Высота в милю

Мой взгляд устремляется на него.

— О чем ты говоришь?

— У него нет ни агента, ни нового контракта. — Его тон слишком непринужденный.

— Что значит «у него нет агента»?

Райан недоуменно вскидывает брови.

— Он его уволил. Разве он не сказал тебе?

Какого черта?

— Нет! — От отчаяния мой голос становится громче. — Зачем он это сделал?

Мой брат колеблется.

— Я… думаю, тебе стоит поговорить с ним об этом.

— Он не мог его уволить! Ему нужно подписать контракт. Он должен подписать контракт с «Чикаго». Он не хочет уезжать. — Мои слова сливаются воедино. — Откуда ты знаешь?

Брат одаривает меня извиняющейся улыбкой.

— Он приходил искать тебя, когда они приземлились из Питтсбурга.

Конечно, приходил. Зандерс звонил без остановки после нашего разговора, но я не отвечала. После того, как он сказал мне, что не знает, как позволить кому-то любить себя, мне больше нечего было сказать. Но что-то в этом разговоре, помимо того, что я люблю этого человека, удержало меня от подписания договора аренды квартиры в Сиэтле. Я еще не готова это сделать. Это такой важный официальный шаг, который нельзя сделать, не повидавшись с ним сначала.

— И Зандерс приходил каждый вечер, искал тебя, Ви.

— Что произойдет, если у него не будет агента?

— Команды не могут говорить с ним без представительства, пока он еще в сезоне. Ему придется ждать, пока закончится финал, и надеяться, что не все клубы еще заполнили свои списки.

Я опускаюсь на подлокотник дивана.

— Это все моя вина.

— Нет, это не так, Стиви. Это вина Зандерса. Он сделал свой выбор, и теперь ему приходится иметь дело с последствиями. Но я не собираюсь сидеть здесь и говорить тебе, что ты тут ни при чем. Я думаю, что потеря тебя открыла ему глаза, но это не обязательно плохо.

Последнее, чего я хочу, это чтобы Зандерс потерял свою карьеру из-за меня. На самом деле, это было единственным утешением для меня — знать, что его местная фанбаза любила его до меня и будет любить снова после.

— Ви. — Тон моего брата мягкий, почти осторожный. — Ты хочешь простить его?

Я закрываю лицо руками, прячась.

— Да, — бормочу я, надеясь, что он не осудит меня за это. — Это делает меня жалкой?

Райан тихо смеется и обнимает меня за плечи, притягивая к себе.

— Вовсе нет.

— Ты не думаешь, что это снова похоже на ситуацию с Бреттом?

— Ни в коем случае. К черту этого парня. Это огромная разница. Ты приняла Бретта обратно после его ухода, потому что пыталась доказать себе, что ты достаточно хороша, чтобы удержать его, но если принимаешь Зандерса обратно, то это потому, что он работает над собой, чтобы быть достаточно хорошим, чтобы удержать тебя.

Райан направляется на кухню и включает кофеварку.

— Но что я знаю? Я не хожу на свидания.

Я сажусь за остров напротив брата.

— Сейчас межсезонье. Может, пришло время снова показать себя. Ты должен начать двигаться дальше, а свидания — это не отвлечение, когда не от чего отвлекаться.

Брат бросает на меня смертельный взгляд, который говорит: «Мы говорим о твоих проблемах, а не о моих».

— Межсезонье важнее регулярного сезона. Ты это знаешь. Я занимаюсь два раза в день все лето. И я люблю тебя, Ви, но наблюдать за тем, как тебе разбивают сердце — не самая лучшая рекомендация для вступления в новые отношения.

Мой рот открывается в притворном шоке, прежде чем я хватаю полотенце с кухонного острова и бросаю его в голову брата.

— Придурок.

На холодильнике висит конверт с моим именем, и я не замечаю его, пока Райан не снимает и не протягивает его мне через остров.

— Что это? — я смотрю на белый конверт, узнавая почерк, нацарапанный на внешней стороне.

— Билет на сегодняшнюю игру.

— Зи передал?

— Вчера вечером.

Я не свожу глаз с конверта в своих руках.

— Я думаю, тебе стоит пойти.

Мое внимание переключается на Райана.

— Я думаю, он любит тебя, но не знает, как сказать об этом, и если ты чувствуешь то же самое, ты должна пойти. Ты никогда не простишь себе, что пропустила эту игру, — он делает глоток своего кофе. — И это все хорошие советы, которые у меня есть для тебя в это временя суток, — Райан оставляет меня одну на кухне и возвращается в свою комнату.

С опаской я открываю конверт и вытаскиваю билет. К нему приклеена записка с простым, умоляющим посланием:

Этот сезон ничего не значит без тебя.

Без тебя ничто не имеет значения.

Пожалуйста, приходи.

— Зи

ГЛАВА 52

ЗАНДЕРС

Я почти не спал.

Сегодня может исполниться цель всей моей жизни. Я мечтал выиграть Кубок Стэнли с тех пор, как узнал, что это такое. Любой ребенок, который встает на хоккейные коньки, думает об этом моменте, но лишь немногие переживают его в своей жизни.

Мое самое значительное жизненное достижение может произойти сегодня вечером, и я не могу не думать о том, что привело меня к этому моменту.

Отец едва сводил концы с концами, оплачивая мои хоккейные турниры, чтобы я не пропускал их. В средней школе за мной пристально следили, даже в моем крошечном городке в Индиане. Полная стипендия в Университете штата Огайо. Где я провалил два курса и пропустил сезон второго курса, в результате чего чуть не лишился упомянутой стипендии.

Мой лучший друг, которого я встретил в семь лет, и которого ненавидел, пока мне не исполнилось двадцать два. Старший курс, когда мы отбросили нашу вражду и поняли, что у нас больше сходств, чем различий.

Ночь, когда меня призвали в лигу, и телефонный звонок Линдси, которая кричала от радости на другом конце провода.

Мои первые два месяца в Чикаго, где я до смерти боялся быть новичком в команде, полной ветеранов. Мой первый полноценный сезон в НХЛ, когда я провел немыслимое количество минут в штрафном боксе.

Год, когда Мэддисона обменяли сюда, и части начали вставать на свои места. Мы начали строить команду вокруг нас двоих. Но последние шесть сезонов мы проваливались, в одни годы едва попадая в плей-офф, в другие — проигрывая в первом раунде.