Я — авантюрист?
Шрифт:
— Командир, куда двигаемся?
— Пока вниз, парк осмотрим, потом видно будет.
Кир шепнул нарочито громко:
— Какой из задохлика командир?
Дон злобно зыркнул глазами на щуплого попаданца. Лёшку передёрнуло от неприятного чувства:
«„Дежавю. Как всегда, сила есть, ума не надо“».
Свистнув Гарде, он двинулся к зелёной прогалине. Так получалось короче. Сначала пришлось подниматься, а затем пошёл длинный спуск по прочным плитам, лежащих, как длинные ступени. Видимо, здание легло набок и сплющилось, дотянувшись до нескольких деревьев.
Парк стоял вроде бы на небольшом бугорке, но в углублении. Получался вал по периметру, отчего общий
Лёшка решил пошарить тут основательно. Не откладывая в долгий ящик. Прямо сейчас. Оставить вещички посреди парка и направить всех на поиск. Находки есть, где разложить — вон как тут красиво, просторно и чисто. И вообще, сколько можно лазить вверх-вниз?
Если оттащить несколько крупных обломков и пару сломанных панелей, залетевших внутрь «тарелки» — тогда получится натуральный оазис в этом бесконечной свалке. Надо же так — там дикий лес сокрушило, тут бетонные и прочные здания повалило, а этим невысоконьким деревцам хоть бы хны. Надо разбить лагерь тут, прямо на газоне! Натаскать еды побольше, соорудить крышу над головой…
Мечты обуревали парня, пока он не добрался к деревцам. Трава и листва только издалека смотрелись радостно — вблизи выяснилось, что на всём лежит густой слой серой пыли. Разочарованно хлопнув ладонью по стволу, попаданец пересёк «тарелку» по диагонали и скомандовал:
— Идём дальше!
И тут хлынул ливень.
Внезапный, плотный, словно из ведра его вывернули, крупный дождь рухнул на отряд. Лёшка не знал, каково остальным, а ему просто-напросто не хватило воздуха. Он согнулся, заслонил лицо руками, чтобы хоть немного создать пространства, свободного от воды, и сделать вдох. Удалось. Заодно и попил, схлёбывая струю, как из крана. Небесные воды стегали и лупили его по спине, по затылку и шее.
Симметрично рассаженные деревца с кругло остриженными кронами не давали никакой защиты, хотя Лёшка и добежал к ближайшему стволу. Но стоять, вцепившись в дерево, оказалось удобнее. Гарда сообразила — втиснулась, спрятала голову под хозяина.
Ливень неистовствовал. Краем глаза Лёшка следил за окружающим. Стена дождя скрывала почти всё. Вода затопила дно «тарелки» и продолжила прибывать. Когда Лёшке дошло до плеч, он сообразил, в чём дело. Парк получился самым низким местом и превратился в пруд с торчащими на поверхности зелёными шарами крон. Но вот ливень прекратился, туча ушла, открыв солнце. А уровень воды всё поднимался. Уже и на цыпочках не устоять!
Гарда плавала кругами, изучая новую обстановку. Вода, хоть и мутная, ей нравилась — она лакала её. И тут Лёшке пришла в голову озорная идея. Он сдернул с себя джинсы, куртку, майку, присел с головой в воду, содрал кроссовки и носки, пристроил всё это на ветки повыше. А потом изобразил кроль или какой-то ещё стиль, случайно запавший в память.
Его примеру последовали остальные. Из какого-то затопленного паводком вьюка выплыл обычный мяч. Сборный отряд стихийно набросился на него, перебрасываясь и вопя, когда собака пыталась схватить мяч зубами. Водное поло продолжалось, пока все не утомились.
Уровень воды понемногу падал. Вернувшись к своему дереву, Лёшка снял с ветки куртку, удивился её чистоте. Видимо, ливень смыл основную пыль. Насколько он помнил, инструкция рекомендовала не отжимать,
а сушить в расправленном виде. Он надел куртку, застегнул полностью. А вот майку парень несколько раз пожулькал, прополаскивая после каждого отжима. Затем принялся тереть джинсы.Внезапно возникло сильное течение. Вода устремилась в сторону самых высоких развалин, лежащих в направлении их базы. Лёшку и Гарду подхватило и понесло туда. Остальные были намного дальше и успели заякориться, благо деревья росли густо. Но попаданцу прошлось туго. Он упирался, однако босые ноги проскальзывали по траве. Поток усилился, бурлил и вскидывался за Лёшкиной спиной, словно в горной реке, которую однажды ему довелось форсировать.
Гарду пронесло мимо, хотя та работала лапами со страшной скоростью. Парень рванулся за собакой, ухватил за бок и проиграл на этом пяток метров. Впереди вода уходила под землю, круто падая и жутко шумя. Поток опал и бил теперь на уровне колен, но тащил гораздо быстрее.
Течение развернуло Гарду мордой к Лёшке, и теперь он смотрел в глаза собаки, осмысленно устремлённые на него. Так ему казалось. Нет, псина не молила о спасении, она внушала уверенность, словно подсказывала: «Мы устоим, мы справимся!»
Он затормозил, упёрся пяткой в прочный камень. Удачно подвернувшийся толстенный арматурный стержень дал зацеп для руки. А вторая слабела. Мокрая шерсть собаки помалу, но выскальзывала из судорожно сжатой горсти.
Гарда била лапами против течения, порой цепляя землю, однако теперь уже провал, куда рушилась вода, сам приближался к ним. Видимо, вода размывала край, и тот неумолимо наползал, наползал, наползал…
Опора под ногой Лёшки зашевелилась, стала оседать. Шерсть Гарды выскользнула из руки хозяина, а перехватить он не успел, зато потерял равновесие от напрасной попытки. Остатки потока поволокли собаку к провалу, но она вдруг остановилась, зацепилась лапами надёжно, сделала рывок, второй!
Бетонная опора ушла из-под ноги Лёшки, он повалился на спину, пытаясь оттолкнуться, выскочить из провала, открывшего жадную пасть. Гарда перемахнула через голову парня, сползающего вниз.
«Дурак! Надо было самому спасаться, а не собаку…» — мелькнула последняя мысль, и жалобный вопль рванулся из груди.
Глава восьмая
Из отдалённого гула вычленился голос:
— нускажитехотьслово…
Виктор открыл глаза и увидел над собой серую человеческую маску, которая шевелила губами. Голос принадлежал ей, а то, что казалось слитным шумом на непонятном языке, превратилось в разборчивый вопрос на русском, перемежаемый кашлем:
— Вы пришли в себя? Ну, скажите хоть слово…
Голова гудела, как после нокаута, когда череп наполнен не болью, а неудобством, подобно ногам в необмятой, нерастоптанной обуви. Виктор сел, стараясь вернуть власть над телом и освоиться с новыми ощущениями. Чуть выше уха свербило — отёк возвышался плотным желваком.
«Хорошая шишка, — огорчился парень, но тут же нашёл утешение, — зато не в висок, не проломил череп».
Столбик, о который он так знатно приложился, торчал рядом полуметровой шахматной пешкой. Зло стукнув по нему кулаком, Виктор поднялся на ноги.
— Похоже, у вас вапам работает?
Тот же мужчина, что привёл в чувство и помог встать — серая маска — просительно заглядывал в глаза. Виктор отрицательно помотал головой, и услышал солидарный разочарованный вздох. Вокруг толпились люди, который он недавно застал перед заревом. Красноватый оттенок серой мути и ветерок, который стремился в ту сторону, убедили Виктора в реальности мира, куда он попал.