Вымирание

Виталий хотел возразить, и Проценко перебил его:

– Если же ты собираешься устроить бойню ради этой машины, то ты ещё глупее, чем я, раздолбавший ни за что свой внедорожник.

Возникла пауза, в течение которой мужчины молча смотрели друг на друга.

– Он прав, - произнёс, наконец, Вячеслав.
– Оно того не стоит.

– Ладно, - очередная улыбка Виталия напоминала звериный оскал.
– Бери эту развалюху и проваливай. Только учти: что бы потом с тобой ни произошло, пускай ты хоть подыхать будешь - сюда ни ногой, ясно? Тебе никто здесь не поможет.

– Нет проблем, - криво ухмыльнулся Анатолий.

Молодые люди отступили от двери. Мужчина в сопровождении Вячеслава вышел из здания на задний двор, где стояли поливаемые дождём автомобили.

– Ключи в "бардачке", - подсказал парень.

– Спасибо.

– Зря Вы так, - продолжил он.
– Мы могли бы...

– Оставь, приятель, - махнул рукой Проценко.

Анатолий сел в оранжевый "Москвич" и завёл двигатель. Молодой человек, убедившись, что "зомби" поблизости нет, открыл ворота и отошёл. Подъехав к нему, Проценко опустил стекло и произнёс:

– Береги себя.

– Вы тоже.

На мгновение их глаза встретились, и мужчина первым отвёл взгляд.

* * *

– Ты особо не разгоняйся, - сказал Михаил.
– Не забывай, ЧТО нам предстоит преодолеть.

Денис посмотрел на скоростемер, стрелка которого подрагивала у цифры 50.

– Само собой, - ответил он и, кивнув на проход, прибавил: - Как думаешь, с Таней всё будет в порядке?

– Куда она денется?
– хмыкнул Афанасьев, закуривая.
– А почему ты спрашиваешь?

– Да просто... переживаю за неё, - пожал плечами Фролов, краснея и сам не зная, как к этому относиться.

Михаил смерил его взглядом:

– Намекаешь на то, что она единственная женщина среди нас - и неизвестно, будет ли другая?

– Ещё чего!..
– начал говорить Денис, а потом осёкся и схватился за кран вспомогательного тормоза.

Через лобовое стекло, по которому размеренно двигался "дворник", он увидел впереди большое серое пятно. Оно поблескивало в лучах заблаговременно включённого прожектора тепловоза, и потому хорошо было заметно, несмотря на дождь.

– Здоровенное!
– выдохнул Михаил.

– Да, и конца не видно, - нахмурился Фролов.

Когда скорость снизилась до 25 километров в час, он перестал тормозить.

– Давай ещё!
– потребовал Афанасьев.

– Не стоит. Я хочу проскочить этот участок по инерции. Не хватало ещё, чтобы мы там встали - где гарантии, что нам потом удастся тронуться?

– Ладно, тебе виднее, - согласился Михаил с неохотой.

– Может, нам повезёт, и головки рельсов остались чистыми...
– предположил Денис, но через несколько секунд вздохнул: - Нет, не повезёт.

За полсотни метров до пятна молодой человек перевёл контроллер в нулевое положение, полностью сбросив тягу и прокомментировав это действие:

– Чтобы мы не забоксовали.

Через десяток секунд тепловоз въехал на покрытые слизью рельсы. Тотчас он ощутимо ускорился, вынудив людей отклониться назад. Стрелка скоростемера скакнула к тридцати километрам в час, а затем опустилась к нулю. Денис сжимал одной рукой кран локомотивного тормоза, а второй держался за контроллер.

Поскольку дизель бубнил на холостых оборотах, снова стали слышны звуки, издаваемые экипажной частью - только теперь они изменились. Колёса больше не крутились, а скользили, при этом не раздавалось скрежета металла.

– Пошли юзом, - прокомментировал Денис и мрачно заметил: - Плохо, здесь небольшой уклон.

Михаил бросил взгляд на скоростемер, который ничего не показывал.

– Почему ноль?
– спросил он.

– Колёса не вращаются, - объяснил Фролов.

Тепловоз начал входить в кривую.

– Чёрт, мы движемся всё быстрее, - нервно произнёс Афанасьев.

– Тормозить бесполезно, - напомнил Денис и, открыв боковое окно, высунулся наружу: - Хотя мне решительно не понятно, почему эта дрянь не стирается даже под весом нашей махины.

– Ты уверен?

– Точно не скажу, но вроде рельсы позади локомотива остались такие же чёрные, как будто по ним не скользили двести пятьдесят с гаком тонн. Похоже, законы физики взяли отгул.

– Или слизь смыкается сразу, как мы проезжаем, - предположил Михаил.

Молодой человек повернулся к лобовому стеклу и снова взялся за рукоятку тормозного крана, отметив, сколь сильно у него повлажнели руки.

– Хм, а если попробовать так?
– задумчиво произнёс он и, не дожидаясь реакции товарища, задействовал подачу песка под колёсные пары.

Казалось, ничего не изменилось - только раздался отчётливый шорох.

– Похоже, с этой дрянью таки можно совладать, - осторожно улыбнулся Денис.
– Скорость уже не растёт.

– Но и не падает.

– Всё равно это хоть какой-то контроль. А вот тормозить я не рискну.

В таком темпе тепловоз продолжал двигаться вперёд.

– Чёрт, когда же это пятно кончится?
– ударил кулаком по стенке кабины Михаил.

– Терпение, - ответил Фролов, хотя и его голос дрожал.
– Не может же это вечно продолжаться. Гляди!

Мужчины увидели вдали чистые рельсы.

– Будь я проклят, - выдохнул Афанасьев.
– Неужели прорвёмся?

– Теперь-то уж наверняка.

Оставшееся расстояние было преодолено быстро. Едва колёса оказались на не загрязнённых рельсах, локомотив резко подался вперёд, тормозя. Тотчас ожила и стрелка скоростемера.

Денис выключил подачу песка и, выждав ещё полминуты, попробовал затормозить. Эффект проявился не сразу - похоже, слизь не сдавалась так просто, но в итоге тепловоз начал замедляться. Убедившись в этом, молодой человек включил тягу. Дизель удовлетворённо забурчал, ускоряя локомотив. Не удержавшись, Фролов снова подал гудок - протяжный, ликующий.

– Ну, ты это, не увлекайся, - похлопал его по плечу Михаил, встав с места помощника.
– И следи за скоростью.

– Шестидесяти километров в час нам вполне хватит. Вдруг где-нибудь впереди ещё такая дрянь есть.

– Ладно, не сгущай краски, - пробурчал Афанасьев.
– Лучше скажи, как вы можете часами слушать этот рёв?

– Обычно мы закрываем дверь в кабину, - криво усмехнулся Денис.

Михаил понял намёк и, когда шум дизеля стал глуше, спросил:

– Ладно, что будем делать дальше? Этак мы и до Хабаровска дотянем!