Вызов

Первым руку поднял тин Норви. Посмотрел на меня с восхищением и произнёс:

— Ваша любовь к отцу вызывает у меня зависть. ваше самопожертвование — выше всяких похвал. И в том, что касается выгоды, вы совершенно правы. Почему бы не использовать тиррианцев, раз они позволяют? Я поддерживаю решение Лиама Авьена.

Сидящий рядом с Норви тин Жакри глубоко вздохнул, oткинулся на спинку кресла, и когда, подняв руку, обронил: «Поддерживаю», я расслабила спину.

Арифметика была проста: наши с Лиамом десять процентов плюс семь Норви и десять Жакри уже обеспечивали уверенную победу, поскольку двадцать пять процентов отца в голосовании не участвовали.

У остальных присутствующих на собрании акционеров в общей сумме было всего двенадцать процентов, правда, и среди них нашлись те, кто проголосовал «за».

Эббот воздержался, но это уже не имело никакого значения. Я пoбедила. Не силой, не подкупом, а своим умом. И когда мужчины покинули зал собрания, я так и стояла, крeпко сжимая руку Лиама, до конца не веря в собственный триумф.

Вернуть мыслям прежнее хладнокровие заставило ощущение промокшего от крови платка на руке Лиама, неприятно липнущего к моим пальцам.

— Надо заклеить твою рану.

Собираясь выйти в приёмную за аптечкой, я хотела оставить брата, но он не позволил. Крепко сжал в своих руках, совершенно игнорируя моё возмущение.

— Последнее, что она сказала, было «Белль». Она хотела, чтобы я позаботился о тебе. Она хотела…

— Не надо, Лиам. Прошу! — я накрыла рот брата ладонью, чувствуя, как дpожат его губы. — Эббот — дурак. Напыщенный и самовлюблённый. Мама бы нами гордилась.

— Тобой, — просипел Лиам. — Она гордилась бы тобой. Это не я, а ты обо мне заботишься! Я действительно предал её! Я должен был…

— Ты никому ничего не должен! Никто не имеет права лезть к нам в душу! И спасибо тебе, что был со мной. Это наша с тобой победа. Я без тебя не справилась бы. Давай лучше займёмся твоей рукой. Не хватало ещё, чтобы там стекло осталось!

Лиам попытался вяло отмахнуться, а я, игнорируя его протест, помчалась на поиски дезинфектора и медицинского клея, потому что ехать в больницу с такой пустяковой царапиной, как выразился брат, он отказался наотрез. Зря, конечно, потому что когда мы через час прибыли в «Первый Планетарный», его травмированная рука без соответствующего лечения функционировала довольно плохо. Подписи на документах Лиам ставил, морщась от боли, а печать я у него и вовсе отобрала, почему-то развеселив этим управляющего банком — Риго Клоффа. Сложив на столе пальцы в замок, oн со скрытой усмешкой наблюдал за тем, как я уверенно скрепляю подписи биометрическим голоаутентификатором, а затем весело заметил:

— А у вас твёрдая рука, лирэ Авьен!

Обратив на Клоффа удивлённый взгляд, я несколько смутилась. Мужчина был хорош собой. Вoзмутительно хорош. Смуглый, темноволoсый, синеглазый, он походил на какую-то знойную кинозвезду, а не на утомлённую цифрами офисную крысу. И этот великолепный представитель сильной половины Вселенной, кажется, сoвершенно откровенно со мной флиртовал, посылая мне достойную зависти белозубую улыбку и пожирая меня пронзительно-синим взглядом своих глаз.

Интересно, наглость — это что, какая-то отличительная тиррианская черта?

— Какая есть, — передавая Роксу уже обработанные документы, пожала плечом я. — Простите, если это несколько не совпадает с тиррианскими понятиями о женской добродетели.

— Напротив, лирэ Аннабелль, — загадочно усмехнулся тиррианец, медленно потирая пальцами жёсткий квадратный подбородок. — Это как раз очень по — тирриански. Женщина с такой нежной, но твёрдой рукой способна составить счастье любому достойному её мужчине.

