Взгляд с обочины 3. Аглон

– А почему ты сейчас в дозоры не ездишь? – дослушав, спросил какой-то мальчик, сидевший весь рассказ возле дальней балки, так что Тьелпэ его даже не замечал раньше.

– Сейчас скучно, наверно? – со знанием дела предположила Мелвен.
– После вот этого всего до восходов.

– Всё дело в том, что здесь я нужнее, - снисходительно объяснил Тинто.
– Ездить все могут, а считать - нет. Так-то, может, и ездил бы. А может, стекло бы делал. У меня хорошо получалось.

– Ну-у, - презрительно скривилась Мелвен, - стекло делать скучно. Это окна всякие? Ладно ещё витражи.

– Ещё зеркала есть, - обрадовался смене темы Тьелпэ. – Это тоже интересно.

Мелвен скривилась ещё презрительней, но Тинто поддержал:

– Мы цветы делали. И у меня получалось лучше. – Он мстительно глянул на улыбающегося Тьелпэ.

– Лучше всех? – обрадовалась Линниэн.

Тинто скромно потупился.

– Попросите, - предложил Тьелпэ, - может, покажет.

– Да я бы с радостью, но где время найти? – вздохнул Тинто.
– И так некогда, а сейчас мне вообще лорд Карнистиро предлагает остаться порядок к ваших делах наводить.

– В каких таких наших делах?
– наморщила лоб Мелвен.

– В счетах, - отозвался Тинто.
– Там такой бардак…

Он начал рассказывать про счета, наверняка, привирая так же бессовестно, как только что про сражение. Но дурачиться и подначивать его Тьелпэ перехотелось. Впрочем, девочки тоже поскучнели – по крайней мере, вопросы задавать перестали, зато начали возню за какой-то прутик, особо удобный для ковыряния в костре. Наверное, про орков и цветы им было интересней. В задних рядах послышался шёпот, видимо, обсуждали услышанное. Кто-то горячо доказывал, что “так не может быть”. Тинто гордо не стал спорить, но заметил, что уже не в центре внимания, и отвлёкся на подкладывание дров.

– Так ты не пойдёшь смотреть бармицу? – спросил Тьелпэ, когда искры от потревоженных углей улеглись, а уложенные ветки обиженно зашипели, отогреваясь.

– А, да. Нет, сейчас пойдём, - заверил Тинто, хотя и без особой радости.

Девочки недовольно заныли, но Тинто напомнил им не засиживаться и затушить костёр, решительно встал, и они пошли через сушилки и дальше вниз, туда, где у подножия холма дрожал тёплыми огоньками город. Тьелпэ шёл молча, глядя под ноги. После костра тропинка, вьющаяся в похрустывающей под ногами траве, казалась неожиданно тёмной, а воздух холодным.

– Ну чего ты влезал вот с этими тюленями? – недовольно спросил Тинто.
– Всё я правильно им рассказывал! Пусть знают, что не всегда было так мирно, как сейчас.

– Извини, - дежурно откликнулся Тьелпэ.

– Ладно уж. – Тинто великодушно пожал плечами.
– А ты чего? За бармицу переживаешь, что ли?

– Нет.

– А за что?

Тьелпэ помолчал, бездумно трогая на ходу застёжку куртки и ёжась от холодного ветра с озера.

– Ты всё-таки останешься у Карнистиро?

– Ну, я не знаю, - протянул Тинто и принялся задумчиво теребить косичку на виске.
– Может, задержусь немного. Помочь там… Но вы же тоже не прямо завтра уезжаете?

– Нет. Нужно дождаться первых результатов с месторождения. И отец хочет съездить с Карнистиро в Белегост.

Всё это Тинто, разумеется, знал, но выслушал ответ на риторический вопрос, не перебивая.

– Ну вот, - подытожил он.
– А там посмотрим.

Тьелпэ помолчал, думая, говорить ли ещё что-то, но традиционно ограничился кивком. Настроение испортилось окончательно. Уж лучше бы сразу сказал, чем вот это “посмотрим”.

Но молча страдать Тинто ему не дал.

– Слушай, а обязательно нужно смотреть именно бармицу?

– Нет. Можно вообще не смотреть, если не хочешь.

– Да нет, я не о том, - отмахнулся Тинто.
– Ну просто это же не единственная вещь, которую гномы делали. Ну… Да вот хоть та книга, которую мне Мелвен подарила. Это же тоже интересно!

– Ты всё перепутал, - хмыкнул Тьелпэ.
– Интересней всегда металлы.

– Металлы там тоже есть! – живо возразил Тинто. – На корешке металлические вставки и по углам.

– Она разве не на синдарине? Я думал, её лаиквенди или дориатрим сделали.

– Ну… Может. Но тексты же с описанием камней. Вряд ли их лаиквенди составляли.

– Да уж, описания, - снова усмехнулся Тьелпэ, вспоминая мельком виденные стихи. Но спорить, разумеется, не стал. – Книга так книга. Тренируйся на чём интересно.

Через полчаса они уже сидели в библиотеке, беззастенчиво притащив туда чайник, и заново разглядывали подарок. Книга была тяжёлая, в красивом переплёте, действительно, с металлическими вставками, и пергаментная, а не бумажная. Такую можно веками хранить. Стихи Тьелпэ по-прежнему казались глупыми, но рисунки и в самом деле были неплохие: камни автор любил и знал - различал не только по цвету, по крайней мере.

С книгой у Тинто получилось быстрей, чем с бармицей – настолько, что Тьелпэ даже заподозрил, что до сих пор он сильно преувеличивал сложность задачи. Тинто полистал страницы, разглаживая их ладонью и настраиваясь, и почти сразу начал пересказывать, что видит. Сначала – какого-то лаиквендо, переписывающего стихи с бумажных набросков начисто. А потом возбуждённо поднял голову:

– Я же говорил, что это наугрим!

– Они вместе с лаиквенди работали?
– удивлённо переспросил Тьелпэ.

– Нет, я смотрю на лаиквендо, а сквозь него какие-то наугрим проступают! И тут ещё какой-то текст есть! Был.

– В этой книге? Страниц не хватает?

– Нет, на этих же страницах… Сейчас… – Пригляделся уже без осанвэ, потрогал страницу пальцем и довольно заключил: - Ну да, его соскоблили.

Тьелпэ тоже наклонился приглядеться к указанному месту. Текста видно не было, но если знать, куда смотреть, то можно было и в самом деле заметить, что на этом листе когда-то был другой текст, который позже соскоблили и написали поверх новый.

– Это ты тоже осанвэ сначала заметил? – Он с интересом обернулся к Тинто.

– Ну да, так тут не видно, если не знать. – Тинто отвечал рассеянно, продолжая присматриваться осанвэ.
– И текст какой-то странный. Это не синдарин.

– А какой? Как те знаки в их старых шахтах? – вспомнил Тьелпэ.
– Это совсем другой алфавит, получается?

– Нет, здесь руны те же, просто слова непонятные.

– Ты только текст смог увидеть? Или автора тоже?

Несколько секунд Тинто сосредоточенно хмурил брови, но потом откинулся на спинку кресла и разочарованно выдохнул, отодвигая книгу: