Выжить в Антарктиде

… Павел быстро переговорил о чем-то со своим телохранителем Володей, и чета Долговых неторопливо поднялась по высокому церковному крыльцу. Несколько гостей, перекрестившись на образок, последовали за ними, но большинство пока еще оставались на улице. Они фотографировались на фоне церкви и пингвинов, не успев за прошлую экскурсию насытиться необычным антуражем.

– Приятно смотреть на влюбленных, - сказала Вика.

– Думаешь, перед нами искренне влюбленные? – тихо спросил ее Юра.

– Всегда заметно, когда мужчина свою возлюбленную готов на руках носить.

– Плюсую, – сказал Сергей и покосился на эту сладкую парочку.

Юра тоже смотрел на Вику совсем не так, как на нее недавно смотрел продюсер Симорский. Ученому не хотелось дать в морду, чтобы стереть сальную ухмылку. Поскольку Сергей Вику уважал, то невольно испытывал желание за нее заступиться, но когда она была с Громовым, он был за нее спокоен.

Давыдов вздохнул и переключился на пацана, скакавшего неподалеку наперегонки с пингвинами. Кажется, это нравилось обоим сторонам-участникам.

Кирилл сейчас пытался поймать одну из птиц, нахально подкатившуюся к нему под ноги и потянувшую за штанину. Пингвин почти сразу отскочил, но мальчик бросился его догонять, поскользнулся и шмякнулся во весь рост, насмешив пернатых зрителей. «Адельки» зашумели, закаркали, запрыгали, выражая полный восторг. А громче всех веселился ускользнувший пингвин.

– Вы летите в долину завтра или послезавтра? – поинтересовалась Вика у Громова, с улыбкой взиравшего на поднявшуюся кутерьму.

– Я - завтра после обеда, а они, - Юра кивнул в сторону церкви, - второго января.

– Почему раздельно?

– Я договорился со знакомым, он подстрахует и подбросит часть вещей. Для Павла я подобрал удобный маршрут самолётом с пересадкой, но иностранцы в выходной день ни за какие деньги не работают, и не понятно, успеют ли сбросить наш багаж вовремя – это отдельные рейсы получаются. Будет скверно, если мы останемся без продуктов и палаток. Так что, я буду квартирьером.

На крылечко выглянул батюшка в полном облачении и пригласил желающих войти. Церемония, кажется, должна была вот-вот начаться. Сергей внутрь не пошел, а встал у памятной таблички, гасившей, что церковь Святой Троицы была срублена в 2002 на Алтае и только через год перевезена на научно-исследовательском судне «Академик Сергей Вавилов» в Антарктиду.

Кирилл приблизился к Сергею и спросил:

– Вы какой спектакль сегодня даете? Новогодний?

– «Двенадцатая ночь или Что угодно», пьеса Уильяма Шекспира. Можно сказать, рождественская комедия.

– Я в курсе, – важно кивнул мальчик. – Двенадцатая ночь это языческий праздник, который отмечали как раз 31 декабря. Именно сегодня заканчивается Йоль – так в средние века назывался период зимнего солнцеворота. Европейцы верили, что в эту ночь все миры сходятся, ангелы запросто бродят по улицам, а мертвые несутся по небу всадниками Дикой Охоты. Но самое страшное время для людей это предыдущие одиннадцать суток. Злые духи могли вселиться в самых добропорядочных граждан, и те начинали совершать необъяснимые поступки. Например, лгали, когда проще правду сказать. Или набивали живот сладостями, пока не лопнут. Или ссорились без повода, и даже убить в запале могли. А Двенадцатая ночь – это последняя возможность все исправить, попросить прощение, отдать долги или искупить вину. Все клятвы, которые давались в последний день Йоля, считались нерушимыми.

– Откуда ты все это знаешь? – поразился Сергей.

– Я умный. И хорошо учусь. Как вы думаете, злые духи это выдумка или они и правда могут внушать людям нехорошие мысли?

