Яду, светлейший?
Шрифт:
Подскочила на топчане, резко скинув с себя остатки сна.
Нет, не может быть, я же не дура! Но вот она, продырявленная монетка с пентаграммой, а на ладони – царапина. Выходит, я что-то подписала. Кровью. Ой!
Обхватив голову руками, принялась раскачиваться из стороны в сторону.
– Я же говорил! – голосом Юргаса уколола совесть.
Оказывается, все это время он стоял здесь, а я и не заметила…
– Держи!
Темный маг протянул мне кувшин с непонятной мутной жидкостью. Изменив правилам, взяла: после вчерашнего жутко болела голова.
– Я добавил
Странная забота Юргаса настораживала, но сейчас я прибывала не в том состоянии, чтобы анализировать его поведение.
Жадно припав к кувшину, большими торопливыми глотками утолила жажду.
Зелье подействовало, в голове сразу прояснилось, прошли тошнота и ломота в теле.
– Это вы?
Показала монетку.
– Нет. – Юргас забрал у меня кувшин и подпер плечом стропила. – Я в такие дела не вмешиваюсь, ты же знаешь. А вот забрать пьяную забрал, чтобы дел не натворила. Ты все рвалась приворожить светлейшего…
Губы его дрогнули в снисходительной улыбке.
– Я?
Замотала головой, пытаясь припомнить, когда вдруг успела.
– Я вообще заснула и…
– Поверь, «и» было достаточно, – усмехнулся Юргас и присел рядом со мной на корточки. – То есть ни предмета, ни самого договора с бафометом ты не помнишь?
Тяжко вздохнула и отвела глаза.
– Плохо дело! Но могу помочь.
Он выразительно посмотрел на меня и откинул мешавшую густую челку.
Вот и Юргас во всей красе! Стал бы он просто так готовить антипохмельное зелье, заботливо укладывать, если не намеревался извлечь выгоду.
– Так это все же вы?
Снова ткнула пальцем в монету, правда, на этот раз вложив в вопрос немного иной смысл.
Он, кто же еще. Просто так бафометы на огонек не заглядывают.
Юргас не стал отпираться:
– Я счел это знакомство полезным для тебя.
– Что нужно сделать?
Смирившись с неизбежным, приготовилась стать девочкой на побегушках.
– И даже грудь не покажешь? – фыркнул мучитель.
– Что толку? Даже если бы я вам десяток детей родила, все равно должна бы осталась.
Не поручусь, что еще не больше, чем изначально.
– Тогда прибереги свои прелести для охочих олухов, мне нужно вот что…
Юргас задумчиво почесал подбородок.
– Да, пожалуй. И как раз по твоей части. Сделаешь, помогу расторгнуть договор без последствий. Нет – отправишься прямиком в магическую тюрьму.
Нахмурилась:
– Это еще почему? Контакт с демоном нужно еще доказать.
– А потому, Аурелия, – мурлыкнул Юргас, склонившись к моему лицу, – что ты заказала инквизитора.
– Что?!
Едва не оглохла от собственного крика.
А Юргасу ничего, весел и доволен.
– Ты попросила бафомета избавить тебя от светлейшего. Демонам же известен всего один способ убрать человека, так что делай выводы. Суд к тебе нисхождение вряд ли проявит…
– Ненавижу!
Откинувшись на топчан, хрипло простонала я.
– И совершенно напрасно. Я желаю местным ведьмам только добра, даже если причинять его приходится насильно.
Приходи в себя и спускайся. Я во дворе. Обсудим, что и когда ты должна сделать.Глава 4
Кто бы сомневался, работа на Юргаса бывает только тяжелой и очень тяжелой. А еще той, на которую никто не согласится по доброй воле. У него вообще ничего нет по доброй воле, не удивлюсь, если и подавальщицы тоже что-то отрабатывают.
И не соблазнишь, заразу! Я намек поняла, не зря мне пуговки на платье застегнули. Мол, не надейся пару минут отдохнуть, изучая потолок, иди работай.
– Да чтобы я еще хоть раз!.. – бормотала себе под нос, тащась вдоль ограды.
Все бы ничего, только вокруг непроглядная ночь, а ограда была кладбищенская.
В руке тускло горел фонарь, предупредительно прикрытый платком. Падавшего от него света едва хватало на то, чтобы различить землю под ногами.
На плече покачивалась пустая холщовая сумка. Скоро она наполнится.
По возможности старалась держаться в тени: сбор гроб-травы противозаконен, если попадусь, из тюрьмы не выйду. Все потому, что использовалась она исключительно в темных ритуалах, таких темных, что у меня от названия волосы дыбом.
Будто этого мало, Юргас велел разыскать Пальцы мертвеца. Спасибо, не кости вырыть, с него бы сталось, хотя и от этих грибов оторопь брала. Напоминающие человеческую руку, они любили покрытые мхом деревья с вечно подтопленными корнями. А где их больше всего? Правильно, на кладбище. То там, то тут вечно роют могилы, подземные воды просачиваются в ямы, губят деревья и кормят страшных паразитов.
– Ты ведьма, – вчера, между делом, ловко, одним ударом, раскалывая поленья пополам, отмел Юргас мои робкие возражения, мол, почему сам не сходит, – тебе трава покажется. Я могу кругами ходить и не увижу.
И не возразишь, прав он. Гроб-трава капризная, не каждому в руки пойдет.
Затрещали ветки, над головой, громко хлопая крыльями, пронеслась ворона. Пригнувшись, переждала, пока она затеряется в чернильной темноте, и шагнула к калитке. На ночь ее запирали, но Юргас снабдил меня ключом.
Мы расстались возле трактира. Темный маг проследил, чтобы я отправилась в верном направлении, и лишь потом вернулся внутрь. Не сомневаюсь, он не заснет, устроится у окна, станет ждать моего возращения хоть до пятых петухов. А если я вдруг не вернусь или приду с пустыми руками…
Эх, знать бы, на что я заключила сделку с бафометом: на желание или на душу? Хотя и то, и то плохо, поэтому-то Юргас и поймал на крючок, крепко связал по рукам и ногам. Не хотела на него работать, а придется.
Поставив лампу на столбик, немного повозилась с замком и скользнула в обитель мертвых. Калитку за собой притворила, чтобы лишний раз не выдать своего присутствия.
На колзийском кладбище я бывала редко и исключительно днем – навещала могилы родных, поэтому двигалась предельно осторожно. Взгляд блуждал по сторонам, выискивая зловещие наросты и серебристо-голубые капельки гроб-травы. Для несведущего в травах она схожа с барвинком, но тот темнее, форма бутонов иная, не колокольчик.