Взгляд с обочины 3. Аглон

Следующие несколько прилавков с одинаковыми коробками одинаковых кабошонов и малахитовых пластинок Куруфинвэ едва удостоил взглядом, зато к крайнему столу в этом ряду его как магнитом притянуло. Здесь тоже все камни были необработанными – но какими! Друзы всех цветов и размеров, агрегаты с кристаллами в палец длиной, каменные хризантемы, дендриты, похожие на причудливые растения, вросшие в камень или отдельные металлические…

Стол был невысоким, чтобы скучавшему в тяжёлом кресле науко удобно было наблюдать и за возможными покупателями, и за прохожими. То, что половине покупателей из-за этого приходится нагибаться, его, похоже, ничуть не волновало. На Куруфинвэ он смотрел сначала с вежливым, но неубедительным вниманием из-под кустистых чёрных бровей, а потом чем-то и правда заинтересовался. И, пока Куруфинвэ перебирал проросшие друг в друга кубики пирита, даже поднялся с кресла, чтобы подойти ближе.

Заинтересовали его, как оказалось, камни в парных браслетах – обычный кварц, но с ритмичными яркими фантомами по всей длине. Куруфинвэ сощёлкнул один с руки, дал посмотреть, науко поцокал языком, разглядывая камень сквозь линзу, а потом так же через линзу стал разглядывать защёлку. Похвалил камень и работу – и снова вернулся к застёжке.

– Остроумно, - с удовольствием заметил науко, наигравшись застёжкой и рассмотрев её со всех сторон, и снова поцокал языком где-то в недрах чёрной бороды. – Я таких раньше и не видел. Неужели, кто-то из ваших придумал?

– Из наших, - усмехнулся Куруфинвэ. – Я и придумал.

Первые такие застёжки он подарил Майтимо ещё с полвека назад, в очередной раз насмотревшись, как брат воюет со шнурками на куртке. А там уже и для украшений приспособил, уменьшив. В браслетах защёлка пришлась как нельзя кстати – их-то и здоровые застёгивают одной рукой.

Его ответ достаточно впечатлил науко, чтобы тот не только не ушёл обратно в кресло, но и достал из закрытого ящика большую, в два кулака полусферу, заполненную, как показывал спил, родохрозитом. Рваные концентрические слои нарастали в полости один за другим, то темнея почти до малинового, то светлея, пока не сошлись в почти белоснежном центре, как пышная астра в тонкостенной желтоватой чаше. Они пообсуждали условия образования жеод, потом за родохрозитом последовала гематитовая роза, потом дендрит меди в огромном кристалле хрусталя…

Несколько образцов спустя, когда Куруфинвэ вспомнил о браслете и подобрал его с прилавка, науко с таким сожалением проводил безделушку взглядом, что Куруфинвэ усмехнулся неожиданной мысли и протянул браслет на ладони, передумав надевать и хитро прищурившись.

– Сколько за него дашь? А за пару?

Когда науко немного оправился от неожиданности, они принялись торговаться, но довольно быстро сошлись в цене, оба уверенные, что оставили оппонента с носом, и довольные: науко – новой защёлкой, а Куруфинвэ – новым опытом.

– А больше у тебя ничего нет на продажу? – поинтересовался науко, заворачивая приобретение в замшу. – Я бы купил. Хоть вот фибулу эту.

– Нет, это не на продажу, - покачал головой Куруфинвэ, тронув удерживающую плащ луну в облаке и улыбнувшись.

Торг напомнил ему давешнюю монетку с примесью латуни, и Куруфинвэ решил спросить объяснения у нового знакомого. Тот, закончив раскатисто хохотать, объяснил в общих чертах концепцию фальшивых денег, ввергнув Куруфинвэ в недоумение: как так, это ж кем надо быть, чтобы не заметить?

– Уйма народу не замечает, и длинноухие в том числе. А ты-то как заметил?

– Но это же слышно сразу, - проигнорировал эпитет “длинноухий”.
– Вы разве не умеете определять состав?

