Я вам не Сталин… Я хуже! Часть вторая: Генеральный апгрейд

Сев на своё место и знаком велев собеседнику проделать тоже самое, ынимаю из стола и сую Баландину стопку разлинованных в таблицы бумаг, с вписанными циферками:

– Но главным критерием количества выпуска самолётов, а следовательно и моторов для них - должно быть наличие подготовленных экипажей. Ведь, самолёты выпускают для лётчиков, а не наоборот! Отныне и навсегда, именно лётчик - главная часть самолёта. А к нему – уже всё остальное в качестве приложения.

Тычу в бумаги:

– А что мы видим на деле? В Западном особом военном округе, на 1453 боевых самолёта - всего 973 экипажа, способных одновременно подняться в воздух для выполнения боевого задания… Хотя бы днём и, хотя бы в простых метеоусловиях. Остальных надо учить, переучивать или просто взашей гнать из авиации. Насчёт же освоения новых самолётов – вообще смешно! Освоивших «МиГи» и, не разбивших их (и не убившихся вместе с ними) – буквально единицы¹¹².

С душевной болью в голосе, вопрошаю:

– И куда мы улетим с такой авиацией…?

Не дождавшись ответа, сам его огласил:

– …Увы - только на «кожаный болт» к Гитлеру, где и будем вертеться против резьбы - аки пропеллер!

Взяв себя в руки, пристально смотря Баландину в глаза:

– Я вообще-то, что хотел сказать Вам, товарищ Нарком? Сейчас у нас подготовленных лётчиков – очень мало, летом - будет просто мало, а вот осенью… Если этим летом у нас случится большая война – этой осенью лётчиков должно быть столько, сколько нам надо чтоб разбить врага. Поэтому главная ваша задача - не наращивать выпуск авиамоторов прямо сейчас, а работая над их качеством - готовиться у «большому рывку».

Откинувшись назад на кресле:

– Задание в числах получите чуть позже, в виде приказов ГКТиО. Сейчас же у нас с Вами просто беседа, ибо ещё Суворов говорил: «Каждый нарком должен знать своей маневр!».

Увидев на лице собеседника недоумение, снимаю возникшее между нами напряжение нервным смехом:

– Хахаха!

Баландин охотно поддержал и проржавшись, мы с ним перешли к другой теме.

***

Внимательно выслушав краткий обзорчик про некоторые «перспективные» якобы разработки, я прервал Баландина на трёхблочных («Y»-образная компоновочная схема) «М-120» и «АМ-36» водяного охлаждения, не дойдя до четырёхблочных («X»-образных) «М-250 и «М-300»:

– Век поршневых авиационных двигателей и винтовых самолётов подошёл к концу, товарищ Нарком…

Рассказав всё, что мне известно про турбореактивные двигатели, про нынешние и грядущие в самом ближайшем будущем успехи в их создании наших вероятных противников и союзников, резюмирую:

– …Так что напрягаться над этими сверхмощными «монстрами» - которые навряд ли когда-нибудь доведут до серийного образца, не стоит.

Смотря прямо в глаза, твёрдо:

– Требую категорически запретить!

Тот, без малейшей тени сожаления - а как бы даже не наоборот:

– Я немедленно издам соответствующий приказ по Наркомату моторостроения, товарищ Сталин.

– Пускай Климов унд Микулин работают над уже принятыми на вооружение «М-105» и «АМ-35/38» доводя их до ума для серийных машин и, не отвлекаются на всякие химеры. И особенно подчеркните этим двоим, что что товарищ Сталин - разговаривает на подобные темы всего раз… Следующий разговор с ними, будет уже на Лубянке.

Данное мной задание об присадках в моторные и трансмиссионные масла, Нарком нефтеперерабатывающей промышленности СССР Седин - очень грамотно переадресовал в созданный на базе ЦИАМ был «Центральный Институт Авиационных Топлив и Масел» (ЦИАТИМ), подчиняющийся Наркомату моторостроение. Там, уже провели несколько экспериментов с дисульфидом молибдена, давших многообещающие результаты.

Но, конечно, на этой ниве – ещё пахать и пахать!

Об этом и, какое-то время побеседовав о первых шагах КБ НИИ-3 ракетостроения под руководством Валентина Петровича Глушко - начавшем по эскизам от Иллариона Мозга работать над комбинированным пульсирующе-прямоточном реактивном двигателем, мы с Бландиным перешли на Архипа Люльку - который на Кировском заводе с группой энтузиастов занимается первым в нашей стране турбореактивным двигателем.

Пытливо смотря в глаза:

– Кто ещё в СССР кроме Люльки, работает над чем-нибудь подобным?

К моему приятному удивлению, таковой тотчас нашёлся:

– Группа профессора Уварова в «ЦИАМ» занимается турбовинтовым двигателем.

– «Профессор Уваров»? Кто такой, почему не знаю? Как Вы считаете – справится? Как он, как специалист?

Тот, не в теме и блеет умоляюще:

– Эээ… Разрешите звонок?

– Конечно, конечно! Мы ж с Вами на эту тему уже беседовали, товарищ Баландин.

После звонка выяснилось, что перу профессора Владимира Васильевича Уварова принадлежит вышедший в 34-м году труд «Газовые турбины».

Дух мой тут же воспрянул до небесных высот, где ухватил за бороду самого Господа Бога:

– Вот даже как? Как всё удачно складывается! Надо немедленно перевести Люльку и его КБ в «ЦИАМ», объединить с группой Уварова и дать полный карт-бланш. Какая у «ЦИАМ» производственная база? Хотя бы опытный завод имеется? Или Чаромский со сотоварищи бегают к чужому дяде?

Нарком, слегка обижено:

– В распоряжении Центрального института авиамоторостроения, товарищ Сталин, целый экспериментальный завод¹¹³… Свой собственный!

Не веря своим ушам, переспрашиваю:

– Серьёзно?!

– Серьёзно.

По глазам, вроде не врёт… Вот удача, так удача!

Судьбоносное для истории авиации и страны в целом решение, было принято воистину молниеносно:

– Так вот, отныне пусть этот «ЦИАМ» занимается только реактивными двигателями и больше ничем. Официальный приказ ГКТиО получите сегодня же. И чтоб через два года, первый советский турбореактивный двигатель стоял уже на самолёте! Задание ясно?

– Ясно, товарищ Сталин.

***

Чтоб перейти к следующей теме, нужен небольшой технико-исторический экскурс.

В довоенном советском авиационном моторостроении, творился тот же бардак, что и в авиации в целом и происходили - точно такие же загадочно-таинственные события.

Взять, к примеру, так называемы «радиальные» - то есть скомпонованные по схеме так называемой «звезды» (цилиндры, как лучи торчат наружу по окружности) авиационные двигатели воздушного охлаждения.

Если не упоминать всуе уже упомянутый выше стосильный «М-11» для «русс-фанер» и прочей летающей мелюзги, то их производили в основном два крупных предприятия - в Перми и Запорожье.