Взлетная полоса

– - "Сирень"! Я -- Сто второй! Приступаю к повторению задачи.

Вся группа вновь прильнула к контрольному прибору. Но как и в первый раз, он не принял информации с борта истребителя.

– - Двигатель не двигатель -- а заклинило!
– - категорически хлопнул ладонью по столу Бочкарев.
– - Давайте решать, что делать дальше. Ваше мнение, Остап?

– - Съемка идет. Я за свой участок головой ручаюсь. Пусть выполняет второе и третье задания, -- в тон Бочкареву ответил Заруба.

– - Короче, возвращать его на аэродром не стоит?

– - Именно так.

– - Что вы думаете, Олег?

– - Зря звонили в Москву.

– - Теперь и я вижу. Но я не об этом.

– - На втором и третьем задании мы потеряем еще минут тридцать. Плюс посадка. Пока подрулит. Пока затащат в ангар. За это время мы вполне смогли бы демонтировать всю систему. А там никто не знает, успеем мы сегодня еще раз поднять ее в воздух или нет.

– - Значит, вы за возвращение?

– - Да.

– - Ваше мнение, Сергей Дмитриевич?

У Сергея еще не прошло благодушное настроение, хотя неожиданно возникшая в системе неполадка уже встревожила и его, да и не привык он расписываться в собственной беспомощности. К тому же он свое мнение уже высказал. И сейчас хотел его лишь повторить. Но в это время в комнату быстро вошел офицер из помещения руководителя полетов и, обращаясь к Бочкареву, сказал:

– - Товарищ полковник-инженер, вас Москва просит.

Бочкарев жестом остановил Сергея и спросил офицера:

– - Москва? А кто конкретно?

– - Генерал Кулешов.

– - Начинается, -- окинув свою группу взглядом, вздохнул Бочкарев.
– Так что мы ему скажем?

– - Я бы сказал правду. С ним: -- начал было высказываться Окунев.

Но его оборвал Заруба:

– - Какую правду?

– - То, что есть!

– - А что есть? Ты знаешь? Машина у черта на куличках, а ему уже все известно. Тоже мне супертелепат:

– - Скажите ему, Юрий Михайлович, что самолет еще в воздухе и результатов мы просто не знаем. Но я почему-то уверен, что снимки КБ завтра будет иметь, -- подсказал Бочкареву Сергей.

Бочкарев не стал возражать. Кивнул в знак согласия и вышел из комнаты. Вернулся он, смущенно улыбаясь.

– - Нас не только шеф, а уже Владимир Георгиевич поздравляет. Дернула меня нелегкая за язык с этим докладом!
– - сокрушенно проговорил он.
– Теперь хоть тресни, а снимки представь.

– - Так-то лучше!
– - уловив в тоне Бочкарева нотки решительности, одобрил их Заруба.
– - Будут снимки. И будет порядок. А представляю, * * бы взвился "дед", если бы вы ему сейчас шепнули, что там чего-то не контачит:

– - Вот именно "чего-то", -- усмехнулся Окунев.

– - Уточним. Не впервой:

– - Не сомневаюсь. Только когда?

– - "Только когда"?
– - нахмурившись, повторил вопрос Окунева Бочкарев и снова уселся за стол.

Последний полет Владимир закончил около полуночи. Вся группа встречала его на взлетно-посадочной полосе. Ночь была тихой, звездной, идеальной для испытания "Фотона". Владимир сел и подрулил к ангару.

– - Пошли, -- обращаясь ко всем сразу, сказал Заруба и пошел к самолету. Но, не сделав и десятка шагов, не выдержал и побежал. За ним не утерпел, припустил Окунев и остальные сотрудники. За Окуневым, улыбаясь ребячливости своих коллег и своей собственной, помчался Сергей. На аэродроме остался один Бочкарев.

Когда Заруба влетел в ангар, от самолета уже отъезжал тягач. Тут же и уже без высотного шлема стоял Владимир. По всему чувствовалось, что он устал, что режим испытаний немало вымотал его. Лицо его посерело и сразу осунулось. Казалось, Владимир никого сейчас не видел перед собой. И вдруг он улыбнулся широко и весело. До того смешным показался ему влетевший в ангар Заруба.

– - Остап! Это же не троллейбус! Он подождет!
– - окликнул Зарубу Владимир.

Но Заруба в ответ только махнул рукой. Он подбежал к самолету, вскочил на стремянку и ловко втиснулся в кабину. Потом на стремянку взобрался Окунев. Следом за ним -- Сергей. Истребитель окружили со всех сторон.

– - Что случилось, братцы? Чего вы там ищете?
– - то одного, то другого конструктора дергал за руку Владимир.

К самолету подошел Бочкарев. И вдруг из кабины раздался радостный вопль Зарубы:

– - Что я говорил?! Что?! Вот она! Пустая, как выеденный орех!
– - кричал он, потрясая в воздухе кассетой от пленки.

– - А может, она и вовсе не была заряжена?
– - остановил его Окунев.
– Может, поэтому и мы не получали сигналов?

Заруба перестал кричать, выжидающе обвел взглядом товарищей, словно желая уяснить, не думает ли кто-нибудь еще точно так же. Но сомневающихся не обнаружил и снисходительно улыбнулся.

– - Откуда только ты взялся, такой Фома-неверующий? Да как же она могла быть незаряженной, если я сам лично вот этими двумя руками ее заряжал?
– набросился он на Окунева, показывая ему свои руки с растопыренными пальцами.

Все расхохотались. Хотя смешного ничего не было. Но все понимали, что съемка сделана.

И нервное напряжение, только что цепко державшее всех, разом прошло.

Всем стало весело, и потому смеялись.

– - Ну, хорошо. Хорошо. А приемную катушку вы проверяли?
– - чтобы окончательно рассеять даже самые маленькие сомнения, все же спросил Бочкарев.

– - А как же! Вот она: полна, как та писаная торба!
– - торжественно объявил Остап и показал вторую катушку.

– - Дай-ка ее сюда, -- протянул руку Бочкарев.

– - Пожалуйста!

Бочкарев повертел катушку в руках, даже потряс ее возле уха и, оставшись довольным результатом обследования, сказал:

– - Ты меньше всех сомневался в успехе, тебе и везти ее в Москву. Не знаю, что покажет проявление. Но что-то покажет. В общем, наполовину дело сделано. Поздравляю, товарищи!

– - У-р-а-а!
– - раздалось под крышей ангара.
– - Качать его !

К Бочкареву бросились все, кто был в ангаре. Он отбивался. Отчаянно кричал:

– - Ополоумели? Я при чем? Кольцова качайте!

Но его никто не слушал. Подбросили в воздух несколько раз и поставили на асфальт.

– - За это: За это завтра никто не поедет в Москву до тех пор, пока не найдем и не устраним все неполадки в системе передачи информации!
– хватаясь за сердце и делая вид, что он страшно рассердился, выпалил Бочкарев.

"Ничего себе накачали: Уж я-то точно должен буду остаться", -- сразу вспомнил о предстоящей встрече с Юлей Сергей и уже вслух добавил:

– - Не пугайте, Юрий Михайлович. Исправим.

Глава 11

Утром Заруба, ехидно ухмыляясь и опросив каждого сотрудника группы, что передать домочадцам, упаковал кассету с пленкой в коробку и укатил в КБ. А вся группа во главе с Бочкаревым отправилась в ангар. Систему демонтировали. Разобрали. Часа через полтора нашли неисправность: пробивал конденсатор в одном из реле. Но устранили эту неисправность только к вечеру.