Если это был комплимент, то я его не поняла. И почему-то стал раздражать излишне сильный запах одеколона Клоффа. Нет, в целом это было что-то очень дорогое и изысканное — с дразнящей примесью древесной терпкости и свежестью морского бриза, вот только я вдруг поняла, что парфюм Харда на порядок его превосходит. Не знаю, кто создавал композицию для Мистера Зазнайки, но на Эйдэре за духи его мастера женщины бы устроили драку. И похоже, что у тиррианцев запахи — это какой-то фетиш, иначе зачем так откровенно демонстрировать их окружающим?

— Я надеюсь найти своим рукам более интересное занятие, чем составлять счастье мужчинам сомнительного достоинства.

Колкая фраза, по идее, должна была отбить у тиррианца охоту дискутировать со мной дальше, но она лишь невероятно его развеселила. Ург, начинаю думать, что все тиррианские мужчины обладают каким-то извращённым чувством юмора, и то, что мои сородичи находят для себя обидным, этих почему-то веселит.

— Мне кажется, в ваших руках всё будет превращаться в золото, за что бы они ни взялись, — отбросив шутки, подчёркнуто серьёзно посмотрел на меня тирррианец. И взгляд у него был таким… До мурашек по коже. — Простите, если мои слова вас чем-то задели. Моё уважение к вам глубокое и искреннее. Я счастлив сотрудничать с вами, лирэ Авьен. Двери моего банка и кабинета всегда для вас открыты. сли возникнут какие-то проблемы или вопросы — обращайтесь напрямую.

В длинных ухоженных пальцах тиррианца как по волшебству возникла тонкая прозрачная пластинка с ай-кодом для исейнжа, скачав который, я могла получить доступ ко всем контактным данным средств связи Риго Клоффа.

Неслыханное доверие! И хотя оно несколько настораживало, в целом банкир произвёл на меня очень приятное впечатление. Если Хард по жизни был хитрым и продуманным хамом, скорее всего достигший успеха собственной наглостью и умом, то в Клоффе чувствовалась порода. Его отец на своём Гамма-Тиррионе явно принадлежал к знатному сословью.

— Спасибо, — улыбнулась я. — Я надеюсь, что ваше расположение будет распространяться и на «Авьен Сортэ»?

— Безусловно, — заверил меня тиррианец. — О таких клиентах любой банк может только мечтать.

Такая сладкая лесть! Но, тиррианский демoн, какая же приятная!

За вежливость и oбходительность Клоффу можно было поставить высший балл. Он вышел с нами из своего кабинета, проводил дo блэйкапа и так галантно помoгал мне сесть в аппарат, что даже Рокс отметил, какие отменные манеры у этого тиррианца. Не знаю, касалось ли это всех клиентов «Первого Планетарного», но на месте Клоффа я бы тоже заносила хвост «Авьен Сортэ». Мы стали первой компанией такой величины, принадлежащей навэ, которая доверила свои финансы тиррианцам.

Когда новость разлетится по Эйдэре, резонанс будет впечатляющим. Уже предчувствую, сколько звонков oт наших компаньонов и поставщиков с недоумёнными вопросами обрушатся на Лиама. Ответ для всех у нас будет один — это озвученная процентная ставка тиррианцев и гениальная фраза Ива: «Это только бизнес, и ничего личного!»

Полагаю, что за ту рекламу, которую мы сделаем «Первому Планетарному», Клофф нам еще и приплатить должен. Ну, а заодно и Харду, хотя кто знает, может, этот ушлый проходимец уже успел содрать с владельцев банка хороший куш. Сомневаюсь, что такой проныра упустит свою выгоду!

****

И всё же, как оказалось, Мистеру Зазнайке за его деньги не всё было подвластно на Эйдэре.

Как я и думала, в «Цэсс» его не пустили. Неприлично дорогой блэйкап Харда, похожий на инопланетный корабль, стоял на лужайке перед клубом, и яркие огни подсветки, украшающей балконы здания, чертили на чёрном глянцевом корпусе аппарата асимметричный узор. Стоило нашей компании появиться в поле зрения Харда, как дверь с тёмными тонированными стёклами открылась, и заносчивая тиррианская задница, выйдя из своего блэйкапа, неспешной ленивой походкой направилась к нам.