Вызов
Шрифт:
— Шахматы?!
— Совершенно верно. Опекун Грэя, понимая, что у мальчика нестандартная логика мышления и завышенное чувство собственного достоинства, предложил ему сыграть в шахматы. На интерес…
Тиррианец коварно улыбнулся и замолчал, а я чуть не взвыла. Да он просто издевается! Мне что, клещами теперь из него каждое слово вытягивать?
— Что он предложил? — закусила губу я, вызвав у здоровяка весёлый смех.
Нет, он определённо надо мной потешался!
— Он пообещал, что оплатит моё обучение в той же школе, куда записали Грэя, если тот у него выиграет. Моя семья, конечно, не бедствовала, но учебного заведения такого уровня позволить себе
— Грэй у него выиграл? — улыбнулась я, вcпоминая блестящую игру тиррианца.
— Не сразу, — кивнул Зэд. — Через несколько мунов. Зато пока учился играть, полюбил не только шахматы, но и человека, принявшего его как родного. А позже опекун усыновил Грэя и сделал своим наследником. Вот такая история.
Я задумчиво уткнулась взглядом в стол, осмысливая услышанное. Вроде бы информации было немного, но она так объёмно и чётко характеризовала Харда, который из любви к другу не только взял всю вину на себя, но и отказался от сoбственных амбиций, приняв опеку чужого человека. Это хорошо, что опекун оказался мудрым и порядочным. А если бы нет? И теперь мне был понятен гнев тиррианца, когда я упрекнула его в том, что родители плохо занимались его воспитанием. С моей стороны это было чудовищно бестактно.
Я робко посмотрела на наблюдающего за мной Зэда, надеясь, что не затрагиваю слишком болезненную для него тему:
— Грэй сказал, что его отца убили. Он имел в виду человека, который его усыновил?
— Да, — коротко уронил мужчина.
— Как это произошло?
Тяжёлый взгляд тиррианца замер на мне, заставив невольно поёжиться. На миг вдруг возникло ощущение, будто я как-то причастна к прoизошедшему.
— Я не знаю, ассанти. Меня в тот момент не было рядом. Я узнал о трагедии от cамого Грэя. Он тогда учился в академии на Бета-Тиррионе. А когда ему пришло известие о смерти отца — вернулся домой.
— И Грэй вам не рассказал, что случилось? — недоверчиво поинтересовалась я.
Здоровяк отвёл взгляд, сжал в кулаки свои огромные ладони, а потом резко поднял голову, посмотрев мне в глаза:
— Он вытащил меня из тюрьмы только через три муна.
Не знаю, каким у меня было лицо, но такого я от Зэда не ожидала услышать. У меня и слов-то не нашлось! Я закрыла рот и заторможено моргнула.
— Я ведь говорил вам, ассанти, что у меня нет мозгов Грэя, только любовь к скорости и аэромобилям. Пока Грэй учился в академии, я влез в нелегальный бизнес. Участвовал в подпольных гонках на лайкроутах. Деньги там платили хорошие, а пилотом я был отменным. Не нужно и сомневаться, что однажды нас накрыли во время гонок, а аппарат, на кoтором я летел, оказался ворованным. Меня осудили на три крайда, но отсидел я, благодаря Грэю, только четыре муна. Он предложил мне работу пилота и телохранителя, а я поклялся ему и матери, что больше никогда не заставлю их за меня краснеть.
Да уж, прошлое у здоровяка было бурное. Ничего не скажешь. Только несмотря ни на что, мне его почему-то было жалко. Может, потому что он сам так искренне сожалел о своих ошибках.
— Если вы со мной больше не захотите разговаривать, я пойму, ассанти, — интерпретировав моё молчание совершенно превратно, заявил Зэд. — Уголовники — плохая компания для таких воспитанных девушек, как вы.
диный, и что этот бестoлковый мужчина себе напридумывал? Глупость какая!
Встав со стула, я подошла к здоровяку вплотную и, пока он недоумённо на меня пялился с высоты своего роста, крепко обняла.
— Что вы делаете, ассанти? — шокировано пробасил он.
— Благодарю
вас.— За что?
— За пиджак, в который вы укутали меня, кoгда я чувствовала себя совершенно раздавленной и униженной; за то, что вчера вовремя увезли меня из больницы, и за сегодняшнюю искренность. И мне совершенно не важно, что у вас было в прошлом. Вы замечательный мужчина, и этого моего мнения о вас уже никто не изменит!
Зэд шумно выдохнул, осторожно обняв меня в ответ, а потом удручённо заявил:
– рэй меня убьёт!
— За что?
Не очень понимая, о чём речь, я вопросительно приподняла бровь, и тиррианец пояснил:
— Запах, ассанти. На вас мой запах.
— По мне, так вы вообще ничем не пахнете, — я демонстративно втянула носом воздух и добавила: — По крайней мере, от вас не разит одеколоном на всю округу, как от вашего друга. Нет, у него, конечно, очень хороший и приятный парфюм, но вы бы ему посоветовали так не усердствовать с запахами. Кто-то может посчитать это признаком дурного тона.
Зэд сначала удивлённо вытаращился на меня, потом очень странно хрюкнул, а после согласно кивнул:
— Обязательно посоветую, ассанти.
— А насчёт того, что на мне остался ваш запах, можете даже не волноваться. Это я вполне могу объяснить Грэю. Главное, что вы меня пометить не пытались. И потом, у нас с Хардом ведь не настоящий брак!
— Да-а? — густые брови Зэда поползли вверх, глаза заметно округлились, а на лбу обозначились две горизонтальные складки.
– рэй вам не сказал? — радостно догадалась я. — Теперь будете знать, что мы просто заключили сделку!
Здоровяк издал подозрительный звук, словно подавился собственным вздохом, но как-то не очень убедительно заявил:
— Буду знать.
— Вот и отлично! А теперь вы можете отвезти меня сначала в больницу к отцу, а затем в офис «Авьен Сортэ»?
— Куда скажете, ассанти. Я целиком и полностью в вашем распоряжении.
— Тогда в путь! — радостно воскликнула я, неожиданно подумав, что день у меня начался просто замечательно.
ГЛАВА 25
Не могу сказать, что пребывала в том же чудесном настроении, когда меня пустили к отцу. Понятное дело, что я, как всякая любящая дочь, хотела всего и сразу, а чудесное исцеление, к сожалению, возможно только в сказках. И как бы больно мне не было смотреть на исхудавшего, бледного и неспособного произнести слово папу, это всё же было лучше, чем плакать и разговаривать с его неподвижным телом. Сейчас я видела осознанный взгляд Йона Авьена, упрямые складки между его бровей оттого, что он силился что-то мне сказать, но не мог. Я чувствовала бессильную злость в его пальцах, когда он сжимал мою ладонь, плохо контролируя моторику своих рук. И я понимала его без слов. Впрочем, как всегда.
— Это временно, папа, — успокаивая его, повторяла я. — В конце этой недели тебе вживят новую партию наноботов, и врачи уверяют, чтo к тебе вернётся речь и способность контролировать своё тело. Через мун ты будешь прежним. Потерпи немного. В твоём положении самое главное — не волновaться, чтобы не спровоцировать приступ.
Папа отчётливо громко вздохнул, морщинки на его лице разладились, и я совершенно точно уловила в его взгляде вопрос.
— Лиам не смог прийти, он работает. Кто-то же должен руководить компанией в твоё отсутствие, — я спокойно погладила папину щеку, надеясь, что ничем не выдала истинную картину дел. — А после встречи с тобой я тоже поеду в «Авьен Сортэ» ему помогать.