Йотунхеймские змеи
Шрифт:
– Убери от него свои мерзкие лапы, тварь!
На это было невыносимо смотреть. Это было невыносимо слушать.
– …Лафей поплатится за то, что сделал…
– Мать, которая не твоя мать и которую ты так любишь, кажется, вовсе не рада, что ты только что спас ее от Лафея. Вот незадача, снова Тор!
– …чтобы доказать отцу, что я достойный сын!
Женщина не обращала никакого внимания на второго пленника, продолжавшего беспомощно яриться в ледяном
– …Теперь дерись со мной!
– Давай, убей своего брата! Он ведь и не брат тебе на самом деле, не так ли?!
– холодная шершавая ладонь продолжала выписывать круги на груди Локи, чувствуя, как бешено колотится сердце пленника.
– …Я не брат тебе. И никогда им не был!
– Локи!
– видя, что его слова летят мимо ушей твари, Тор обратился к брату. Что еще он мог сделать, если его сила была бесполезна? Что еще, кроме слов?
– Что бы ты ни сделал, ты все равно будешь моим братом! Не верь своим глазам!
– Ты монстр!
– когтистые пальцы согнулись, впиваясь до крови в кожу, заставив Локи болезненно вскрикнуть.
– Асы ненавидят йотунов, таких же, как ты!
– Только ты можешь решить: становиться тебе монстром или остаться собой!
Старший Одинсон задергался, пытаясь освободиться от захвата толстых колец, хоть и понимал тщетность своих усилий. Было холодно снаружи, но внутри все горело от злости и отчаяния, на лбу выступили капельки пота, и змея слизнула одну из них раздвоенным язычком.
– Тор не дал тебе упасть в пропасть? Ну конечно! Не может же он сказать потом всем, что убил брата своими руками?
– Я бы никогда тебя не бросил, слышишь?! Мы и сюда попали, потому что я отправился тебя спасать!
Не может! Не может Локи поверить во все это! Он ведь знает, что Тор его любит, и мать, и отец! А ведь они знали правду о происхождении Локи всю жизнь.
Локи замычал что-то невнятное, пытаясь отстраниться от льнущей к нему богини. Тор счел, что это хороший знак.
– Все ложь! Все тебе лгут!
Змеи, свивающие кольца у ног пленника, словно взбесились, ускоряя движения. Внутри их тел нити сплелись в светящиеся канаты, излучающие холодное сияние. Змея, обернувшаяся вокруг Локи, сдавила кольца, заставляя жертву сдавленно охнуть.
– Тебе не место в Асгарде!
– Ты не должен ей верить! Все, что ты видишь, - обман!
– тело змеи, державшей в плену Тора, словно запульсировало. Краем глаза ас заметил, что внутри нее тоже появляются светящиеся нити.
– Я бы смог это сделать! Ради тебя, ради всех нас…
Тор и отсюда видел, как тяжело вздымается грудная клетка брата, как исказилось от боли его опущенное лицо, покрытое иголками инея, как струйки крови стекают по руке Анхель. По его собственному лицу текли злые горькие слезы.
– Все это неправда, Локи…
Другой рукой богиня вдруг схватила пленника за волосы, заставляя задрать голову и открыть глаза.
– Нет, Локи.
– НЕТ!
– Тору показалось, что окружающая реальность провалилась
Будто луну резко выключили, или все предметы потеряли свой цвет. Ему казалось, что он парит в пустоте… Нет. Падает…
И взгляд цепляется за оставшееся яркое пятно. Йотунхеймская змея впивается Локи в открытое беззащитное горло, но вместо крови в ее прозрачное тело течет волшебный свет…
***
Сначала сломать того, кто опасней, и того, кого проще. Колдун опасен, колдун пойдет первым на жертвенный алтарь. Душевные раны вскрывать легче. Обида, зависть, ревность - все это лежит на поверхности, под тонкой маской безразличия и вежливости. Стоит лишь чуточку тронуть, и вот они уже пустили свои корни, вонзились сомнениями в сердце, посеяли семена страха. Каждое существо боится остаться в одиночестве…
И жертва корчится в агонии, варясь в котле, полном своих бурлящих эмоций. Сильнее… Разжигай пламя, пока содержимое не хлынет через край! И только тогда можно утолить свою жажду… Напитаться природной, живительной силой чужой сущности.
Какое наслаждение чувствовать, как она течет по венам, словно жидкий огонь. Огонь, который обязательно пробудит спящее могущество, разгонит по телу нити магии, сплетающиеся в причудливые узоры. Вернет к жизни!
Осталось закончить начатое. И для второго заклинания уже заложены основы. Не может же родной… или не очень родной, но все-таки брат, предать своим недоверием, обидеть жаждой мести, пытаться убить? Да… Вы стоите друг друга, братишки…
***
– Тор.
– Ты желал меня видеть, отец?
Тор учтиво кивнул, приветствуя царя, но остался стоять на пороге покоев. У него было достаточно других дел, вместо того чтобы вести душевные беседы. Ведь если бы Всеотец звал по делу, встреча проходила бы в более официальной обстановке.
С тех пор, как Локи погиб, они не так уж часто разговаривали. Радужный мост был разрушен, и Всеотец, используя изощренные способы перемещения, отправлял Тора то в один мир, то в другой следить за порядком. Тому ничего не оставалось, кроме как подчиняться.
– Скажи мне, сын… - Один стоял у окна, смотря куда-то вдаль, удостоив принца лишь коротким взглядом, когда тот вошел.
– Что ты думаешь о Локи?
Брови Тора напряженно сошлись на переносице. С чего вдруг отец решил поднять эту тему? Время было совершенно не подходящее. Для горестных бесед было поздновато…
– Я думаю, что Локи мертв.
Один молчал.
– К чему ты спрашиваешь?
Всеотец обернулся, удостоив, наконец, громовержца взглядом своего единственного глаза.
– Ты считаешь, что его, без сомнения, дерзкий поступок заслуживает наказания?
– Я считаю, что Локи сполна заплатил за свои ошибки. И все еще не понимаю, что происходит. Не думаешь ли ты, что я тоже решу убить царя-другого?
Тор ощущал, что в комнате витает что-то нехорошее, гнетущее. И вот-вот оно прольется ему на голову ядовитым дождем.
– Твой брат… - Один замолчал и продолжил по-другому, - твой сводный брат опозорил себя и нашу семью в глазах всех девяти миров. Выпустив на свободу своего монстра, которого я загнал подальше много столетий назад. Он предал мое доверие к нему и пытался убить тебя, мой сын.