Я рисую ангелов
Шрифт:
– Оставьте это дело, не выписывайте штрафов. Оформите отпуск со дня, когда она перестала ходить на работу, на 28 рабочих дней. И дайте мне заявление от ее имени. Я поговорю с ней.
Мисс Кроу тихо выдохнула.
– Знаете, почему вы лучший директор?
Смол удивленно посмотрел на нее.
– Потому что под вашим началом работают несколько сотен человек. Но вы сохранили достаточно человечности, чтобы бороться за каждого из них. Я сделаю, как вы сказали, документы будут в идеальном порядке. Если вам удастся ее вернуть и исключить повторение инцидента, о нем все забудут. Мое уважение.
– Решено. Принесите документы
Дерек припарковал свой «Опель Кадет» конца 1985 года рядом с домом, где жила Сара Опервальд, выключил мотор и замер, глядя прямо перед собой. Мисс Кроу была права в одном. Директор старался не делать ничего подобного. Он не приезжал к проблемным сотрудникам домой, не убеждал их выйти на работу. Он отправлял к ним кого-то другого или игнорировал их личные проблемы, понимая, что его самого за разброд и шатания в коллективе по головке не погладят. Но в этой хрупкой женщине, находящейся в том исключительном возрасте, когда глупость уже уступила место мудрости, но стан и лицо сохранили свежесть и очарование, он видел кого-то особенного.
Сара сильно изменилась, когда получила образование и новую ставку. И когда в ее жизни появился Аксель Грин не в качестве воспитанника, а в качестве сына. Дерек помнил тот разговор в кабинете так, будто он состоялся только что. Слова не имели значения. Только ощущение, которое шло от Сары и поглощало его мысли и чувства.
Сотрудники детского дома редко проявляли особые симпатии к воспитанникам. И уж тем более не стремились никого усыновлять. У многих из них были семьи и дети. Сара жила одна. И Дереку не было известно о том, чтобы она с кем-то встречалась. Да и как встречаться, когда ты вкалываешь по 12 часов. Так делают только те люди, которым не к кому идти. Кого никто не ждет. Или кто не хочет видеть то, что происходит дома. Смол считал, что Сара одиночка.
И этот внезапный запой подтвердил его опасения.
Директор привычным движением погладил руль машины, которую нежно любил и на которую честно заработал. Ему нужно набраться сил от своего металлического друга. Почему-то при мысли о том, какой предстоит разговор, становилось дурно. Дерек вылез из машины, запер ее и с тоской посмотрел на ничем не примечательное трехэтажное серое здание с высоким подъездом. Он поднялся по лестнице к двери, отыскал глазами нужный звонок и нажал на него. Он не ждал, что Сара отреагирует быстро. Поправил плащ, огляделся. Он чувствовал себя крайне неуютно. Нажал на звонок еще раз.
– Я не буду покупать ваши чертовы книги, – ожил динамик. Дерек с трудом узнал голос Сары.
– Мисс Опервальд. Это Дерек Смол.
– Да разверзнется ад… Я не в состоянии видеть вас, директор.
– Откройте немедленно.
Смол умолк, подумав о том, что голос его сейчас впервые за долгое время прозвучал так же повелительно, как в те счастливые дни, когда он оперировал. Все операционные медсестры дрались за право стоять рядом с ним, хотя многие из них проходили через тяжелое обучение и невыносимое боевое крещение. Они плакали в раздевалке, но все равно просились к нему. Смол спасал жизни и учил персонал. Он требовал от всех идеальной работы. И сам работал идеально. Когда-то.
Замок щелкнул, открываясь. Смол скользнул в подъезд, пригладил волосы и поднялся на второй этаж. У приоткрытой двери в коридоре стоял бумажный пакет с несколькими пустыми бутылками из-под дешевого вина. Директор прошел
в квартиру. Он ровно относился к всевозможным запахам, но устойчивая вонь алкоголя его удивила. Она ассоциировалась с улицей и бедными районами, но никак не с Сарой Опервальд. Сама Сара убежала на кухню и теперь стояла там, прижавшись спиной к холодильнику и обхватив себя руками. В ее больших и когда-то выразительных, а сейчас замутненных глазах застыл ужас. Сара смотрела на него как на привидение.– Что вы здесь делаете, д-директор? – чуть заикаясь, произнесла она.
– У вас есть телефон?
Она пожала плечами, затем указала на заваленный бутылками стол. И правда, телефонный аппарат было сложно найти под грудой хлама. Дерек отодвинул стул и сел, не спуская с нее сурового взгляда.
– Сейчас я сделаю один звонок. Приедет мой друг и отвезет тебя в больницу. Тебя прокапают. Восстановишься. За это время квартиру приведут в порядок. А потом мы поговорим. И ты расскажешь, почему мой лучший сотрудник на месяц ушел в запой.
Из ее глаз хлынули слезы.
– Аксель… – прошептала она еле слышно. – Аксель ранен. О нем нет новых вестей. Я боюсь, что он не вернется.
Дерек покачал головой. Отодвинув несколько бутылок, он подтянул к себе аппарат и защелкал кнопками, набирая номер. Его мысли крутились вокруг Акселя, Сары и алкоголизма. Он почти опьянел от алкогольного смрада и подумал о том, что сразу после звонка откроет окно.
Себастьян Хоул привычно ответил на первом гудке. Дерек точно знал, сколько нужно времени, чтобы протянуть руку, взять трубку, приложить ее к уху и сказать «алло», и помнил о привычке друга срывать телефон почти сразу. Если он не отвечал через несколько секунд, можно было не ждать, значит, занят. Сейчас Смолу повезло.
– Себастьян Хоул, слушаю.
– Себ, это я. Мне нужна твоя помощь в одном деликатном деле.
– Привет, Дерек. Помогу, но с тебя согласие поехать со мной на рыбалку.
– На предстоящих выходных я весь твой. Запиши адрес. Надо забрать одну женщину и привести ее в порядок. Только понежнее. Не присылай Клауса, он грубиян.
Себастьян раскатисто рассмеялся.
– Ты и пьяная женщина – это что-то новенькое. Снизил планку, Дер?
– И да, и нет. Когда ждать твоих?
Доктор Хоул зашелестел бумагами, видимо, проверяя записи в календаре.
– По этому адресу минут через двадцать. Ты их встретишь?
– Если не умру от запаха алкоголя – встречу.
Дерек положил трубку, встал, подошел к окну и, не обращая внимания на слабый протест с трудом стоявшей на ногах Сары, распахнул окно. Свежий воздух ворвался в комнату, выдувая алкоголь. Мисс Опервальд с трудом опустилась на стул. Она не могла смотреть директору в лицо, а тот чувствовал себя не меньше чем обманутым мужем, который вернулся из командировки пораньше и застал жену со своим лучшим другом.
– После лечения вы вернетесь на работу. А мы забудем про вашу пропажу, мисс Опервальд, ввиду прошлых заслуг.
– Господин директор, помогите, – прошептала она. – Помогите мне узнать, что с Акселем. Жив ли он. Мне просто нужно знать, что он жив.
Дерек вздохнул.
– Хорошо. Я этим займусь. Но узнаете вы все только после лечения.
САРА ОПЕРВАЛЬД-СМОЛ
Январь 1989 года
Треверберг