Я в любовь нашу верю...

— Пусть так, — с несчастным видом склонил голову жених мисс Акияма. — Я сейчас уйду. Главное, что с тобой вроде бы все в порядке, — с этими словами мужчина пристальней всмотрелся в черты возлюбленной, отмечая их незначительные, но тревожные перемены. — Возьми цветы…

— Да нужен мне этот веник! — в сердцах бросила женщина и, замахнувшись, выбила букет из рук клерка. Гладиолусы, теряя лепестки, вывалились из бумажной обертки и рассыпались по полу.

Жених потерял дар речи, переводя потрясенный взгляд с Хигуре на цветы и обратно.

— Уходи, — бросила она напоследок, скрываясь за дверью. — И не смей появляться здесь, пока не будет готово мое платье.

Хлопнув дверью прямо перед носом ошеломленного клерка, мисс Акияма вернулась к прерванному занятию, а мужчина, подняв цветы, понуро побрел прочь, не в силах понять, что же произошло с его Хигуре.

Бессонная ночь дала свои плоды. Учительница, не сомкнувшая глаз ни на мгновение, шила свой подвенечный наряд всю ночь напролет, пребывая в каком-то экстатическом трансе. Треск настольной швейной машинки прерывался лишь изредка, когда мисс Акияма встряхивала платье и критическим взглядом рассматривала результаты своей работы. Когда взошло солнце и первые его лучи осветили комнату, где трудилась Хигуре, учительница домоводства, наконец, поднялась с места, держа в руках готовое платье.

— Вот она — моя мечта! — в исступлении шептала она пересохшими губами, кружась вместе с платьем по комнате и прикидывая его на себя. — Истинный шедевр для такой прекрасной женщины, как я!

Остановившись перед зеркалом и прижав платье к груди, мисс Акияма рассмеялась. Смех ее был хриплым и каким-то холодным, злым.

— Я неотразима! — объявила женщина.

Однако, глядя на ее бледное лицо, спутанные волосы и темные тени под покрасневшими от долгого напряжения глазами, согласиться с этим мог только сумасшедший. Увы, такой всего за одну ночь и стала Хигуре Акияма, помешавшись на своем желании сшить идеальное платье для свадебной церемонии. Заклинание Нефрита сработало безукоризненно — впрочем, как и всегда. Темная энергия так и фонтанировала, подпитывая чистое зло, укоренившееся в ничего не подозревающей женщине.

Внезапно в глазах Хигуре зажегся мрачный огонек решимости. Идея, пришедшая к ней в голову, была безрассудной и несколько отчаянной, но мисс Акияма, увы, не могла ей сопротивляться. Скинув с себя домашнюю одежду, женщина облачилась в свое подвенечное платье, прикрепила шпильками фату из жесткого фатина и, все так же холодно смеясь, вышла из дома, приговаривая:

— Такой женщине, как я, нужен идеальный мужчина… Идеальный! А не то недоразумение, что накануне вечером стояло у моего порога. И где только был мой рассудок, когда я принимала его предложение? Он недостоин такой красавицы, как я!

Хигуре шла по улице, гордо вскинув голову. Ее поступь была по-королевски величественной, шлейф из нежно-лилового атласа скользил за ней, точно подбитая собольим мехом мантия. Мужчины провожали мисс Акияма полными восхищения взглядами, женщины теряли дар речи, едва завидев ее, а она лишь повторяла, сверкая зелеными очами:

— Никто не достоин меня! Никто!

Знала бы Хигуре, что эти слова толкают ее прямо в пропасть, на краю которой она балансировала!

Утро первого выходного дня выдалось на удивление пригожим и солнечным. Ничего не напоминало о том, что пару дней назад небо извергало потоки воды — даже те немногие лужицы, что не успели просохнуть. В кронах деревьях прибавилось золота и багрянца. Повсюду летали паутинки с паучками — маленькие путешественники отважно следовали за ветром, прямо в неизвестность, в поисках нового места для жизни.

