леонид.

– Точно. В спальне нашёл, в ящике комода. Ещё там есть сейф, но я не медвежатник.

– Значит, теперь у нас два пистолета, - подытожила Татьяна, извлекая оружие своего супруга из кармана плаща.

Оба мужчины с удивлением посмотрели на неё.

– Долгая история, - отмахнулась она, не желая возвращаться к случившемуся с Евгением.
– Миша, давай перетащим продукты из машины в дом, а ты, Лёня, займись водой.

* * *

Наполнив в ванной глубокую миску и взяв из аптечки перекись водорода, Татьяна вернулась в комнату на первом этаже, которую тотчас окрестила "гостиной". Освещаемое яркими лучами солнца большое помещение с дорогой качественной мебелью, мягким цветастым ковром и шелковистыми обоями поражало роскошью. И безвкусицей, ярчайшим примером которой служил камин - такой же поддельный, как и мрамор, из которого он был сделан. Последний штрих - висящие на стенах картины с пейзажами тропических островов, утомляющие глаза пестротой и неестественной яркостью красок. Сидящий на диване Леонид в заурядных брюках и рубашке, вдобавок порванной и окровавленной, выглядел в подобной обстановке, как катафалк на свадьбе.

Намочив в миске полотенце, Татьяна села рядом с мужчиной.

– Неплохое место вы выбрали для убежища, - сказала она, оттирая свернувшуюся кровь с его руки.
– Со всеми удобствами и даже сверх того.

– Это идея Михаила. Его привлекла ограда вокруг этого дома. Ну и на окраине мы почти избавлены от дыма...

Сутурин сжал зубы, когда женщина стала промывать рану.

– Потерпи. Без этого всё равно не обойтись.

– Да нормально, - отозвался он.
– Сильно там мне досталось? По ощущениям, изрядно.

– Ну, - хмыкнула Татьяна, - эта тварь отхватила кусочек, но, к счастью, артерии не задеты. Болеть будет долго, останется шрам - и только.

– Не ожидал от этих гадов такой прыти, - вздохнул Леонид.
– И уж тем более, что один из них решит меня укусить.

– М-да. Так что ты там про дым говорил?

– Его гонит не в нашу сторону. Не думаю, что здешний владелец знал про розу ветров - скорее, просто удача. Для нас.

– Пожары - это одно. Вот скоро тела на улицах начнут разлагаться, и...

– И это тоже, - поспешно согласился Сутурин.

В комнату зашёл Михаил и, опустившись в одно из кресел, спросил:

– Слушай, Таня, а ты вообще знаешь, как это делается?

– Она врач, - вместо неё ответил Леонид.

– Ага, только ветеринарный, - уточнила женщина.

– Ветеринарный?
– Афанасьев не удержался от смешка.

– Именно так, - кивнула она: - Если обычно я лечу животных, это не значит, что не могу помочь человеку.
– И, покосившись на парня, прибавила: - Да и выбора-то нет, не правда ли?

– Да я не против, - поднял руки Михаил.
– Просто забавная у нас компания подбирается. Ветеринар, школьный учитель и установщик сигнализаций.

– Не вижу ничего забавного, - сказала Татьяна, вернувшись к прерванному занятию.

– Точно. Особенно если учесть, что эта тварь могла заразить тебя, приятель, - произнёс Афанасьев.

– И что же ты предлагаешь?
– нахмурился Сутурин.

– Расслабься, я тебя выставлять за ворота не собираюсь. Но надо за тобой присматривать. Так, на всякий случай.

– Согласен, - кивнул Леонид.
– Впрочем, пока я чувствую себя сносно.

– И, будем надеяться, так пойдёт и дальше, - сказала Татьяна и улыбнулась ему.

* * *

Электричество отключилось ненамного позже воды, и потому консервы пришлись как нельзя кстати. Три банки сайры, чай, несколько ломтиков порезанного хлеба и ложки составили нехитрый обед выживших.

– А я думал, света нет, - сказал Леонид, взяв тёплую чашку.

– Остатки былой роскоши, - ответила женщина.
– И это в последний раз, сами понимаете, так что придётся привыкать к холодной пище. Можно, конечно, разжечь костёр во дворе...

– Я бы не рискнул, - заметил Михаил.
– Мало ли, вдруг дым привлечёт этих тварей.

– Сейчас везде дым, - возразил Сутурин.

Афанасьев пожал плечами и, не дотронувшись до своей консервной банки, отошёл к окну. Когда он достал из кармана свежую пачку сигарет, захваченную в магазине Леонидом, Татьяна поморщилась:

– Ты же не собираешься курить здесь?

– Извини, я без этого не могу.

– А как же запах никотина? Это тебе не гарь пожарища.

– Знаешь что, - вздохнул Михаил, - я и так лишился почти всего. Последняя радость осталась. А если эти скоты и учуют табак, пускай сначала попробуют залезть сюда.

– Не высоки ли ставки?

– Рано или поздно они всё равно начнут это делать, верно?
– вмешался Леонид.

– Вот-вот, - кивнул Афанасьев и, открыв окно, закурил.

Одарив обоих мужчин неодобрительным взглядом, Татьяна решила сменить тему:

– Так что будем делать?

– Полагаю, всё, что от нас сейчас требуется - это терпение, - ответил Леонид.
– Мы должны ждать.

– Чего?
– нахмурилась женщина.
– У моря погоды?

– Он прав, док, - выпустив струю дыма через ноздри, сказал Михаил.