Я родила от друга мужа

Не знаю почему, но ее простая любезность с моим водителем раздражает.

– Явилась – не запылилась! – произношу громко, чтобы обратить на себя внимание.

Она испуганно вздрагивает и медленно поворачивается ко мне.

– Иван Георгиевич, добрый вечер, - нервно теребит одежду и закусывает нижнюю губу. Зачем она это делает? В голове сразу возникают воспоминания интимного момента, как она стоит рядом и тоже мучает свой чертовски привлекательный рот, но только совсем не от испуга. – Мы заезжали к Полине, у которой жили, нужно было объясниться с человеком.

– И как, удалось? – насмешливо выгибаю бровь.

Ее блузка натянута на груди от излишне глубокого и быстрого дыхания, и так и приковывает мой взгляд.

– Да, спасибо. Вы поели? – она смотрит на кастрюли, словно видит в них спасение. – Если для вас эта пища слишком простая, вы скажите, я могу приготовить то, что вы любите.

– Светлана! – строго одергиваю ее. – Я тебя не кухаркой взял. К тому же, мне все понравилось, спасибо. Давно не ел нормальной еды.

– Рада, что угодила, - ее щеки краснеют.

Встаю из-за стола и подхожу к ней. Света до сих пор и шага не сделала, чтобы уйти с прохода.

– Светочка, - ласково провожу рукой по ее волосам, - мы, кажется, договаривались не выкать за пределами офиса. А теперь, я полагаю, нет смысла в официальном тоне и на работе. На моей фирме ты знаменитость.

– Я не хотела этого, - произносит она тихо и поднимает свои глаза.

Взгляд, как у милого испуганного бэмби. Такой же искренний и чистый.

– Я верю тебе, - склоняюсь над ней. Теперь между нами считанные сантиметры.

Я могу протянуть руку и прижать ее вплотную к себе. А потом, наконец, поцеловать манящие губы. Искра, она ведь между нами давно разгорается, и, если бы не Евгений, то на этих выходных я бы перешел черту. Я себя знаю.

Женя! Черт бы его побрал.

Разум снова застилает злость, и я с силой ударяю кулаком в дверь прямо позади Светланы. Она испуганно сжимается.

– Прости, - глажу ее по плечу, - я не хотел. Просто вспомнил твоего бывшего.

– А, это я понимаю, самой иногда хочется так сделать, - она робко улыбается. – Но когда мы с Павликом уходили, я осмелилась плюнуть ему в лицо.

– Моя ж ты храбрая, - я снова прикован к ее красивым глазам. – Знаешь, все могло бы быть по-другому.

Черт меня дергает на этот разговор. Зачем?!

– Не надо, - она торопливо прижимает свои пальчики к моим губам, - не стоит рассуждать об этом. Все сейчас так, как есть. И по-другому мы бы не встретились.

На секунду задумываюсь. Мне не хочется в ту версию событий, где Светы с Пашей нет в моей жизни, но зато никто не подставляет. И эта откровенность оглушает.

– Ты права, - произношу медленно, а потом целую ее пальчики.

Светлана смотрит завороженно, но руку не убирает, только чаще дышит.

Я слегка прикусываю ее нежную кожу, не прерывая зрительный контакт. Зрачки Светы расширяются, ей нравится, что происходит.

Кто знает, куда нас приведет эта невинно-опасная игра? Ведь стоит лишь протянуть руку и провести по телу Светы вот так. А потом наклониться, почувствоваться чужое мятное дыхание и смешать его со своим. Ну же, один рывок, и он поставит еще одну черту, очередное до и после в наших жизнях.

16

– Мама! Вот, дядя Федор нашел под сидением моего робота, - в до сих пор приоткрытую входную дверь влетает Павлик.

– Да, сынок, конечно, хорошо, то есть, - Света моментально отскакивает и прижимает к себе Пашу, как щит.

– Располагайтесь. Можете занять любые комнаты на втором этаже кроме самой дальней, - произношу и ухожу к себе.

К черту разговоры, никогда их не любил. Она и так сделает завтра, что я скажу. А нам двоим нужно другое общение.

POV Света

Фух, это что сейчас было? Присутствуй тут Лида, она бы точно начала вещать про пожар между нами двумя, который надо тушить в постели. Ее сестра Полина сдержаннее гораздо, но и она бы не оставила без комментария.

Провожу рукой по волосам, а по телу дрожь. Оно знает, что это была не я минуту назад. И ему очень захотелось того, что так и не произошло.

– Мам, что с тобой? И Ваня ушел, - говорит сын расстроенно, - а я ему робота хотел показать, он клевый.

– Конечно, клевый, малыш, - рассеянно глажу Пашу и не понимаю, о чем он говорит. В голове картинки упущенного.

– Ладно, пойдем комнаты выбирать, да? Нам разрешили.

– Ах да, надо, ты прав, - ребенок возвращает меня с небес на землю. – Покушаешь?

– Нет! Сначала комната! – сын отвечает категорично.

– Как скажешь, милый. Бери свой рюкзак.

Я хватаю чемодан, по лестнице не очень весело его тащить, но внизу, кажется, нельзя остаться.

– Давай помогу, - неслышной тенью возвращается Иван и молча берет из моих рук вещи. – Портфель тоже кидай, Павлик.

– Не дам, - сынок прижимает рюкзак к себе, - я мужчина, сам донесу. Ты маме помогай.

– Действительно, ты прав, - Ваня весело ухмыляется и поднимается наверх, а мы гуськом за ним, как выводок цыплят за мамой-курочкой. – Паша, тебе подойдет эта комната, здесь мужской интерьер, и лежат кое-какие мои игрушки. Плейстейшн, я имею ввиду, - он уточняет, поймав мой строгий взгляд. – А тебе, Света, сюда.

Он подводит меня к следующей двери. Заглядываю внутрь, красиво и уютно.

– Спасибо, мне нравится, - тихо благодарю.

– Не за что. Я, если что, за стеной, - он кивает головой в сторону.

Вот зачем мне эта информация? Чтобы я не спала ночью, а думала, как он там лежит в своей большой кровати? Как тонкое покрывало приоткрывает спортивное тело Ивана? Или, быть может, для того, чтобы не сдержалась и пошла к нему под бочок?

Но Никольский уже исчезает за дверью. Видимо, лимит гостеприимности на сегодня исчерпан.

– Мама! Это обалденно! У меня такой кровати даже дома не было! Смотри, какая она прыгучая! – Паша скачет повсюду, его не остановить.