Сергей хмыкнул:

– А знаешь, Кир, это на самом деле непростой вопрос. Хочется сказать, что все глупость, но… Иногда даже хорошие люди внезапно совершают преступления. Причем, из самых благих побуждений. Слушай, а ты в каком классе? Не рано ли тебе для такой философии?

– В девятом.

– Да ладно, – Сергей усмехнулся, – тебе же лет двенадцать, не больше. Или ты это по-западному считаешь?

– Нет, по-нашему, но я в школу не хожу, только экзамены там сдаю, у меня особая программа, – пояснил Кирилл, шмыгая носом. Он вытащил из кармана платок, чтобы высморкаться, но заметил на правой ладони грязь и принялся ее оттирать.

– Так ты вундеркинд?

– Ага.

– Ну и ну!

– Ничего хорошего на самом деле в этом нет, - Кирилл усердно тер испачканную ладонь.
– Для взрослых я слишком маленький, а для сверстников слишком взрослый. И иногда мне даже поговорить нормально не с кем. Но я привык уже.

– Ты не поранился, когда за пингвином гонялся?

– Нет. Я знаю, что запрещено их трогать, но этот хулиган меня спровоцировал.

– А чего ты в одной варежке ходишь? – Сергей только сейчас обратил внимание на такую деталь. – Вторая где?

– Потерял, а запасных нет, - пояснил мальчик.

– На, держи! – Давыдов вручил ему свои перчатки. – Давай-давай, не стесняйся. Считай, это мой тебе подарок на Двенадцатую ночь. Они кожаные, новые совсем. Немного велики будут, но ты же растешь, так что скоро меня догонишь.

– А вы? – мальчик с недоверием смотрел на актера.

– А у меня еще есть, - Сергей улыбнулся. – Мне мама чемодан помогала собрать. Можешь себе представить, сколько всякого барахла она туда умудрилась запихнуть.

Кирилл хихикнул, но тут же посерьезнел.

– Спасибо, вы меня выручили.

Сергей даже не ожидал, что услышать подобное от мальца ему будет настолько приятно.

*

Владимир Грач

Церквушка была совсем маленькая, но внутри очень красивая. Пол выстлан ковром, оклады на иконах ярко блестели, свечи приятно пахли воском. Все поочередно заглянули в нее, перекрестились на образа, а кое-кто, пожертвовав денежку, поставил свечку. Чтобы не устраивать столпотворения, людям приходилось уступать друг другу или вовсе выходить на улицу, так как места всем сразу не хватало.

Вышел наружу и Володя, а потом, улучив мгновение, отозвал Павла в сторонку и, чуть смущаясь, сказал:

– Паш, раз у нас такие пироги, и я тебе свидетель… не могу промолчать… Ты хорошо подумал?

– Ну что ты опять да еще в такую минуту! – Долгов резко стер с лица улыбку.

– А когда еще-то? Я же ответственным буду. Венчание дело серьезное. До гробовой доски. В загсе развестись можно, а в церкви не очень-то получится.

– Я не собираюсь разводиться! – едва не рявкнул Павел. – И если моя просьба тебя так тяготит, я другого попрошу. Адвоката моего, Андрея Семеныча, или Юру.

– Да не заводись ты! Я должен был сказать, и ты прекрасно меня понимаешь.

– Сказал? Ну и успокойся!

Володя остался стоять столбом у стены церквушки, тогда как Павел быстрыми шагами присоединился к невесте. Вместе они рука об руку поднялись на крыльцо и вошли внутрь…

Во время венчания Володя часто поглядывал на Патрисию. Все красивые и успешные женщины, по его мнению, были рождены стервами на погибель мужчинам. Собственный опыт только подтверждал где-то слышанную сентенцию, что выбирать надо не «мисс Вселенных» и не заучек с семью пядей во лбу, а самых простых и нетребовательных. Потому что красавиц портят толпы поклонников, осаждающих их чуть ли не с детства, а дюже умные норовят подмять под себя любого, превратив в полную тряпку.