Я тебя никогда не забуду

В десять вечера улегся спать, предварительно проглотив таблетку снотворного. Пусть завтра с утра поболит голова – это лучше, чем ворочаться без сна, а потом задремать за рулем где-нибудь посреди Владимирского тракта.

Я заснул легко и безгрешно и в три ночи проснулся от звонка будильника – выспавшимся, легким, веселым и в предвкушении, как бывает только в молодости, чего-то очень хорошего. Давненько я не испытывал подобного чувства.

…Жалко лишь, что абсолютно не с кем было свою радость разделить…

Меня ни темнота за окнами не смущала, ни предстоящая дорога не напрягала…

В четыре уже начало светать. Небо было низким, моросил неторопливый обложной дождь.

К пяти утра, по пустым второстепенным дорогам, мимо спящих поселков я почти пробрался до Владимирки. Оставалось каких-нибудь двадцать километров по бетонке.

Погода окончательно испортилась, термометр в машине показывал +12, дождь поливал неторопливо, но постоянно, и я перевел стеклоочистители в интенсивный режим.

Несмотря на то что календарное лето только разгоралась и впереди еще был сезон отпусков, налетевший холодный дождь впервые напоминал, что, в сущности, не за горами осень… Но это не печалило меня. Осень – тоже хорошая пора. И в жизни также.

В машине было тепло. Тихонько наигрывал джаз.

Должно быть, я слишком расслабился на пустынной утренней дороге. А может, чересчур хорошее было у меня настроение. Но вдруг я увидел: еще секунду назад дорога была пустой, а теперь по ней, прямо на меня, летит огромная фура. И она шла по моей полосе. Неслась с устрашающей скоростью. И не думала сворачивать.

Я не успел даже испугаться. Рефлексы и двадцатилетний водительский стаж сделали все за меня. Я только как бы со стороны наблюдал за собой, с каким-то даже живейшим любопытством: а успею ли?

Груженая фура летела точнехонько в лоб. Наша суммарная скорость составляла километров двести в час. Столкновение в лобешник – верная смерть. Никакие подушки не спасут.

Уйти вправо, на обочину, конечно, лучше. Машину, разумеется, разобью, к черту – обочина, как у нас бывает, земляная, грязная, за ней обрывчик, и поле, и отдельно стоящие деревья… Поэтому есть шанс отделаться увечьями…

А уйти на встречную – тоже нельзя: там еще одна тачка, в такую же лобовую атаку идет КамАЗ – видать, фура принялась обгонять его, да не заметила за пеленой дождя мою серебристую машину. Все это не я, кто-то внутри меня успел подумать за доли секунды – и оценить обстановку, и принять решение…

И тогда я – или, вернее, мои инстинкты, рефлексы приняли решение тормозить. Я успел врубить дальний свет и вдавил клаксон. И был готов в последний момент, если не удастся затормозить, все-таки отвернуть вправо, и закувыркаться по обочине…

А фура, устрашающая, никелированная, иноземная, неслась на меня на всех парах. И неизвестно, заметил меня водитель, а если заметил – то почему он не тормозит? Я не знал, сколько долей секунды оставалось до столкновения, когда подумал: «Как же глупо помирать именно сейчас – в день, когда я, быть может, увидел бы ЕЕ…»

Декабрь 1983 Наташа Рыжова

Когда в тот день в декабре восемьдесят третьего я вдруг, неожиданно для себя, вышла из поезда в городе Н., я знала: чтобы уцелеть, в первое время мне рядом нужен мужчина. Одинокая девушка в чужом городе – потенциальная жертва. Всех – грабителей, хулиганов, милиции. Мне нужен был мужик: крепкий, уверенный в себе и интеллигентный.

Крепкий – для того, чтобы он, насколько это возможно, решил мои проблемы. Уверенный – для того, чтобы у него имелась возможность их решать. И, наконец, интеллигентный – чтобы не полез ко мне с гнусными домогательствами, во всяком случае, сразу.

Я покрутилась на автобусной станции около часа. Исподволь наблюдала за отъезжающими. Я была уверена, что ни в какой всесоюзный розыск меня пока не объявили. А если даже объявили – вряд ли моя фотография и приметы уже доползли до областного центра Н. Поэтому я могла спокойно, никуда не спеша, отыскать себе подходящего мужичка.

Им оказался товарищ лет сорока, в добротном пальто и пыжиковой шапке. И с сумкой. Он производил впечатление человека, который обычно по жизни передвигается на машине – личной или персональной. Но сейчас он в командировке, поэтому – увы, увы – гражданину приходится довольствоваться автобусом. Скажу, забегая вперед, что потом оказалось: мои первые впечатления были верными.

Недолго думая, я именно за ним заняла очередь в кассу и купила билет в тот же пункт назначения, что и он. Райцентр Ворошиловск. Никогда о таком не слышала. Пока стояла за мужчиной в кассу, я сделала все, чтобы он обратил на меня внимание. Милые женские уловки. На мгновение, как бы что-то высматривая впереди, невзначай прижаться грудью к его плечу. Продемонстрировать ручку – с маникюром, но без обручального кольца. Поправить прическу – этот жест, демонстрирующий грудь, впечатляет мужиков, даже если ты в пальто. Впрочем, я думаю, он обратил бы на меня внимание и без этих мелких хитростей.

И когда я села в автобус, долженствующий отвезти меня в неведомый мне Ворошиловск, и шла по проходу, он уже занял место у окна. И, не мудрствуя лукаво, просто схватил меня за руку и усадил на сиденье рядом с собой.

– Что это вы тут распоряжаетесь? – ласково возмутилась я.

– А я кондуктором на полставки подрабатываю, – нагло, в духе Ванечки, блестя глазами, заметил он.

Я засмеялась. Я оценила и его шутку, и решительность.

– Зачем я вам понадобилась?

– А то еще посадят бабку с тюками и недержанием речи.

– Значит, я вам потребовалась для того, чтобы от бабки схорониться?

– Ну, теперь я понимаю, что вы и как собеседница хороши.

– При условии, если я захочу с вами разговаривать.

– Захотите, захотите. Никуда не денетесь. Ни одна женщина, даже если бы очень хотела, не сумеет промолчать два часа подряд.

Вот так, непринужденно и весело, началось мое знакомство с Артемием. Трудно даже представить, что только вчера вечером я выясняла отношения на перроне Ленинградского вокзала с предателем Кириллом.

И он, и Москва, и мои дела словно канули в вечность. Будто их и не бывало. Я понимала: я его больше не увижу. И потому постаралась вычеркнуть из своей жизни. Навсегда.

А за те два часа, что автобус «ПАЗ» с запотевшими и грязными окнами вез нас – то по заснеженным равнинам, то средь дремучих лесов, – я многое узнала о своем спутнике. А он – обо мне. Артемий Петрович Марицкий был заместителем заведующего специальным конструкторским бюро, что базировалось в городе Н. Занимался он АСУ ТП – модная тема в те годы, примерно такая же, как сейчас маркетинг, мерчендайзинг и франчайзинг, вместе взятые. АСУ ТП – означало автоматизированная система управления технологическими процессами. Я припомнила, что и мой Ванечка копошился во время, свободное от писания стихов и рассказов, на тех же автоматизированных пастбищах.