Явление магического договора

Вот тут-то бы стражнику и заподозрить, что дело неладно, но тот, привыкший ко всеобщему повиновению, не мог и предположить безобразной каверзы от каких-то тощих, в несуразных платьях девчонок.

— Вы неподобающе одеты! — выпалил он, — ткнув пальцем в ближе к нему стоящую Беатрис.

— Да? — невинно осведомилась она. — И что же на мне неподобающего?

Стражник хотел было сказать, что она практически голая, но на девушке вдруг откуда-то взялась длинная шубка из серебристого меха, а на голове — украшенный лентами теплый капор.

— Да вы колдуньи, — догадался он и, вместо того, чтоб извиниться, начальственно приказал, не подозревая о последствиях: — немедленно в участок! Там мы с вами поговорим по-свойски. Расколем на мах.

— Мне кажется, или в этом замшелом герцогстве в самом деле не уважают магию? — Изабель в такой же шубке и капоре повернулась к сестре, спрашивая так, чтоб ее слышали все стражники.

— Однозначно не уважают! — та радостно ухмыльнулась.

На мгновенье стражникам показалось, что возле девиц полыхнул ярко-красный огонь, но они, гордые своей благородной службой и несокрушимой верой в собственную неуязвимость, не поняли, что произошло.

— Тогда наш святой долг внушить им должное уважение, — Изабель воодушевленно просвистела бодрый мотивчик, что леди в принципе делать не полагалось. — И это замечательно!

И она, откровенно торжествуя, повернулась к старшему караула.

— Давайте-ка вы продемонстрируете нам свою невероятную воинскую выучку, — она небрежным взмахом руки превратила стоящий посредине большой клумбы розовый куст в миниатюрную крепость. — Атакуйте ее!

Стражники хотели было возразить, что им не смеют приказывать какие-то малоприличные особы, но вместо этого их руки без ведома владельцев сами выхватили оружие, а ноги понесли штурмовать маленькое, всего-то в полтора человеческих роста, сооруженьице. К их изумлению и возмущению, не желающая сдаваться крепость принялась весьма чувствительно огрызаться огненными выстрелами из игрушечных пушек.

Они попытались взять маленькую крепость с наскока, но не тут-то было! Скоро от льющегося навстречу отнюдь не шутейного огня у них сгорели плюмажи на шлемах, кирасы дочерна закоптились, тела покрылись болезненными синяками, но крепость не пала. Более того, после каждого попадания в атакующих на ее башне то и дело звучали победные фанфары.

Больше всего старшему караула было жаль своих роскошных усов, обгоревших после первого же залпа вредоносной крепости, и торчавших теперь под его носом жалкими серыми обглодками.

Привлеченный шумом и выстрелами, вокруг них стал собираться любопытствующий народ, то воодушевляющий вояк звонкими выкриками, то становившийся на сторону маленькой крепости и подбадривающий уже ее.

Сестры, уютно устроившиеся на стоящей неподалеку деревянной лавочке, по их приказу ставшей мягкой и теплой, удовлетворенно наблюдали за веселым сражением, громко аплодируя удачным выстрелам маленькой героической крепости.

Неизвестно, сколько времени бы продолжалось это забавное зрелище, если б перед ними не появился герцог-младший.

— Какая досада! — вздохнула первой увидевшая его Изабель и тихо прошептала сестре: — Как не вовремя. Только-только мы вместо помощи несчастным и увечным занялись приятными развлечениями, как появились разные неприятные типы и тут же нам помешали.

Анрион с любопытством обошел крепость вокруг, получив от нее пару крепких огненных зарядов, легко уничтоженных им еще на подлете. Потом пробормотал развеивающее заклятие и вместо яростно сражающейся крепости появился изрядно потрепанный розовый куст.

— А это идея! — он с благодарностью посмотрел на сестер Салливерн. — Для учений наших войск вполне можно использовать эти несложные превращения. Спасибо. Кстати, доброе утро, мы сегодня еще не виделись, — и он учтиво поклонился.

— Ваша светлость! — к нему прорвался обгоревший старший караула. — Прикажите арестовать негодяек! Они колдуньи, заставили нас, благородных стражников, стать посмешищем для всего города!

Герцог потемнел.

— А что же такое вы совершили, что вас заставили стать посмешищем?

Стражник замялся, внезапно осознав, что недовольство герцога направлено вовсе не на девушек, а на него.

— Эээ, — заблеял он, — я-то ничего, просто подумал…

— Мы неподобающие одеты для вашего сверхсолидного города, — развязно заявила Беатрис, решив-таки сыграть за Изабель. — Нас просто хотели отвести в участок, чтоб расколоть на мах!

— И что это значит? — обратился Анрион к стражнику таким спокойным голосом, что тому, пышущему жаром после сражения с прикинувшимся крепостью упрямым розовым кустом, вмиг стало холодно под мокрой от пота рубахой. — Как-как вы решили расколоть уважаемых гостей моей матушки?

— Простите, ваша светлость, — взмолился тот. — Мы же не знали, что это благородные леди, уж очень они были не по-нашенски одеты!

— А сейчас мы как одеты? — Беатрис с вызовом провела рукой по своей шубке и подбоченилась. — По-вашенски?

Герцог с нескрываемым скепсисом наблюдал за ее неумелым актерством. Но стражник все принимал всерьез и, с испугом попятившись, признал:

— Все в порядке, госпожа, вы одеты вполне подобающе.

— А теперь? — и она вернула себе свой настоящий облик.

Стражник умоляюще посмотрел на герцога, не зная, как поступить. Но тот с улыбкой наблюдал за девушкой и гримас неинтересного ему человека попросту не видел.

— Вы хороши в любом наряде, прекрасная Беатрис, — восторженно произнес, чувствуя неодолимое желание прикоснуться к ее оголенной руке. — Может быть, пойдем погуляем?

— Что я тебе говорила? — с довольной миной сказала Изабель, тоже сбрасывая неудобный морок. — Он нас отличает!

— И как это ему удается? — маркиз Журский сделал шаг вперед, и, слегка поклонившись, предложил ей свою руку для опоры, глуповато пошутив: — Вы же зеркальные отражения друг друга! Сами-то себя не путаете?

Оставшийся в одиночестве Криспиан вовсе об этом не жалел. Более того — такое положение вещей ему ужасно нравилось. Магини и их возможности его попросту пугали, единственное, чего он хотел — находиться от них как можно дальше.

Анрион все-таки уступил своему желанию и подхватил Беатрис под руку, с удовольствием касаясь ее гладкой прохладной кожи, хотя это она должна была опираться о его локоть, а он служить даме опорой и защитой.

— Но, ваша светлость! — вопль мучимого сомнениями стражника разнесся далеко по парку, привлекая к себе внимание тех малочисленных зрителей, кто еще не догадался подойти поближе. — Они же неподобающе одеты!