– Умеем, конечно, - обиделся науко. – Но, видно, не так, как вы. Это как так “слышно”? Магия ваша, что ли?

Ушёл от него Куруфинвэ часа через два, успев обсудить осанвэ, тесноту на рынке, предстоящую встречу Карнистиро и короля Белегоста и поспорить, чьи мастера лучше. Победу он засчитал себе: во всяком случае, как только он в качестве одного из аргументов скромно упомянул, что учился лично у Ауле, собеседник сперва не поверил, а после лекции о доме Финвэ с предложением сходить за подтверждениями к кому угодно из нолдор, надолго замолчал. И на прощание неожиданно сказал, что поговорит со своими и что если правители нолдор и в самом деле учились у величайшего из валар, то в Белегосте их примут со всем возможным гостеприимством.

Ничего более внятного Куруфинвэ от него не добился, но день и без того удался.

***

После прогулки Куруфинвэ успел сходить к брату, похвастаться покупками, потяжелевшим кошельком и перспективой поездки в Белегост, многозначительно поулыбаться в ответ на его удивление и спрятаться с новой игрушкой в мастерскую. Там его и застал Тьелпэ пару часов спустя.

– Не помешаю?

– Что ты хотел? – через плечо спросил Куруфинвэ от стола, продолжая звенеть колечками.

– Ничего срочного, – отозвался Тьелпэ, подходя и разглядывая разложенное по столу кольчужное полотно и раскрытую тетрадь с заметками: какие реактивы можно попробовать, чтобы добиться такого же покрытия.
– Просто увидел, что ты вернулся. Это правда, что вы с Карнистиро собираетесь к наугрим в гости?

– Пока рано говорить, - отмахнулся Куруфинвэ. – Собраться недолго, но сперва неплохо бы дождаться приглашения. Это всё?

– Я хотел бы поехать с вами.

– Езжай, - рассеянно бросил Куруфинвэ и отвернулся обратно к столу.

– Спасибо. – И замолчал.

Но уходить не спешил, тоже с любопытством разглядывая чёрный кольчужный лоскут. Выждал, пока отец немного отвлечётся, и сказал задумчиво:

– Я ещё тёмно-коричневые такие видел, и тёмно-синие. Ты их слушал? Там состав этой плёнки другой, а свойства, говорят, примерно те же.

– Ты понял, как их делают? – обернулся Куруфинвэ.

– Нет. – Тьелпэ покачал головой.
– Сами они не говорят, а слушать толку мало: состав-то услышишь…

– Думаю попробовать с разными реактивами. – кивнул Куруфинвэ, поняв, что он тоже не знает.

Тьелпэ кивнул, оценивающе разглядывая, как тот водит ладонью по бармице, посомневался ещё.

– Может, есть другой способ, - без лишней уверенности сказал он.
– Тинтаэле умеет видеть, как вещь делалась. Я, правда, не знаю, во всех ли в подробностях.

– Видеть? – Куруфинвэ снова обернулся.

– Знаешь это упражнение, чтобы определить автора? Он пробовал несколько раз. В музыке он автора не слышит, но зато может увидеть прямо картинкой, что и как происходило, когда эту вещь делали. Кто делал и где. Но про технологический процесс я его не спрашивал, как-то не подумал. Он же на самых обычных вещах так тренировался.

– И он это с любой вещью может? – теперь заинтересовался Куруфинвэ, вспомнив так и не поддающиеся светильники-ниллераны.
– И только процесс создания?

– Наверное, с любой. И какие-то детали, связанные с процессом создания, тоже видит

– Расскажи подробнее.

– Я сам не сильно подробней знаю. Но я так понял, он всё целиком видит, место, как что выглядит. Позвать его? Может, он про мастерскую наугрим что-то расскажет, если эту бармицу посмотрит?

Куруфинвэ посомневался, опять огладил покупку рукой и кивнул:

– Позови.

Светильники подождут. Признаваться какому-то мальчишке, что не может сам разобраться в работе отца, ему совсем не хотелось. Но почему бы не посмотреть, вдруг Тинтаэле ещё на что-то годится.