Над водами пруда центрального парка Синдзюку повисла легкая туманная дымка — явный признак того, что вода стала уже достаточно холодной. От нее и впрямь тянуло какой-то прохладой, и Усаги, что легкомысленно забыла дома джинсовую курточку, зябко поежилась, обхватив себя руками. Мамору, заметив это, снял с себя пиджак и заботливо накинул его на плечи девушки. Цукино благодарно улыбнулась и чмокнула парня в щеку.

Несмотря на то, что время для прогулок было довольно-таки раннее, Усаги нисколько не жалела, что не осталась в этот день дома. Свежий воздух, ласковые лучи солнца, близкие люди рядом — что еще нужно для того, чтобы почувствовать себя счастливой? Только отсутствие призначных проблем, что неотступно следовали за блондинкой.

Мамору, Усаги и Ами втроем неспешно прогуливались по парку, поедая мороженое и болтая о всяких пустяках. Мицуно чувствовала себя немного неловко в компании влюбленных, но Цукино это, похоже, нисколько не смущало. Она весело болтала то с парнем, то с подругой, перескакивая с темы на тему, точно мотылек с цветка на цветок.

— Скажи-ка мне, Ами, почему ты решила учиться на врача? — вдруг спросила Цукино, устремив полный любопытства взгляд на Мицуно.

Та слегка стушевалась, не ожидая подобного вопроса, и пожала плечами:

— Просто чувство, что я должна помогать людям, — призналась Ами. — Это невозможно описать словами… Словно я уже родилась с этим. Увы, это призвание дано не каждому.

— Вот уж точно, — вздохнула Усаги, закидывая в рот остатки вафельного рожка. — Вот я бы никогда бы не решилась стать доктором. Ужас как боюсь крови! И еще эта ответственность за чужие жизни… И сложно, наверное…

— Отчего же? — вдруг встрял в диалог девушек Мамору. — Ты довольно альтруистическая личность и тоже помогаешь людям.

— Аль… Что? Мамору, не произноси таких сложных слов в моем присутствии! — воскликнула Цукино, ткнув парня локтем в бок. — Скажи по-человечески!

— Ну, так вроде бы я… — начал было Чиба, но, встретившись с прищуренным взглядом Усаги, вздохнул и терпеливо перефразировал сказанное ранее: — Ты одна из тех, кто всегда готов помочь другим. Поэтому вполне могла бы стать хорошим врачом. При условии, если не прогуливала бы занятия.

— Мамору! — возмутилась Усаги и демонстративно отпустила руку Мамору, отходя чуть в сторону. — Хватит смеяться надо мной!

— Что ты, глупая! — хохотнул Чиба. — Я же любя…

— Ну вот, ты меня еще и глупой назвал! — взвинтилась пуще прежнего Цукино и надулась.

Мицуно, ставшая невольной свидетельницей этой уморительной перепалки, хихикнула, прикрыв рот ладошкой:

— Было бы из-за чего делать проблему, Усаги! Мамору прав: тебе и впрямь нужно больше заниматься.

— Да, но… Мне та-а-а-ак лень… — потянулась блондинка и вновь вцепилась в локоть своего парня. — Ладно, не будем о грустном. Ами молодец — нашла свое место в жизни. А я никак не могу определиться с выбором.

— Но… — в изумлении посмотрела на подругу Мицуно, — тебе же уже двадцать один год! Как же так? Почему ты до сих пор не определилась?! — Ами произнесла это таким тоном, точно Цукино совершила преступление против всего человечества — ни больше не меньше.

— Я пробовала стать и фотографом, и кондитером, а теперь и психологом — но все это не то. Надо много учиться, заниматься… А я как подумаю, что снова нужно что-то зубрить — так волосы дыбом становятся. Эх, почему не учат на домохозяек? — вздохнула Усаги, и Мамору с Ами в полном недоумении взглянули на девушку. — Ну что?! — снова воскликнула она. — У меня есть одна профессия — борец за добро и справедливость. Многие ли этим могут похвастаться?