Я родила от друга мужа

– Слушай, ну я не знаю, давай опровержение напишем, правду расскажем, зачем съезжаться-то? Я только обрела свободу от мужчины, не хочу под крыло другому. Пусть даже и для вида, - отчаянно цепляюсь за надежду разрулить ситуацию.

– Сочувствую, - произносит Иван таким голосом, что сразу становится понятно, что ему плевать, - а у меня невеста была, и что? Сейчас главное, что в следующий понедельник официально начнется предвыборная кампания, и кандидат, бросивший мать с ребенком, сразу в пролете.

– Очень мило. Мнение матери и ребенка никого не волнует, - поджимаю губы.

– Ты мне должна, помнишь? – взгляд Ивана снова ужесточается. – Ты не сказала сразу.

– И теперь за это расплачиваюсь.

– Называй, как хочешь. Хотя жизнь в пентхаусе я не назвал бы расплатой, - он цинично ухмыляется.

– Не всем хочется в золотую клетку.

– Света! У меня уже голова от тебя болит! Мы ходим по кругу, не находишь?! Водитель ждет у выхода, вперед, - Иван снова указывает на дверь. – Ты на сегодня свободна от работы, занимайся переездом. И дай уже мне исправить кошмар!

Он садится за свой стол и демонстративно смотрит в бумаги. Все, аудиенция у короля окончена, челяди пора на выход.

Выхожу из кабинета, прикрываю дверь и стою. В голове пустота, на сердце вообще полный абзац.

– Светлана, вам нехорошо? Может, водички? – подскакивает ко мне Алиса.

В голосе забота, а в глазах неприкрытое любопытство.

– Гиены, - шиплю прямо ей в лицо и ухожу к лифту.

Все равно я сегодня гвоздь программы, пусть добавят подробностей в сплетни. А мне вещи собирать нужно. И переезжать?

Или если сбежать? В один город я уже уехала, страна большая. Никольский не везде большой босс.

14

Спускаюсь вниз, а там действительно ждет водитель Ивана, Федор, кажется.

– Здравствуйте, Светлана, я ваш помощник на сегодня, - вежливо здоровается мужчина.

На языке вертятся колкости, но я их мужественно проглатываю. Он не виноват в том, что его начальник козел. Половина России не виновато.

– Спасибо, - отрывисто киваю, - я в курсе.

Вдвоем выходим на улицу. Солнышко светит, птички поют. Как будто в насмешку мне.

– Присаживайтесь, - водитель открывает дверь.

– Благодарю, - секунду мешкаюсь, но залезаю внутрь.

Смысла нет бежать отсюда. Смешно буду смотреться.

– Куда вас отвезти, домой? – вежливо интересуется Федор.

– А вы знаете, где я живу? – Никольский уже в курсе всего!

– Эм, да, я ведь вас подвозил после работы с Иваном Георгиевичем, - тушуется водитель.

– А, да, действительно, извините, - паранойя процветает. – Нет, давайте в торговый центр, воспользуюсь подаренным временем.

Хочу прощупать почву, насколько я в безвыходном положении.

– Хорошо, какой? – спокойно реагирует Федор.

– О, - теряюсь я, - не знаю. Может, тот?

На глаза мне попадается какой-то развлекательный центр. В большом городе, куда ни плюнь, наткнешься на что-то подобное.

– Конечно, поехали, - водитель заруливает на стоянку.

– Э, я скоро приду? Вы меня здесь подождете? – полуспрашиваю я, хватаясь за дверную ручку.

– Да, пожалуйста, - Федор за мной не дергается.

– Ладно, спасибо, - бормочу и выскакиваю из машины.

В кабинете Никольский показался таким грозным, а по факту меня никто не держит в заложниках. Истерия была напрасна?

«Ложный выбор. Какой он?», - мелькает надпись на рекламном баннере.

«Знак! Не иначе», - осеняет мою больную голову.

Я тоже поступаю так с сыном, спрашивая, в каких штанах он пойдет на улицу. Выбор идти или нет ребенку заведомо не дается.

А потому, что я буду делать дальше?

Ноги сами несут к противоположному выходу из здания. Внутри меня все противится против того, чтобы снова слушать мужчину. Ничего не могу с собой поделать.

На улице запрыгиваю в первую попавшуюся маршрутку, и она, о счастье, едет прямо к садику Павлика. Еще один знак, я чувствую.

Все дорогу одна моя часть говорит: «Дура, окстись, у тебя приличная работа, достойная зарплата, чтобы ни от кого не зависеть. Да Иван, может, даже вопрос с разводом поможет решить, если его попросить по-человечески!».

А вторая звучит эмоционально: «Это сейчас он такой добренький, а что потом будет? Никто не знает! Твой муж тоже гадом не выглядит. А если этот сына захочет забрать?».

И последний аргумент перекрывает любые возможные доводы разума.

– На остановке остановите! – кричу, заметив, что едва не проехала. – Спасибо.

Выскакиваю на улицу, одергиваю пиджак и двигаюсь в сад. Только бы не встретить Полину! Почему-то стыдно. Она сразу поймет мои намерения, и именно из-за них мне стыдно.

– Здравствуйте. Можно я Павлика сегодня пораньше заберу? – заглядываю в группу. – У нас резко образовались кое-какие семейные дела.

Это настоящая удача, что воспитали Паши знают меня в лицо. Ведь им ребенка всегда приводит заведующая, только пару раз была я.

– Мама! Что случилось? – выходит обрадованный и одновременно настороженный сын.

– Ничего такого, милый, мы уезжаем, - говорю ровным голосом, но в конце он все-таки дрожит.

Павлик молча одевается и выходит со мной наружу.

– Это из-за дяди Вани, да? – каким-то чутьем он попадает в точку.

– Да, дорогой, - не вижу смысла обманывать ребенка. Правда, как ему все рассказать, тоже не знаю.

Некоторое время мы идем в тишине. А потом Паша снова говорит. Но лучше бы он молчал.

– Он хороший, мам, ты должна его простить. Он лучше папы, он извинится, если обидел тебя.

– Тебе с ним нравится общаться, да? – останавливаю сына и присаживаюсь перед ним на корточки.

– Да, очень. И я вижу, как он смотрит на тебя. Он добрый.

С минуту молчу, не в силах что-либо сказать. А потом просто притягиваю ребенка к себе.

– Идем, сынок, в тот двор, там отличная площадка. Вы ведь должны были на прогулку собираться да? О, еще мороженое поедим, - подвожу сына к маленькому магазинчику.