Выжить в Антарктиде
Шрифт:
Пока Юра и Вова проверяли укладку рюкзаков и выверяли нагрузку, Паша отозвал Ашора в сторону.
– Что у тебя с моей женой?
– без обиняков спросил он.
– Договор, - так же прямо ответил иллюзионист. – Ты же не станешь спорить, что живой ее из Антарктиды не выпустят. Кстати, и ты в большой опасности, поскольку что-то кому-то опрометчиво пообещал. А обороняться сразу на двух фронтах всегда затруднительно.
– И что? Твоя-то роль какова?
– Есть у меня эфемерная возможность. Не бог весть что, но лучше, чем прямое противостояние с владельцами транснациональной корпорации. Я предложил Патрисии и ее семье надежное укрытие
– О какой семье речь?
– Ты ее семья, насколько я знаю, - Ашор скупо улыбнулся, - пока развод не подтвердил обратное. Но, может, до этого и не дойдет?
Павел был и смущен, и раздосадован.
– Если все так, то почему ты постоянно шушукаешься с ней, а со мной и пары слов не связал?
– Прости, но ты с Пат в ссоре, насколько я заметил, и не решаешь за нее, а чтобы справиться с «солнцем», мне была нужна именно она, ее знания и возможности. Ничего личного, поверь. Все личное откладывается до момента, когда нам перестанет угрожать непосредственная опасность.
– Излагаешь ты гладко…
– Слушай, обсуди это с Пат, - посоветовал Ашор, - а мне сейчас недосуг. Я вообще не желаю выступать медиатором при решении ваших семейных проблем.
Чтобы завести разговор с Патрисией, Павлу потребовалось гораздо больше времени, выдержки и смелости. Он следил за ней издали, смотрел, как она помогает Кириллу влезть в «беседку» перед тем, как тот должен был карабкаться по ненадежной лестнице. Пат держалась с мальчиком приветливо, и тот, кажется, вполне ей доверял. Да черт возьми, почти у всех с его женой были нормальные отношения, кроме него! Может, с ним что-то не так? Он во всем виноват? Доберкур настроил Патрисию против него, но теперь Доберкура нет – не пора ли все взять в собственные руки и заставить жену пересмотреть взгляды?
Павлу даже показалось, что Патрисия тоже поглядывает в его сторону, причем, без враждебности, поощрительно. Уж не мучается ли и она той же проблемой? Он решил быть умнее и сделать первый шаг.
Однако заговорил с ней Павел только наверху, когда откладывать было уже невозможно: Пат и Ашор шли в Хранилище в отрыве от основной группы, которая из-за необученных и неуклюжих «туристов» могла ползти по туннелю исключительно со скоростью черепахи.
– Будь осторожна, - произнес Павел, приблизившись к жене. – Ашор убеждал, что все пройдет гладко. Но я все равно думаю, что это опасно.
– Это разве имеет для тебя значение? – спросила Пат.
– Да, имеет. Я предлагал тебе помощь с самого начала. Почему Ашор, а не я? Чем он лучше?
– Мы с ним не тратим драгоценное время на выяснение отношений.
Павел предпочел понять ее по-своему:
– Хочешь сказать, что вы заняты совместным делом, и это просто работа?
– Да, нас объединяет общее дело.
– А нас с тобой что-нибудь объединяет?
Патрисия призадумалась на секунду.
– Ты хочешь, чтобы объединяло?
– Хочу, - признался он. – Уверен, между нами остается множество точек соприкосновения. Я хочу начать с чистого листа!
– Может быть, я соглашусь, - она отвернулась, - мы поговорим позже.
– Нет, постой! Ашор предложил тебе защиту, и ты ее приняла.
– Так ты из-за Ашора обеспокоился?
– Да нет же, - Долгов чертыхнулся сквозь зубы. – Пат, я не могу без тебя! Если Ашор предложит
нам поселиться в глухой деревне и пахать землю, я без раздумий все брошу – бизнес, театр, недвижимость в столице – и уеду с тобой. Я всегда тебя любил, не переставал любить, даже когда Доберкур склонял тебя к предательству. Я знал, что ты не такая.Патрисия остановила его:
– Поль, я виновата и знаю это. Но я дала обет, что, если выживу, изменюсь. Я не стану тебе лгать: да, кое-что нас все еще объединяет, но мы поговорим об этом после. Это для твоего же блага, ты слишком импульсивен.
Он схватил ее за руку:
– Я хочу услышать именно сейчас!
– Поль, не стоит…
– Говори!
Пат вздохнула и погладила свободной рукой по куртке на его груди:
– Хорошо. У нас с тобой будет ребенок. Его не так просто вычеркнуть из жизни, и мы обязательно все обсудим, но сейчас мне пора.
Она пошла к терпеливо дожидавшемуся у караульной будки Ашору, а Павел остался стоять, будто громом пораженный. Ребенок? У них будет ребенок?!
Грач хлопнул Долгова по плечу, и он, вздрогнул.
– На тебе Дюмон и Белоконев, ты замыкающий.
– Да, - он потер лицо, чтобы хоть немного очнуться.
– Сейчас проведу с ними инструктаж.
– Никак, мириться с ней взялся? – Володя окинул его оценивающим взглядом.
– Не вижу в этом ничего плохого. Мы женаты, у всех бывают трудности.
– Это не твоя женщина, Паш, не справишься ты с ней. Хитрюга, интригантка и себе на уме. Мой тебе совет: забудь ее. Плюнь и разотри.
– Я советов не просил! – тотчас вспыхнул Долгов. – Не лезь в мою жизнь!
– Тебя это путешествие ничему не научило? Будешь раз за разом на одни и те же грабли наступать?
– Пат беременна, - сказал Павел. – У нас будет сын, и я не брошу ее с ребенком!
– Это она тебе сказала про сына?
– Про сына я сам домыслил, но да, она призналась, что в положении.
– Да она соврала небось!
– Иди к черту со своими подозрениями! Мы вернёмся домой, и у нас все будет хорошо. Она любит меня, и теперь, когда Доберкур мертв, нам ничто не помешает.
Грач больше ничего не сказал.
Громов встал в связку с Завадской. Егорова, Мухин и Грач пошли тройкой, а Белоконев, Дюмон и Долгов, объединившись страховочной петлей, стали замыкающими.
Люди бросили последний взгляд на расстилающуюся внизу долину и отправились навстречу своей судьбе. Все волновались, но каждый в душе надеялся на благополучный исход.
*
Геннадий Белоконев
Гена готовился к походу тщательно. Еще до пожара, когда Аня нашла фотолабораторию, он нарыл в тамошних шкафах старые фотопленки, подобрал механический фотоаппарат ФЭД достаточно скромных размеров и стал делать снимки станции. Конечно, все было очень старое, и надеяться на хорошее качество не стоило, но уехать совсем без доказательств Белоконев не мог.
О том, что он собирается прихватить с собой «сувениры», он никому не говорил, а после инструктажа Ашора, сообщившего о поджидающих по ту сторону купола хладнокровных убийцах, даже опасался. Было принято решение пока никому не говорить правды о случившемся. «Да – упал астероид. Да – астероид оказался странным, но про его странности вам лучше побеседовать с дипломированным физиком, а мы в этих феноменах не разбираемся» - примерно так следовало отвечать на все расспросы. Версия для «компетентных товарищей», разумеется, была более подробной, но суть не менялась.