За последним вздохом

Из Далечья двинулись на северо-восток и заняли одну из брошенных крепостей Плети. Здоровенную, но изрядно пострадавшую от падения — когда-то она парила в воздухе. Зато никем не занятую и отлично оснащенную для тренировок рыцарей смерти.

Здесь было неплохо. Гномы со Взлетной полосы Выкрутеня обеспечивали газетами и развлечениями, а на орочьей заставе Бор’горока можно было найти подработку. В этих краях мало смотрели на расовую принадлежность — и так ведь понятно: Черный Клинок, дальние соседи, никого не тронут. И все же в мирное время рыцари смерти мало кому требуются.

Кольтира положил Лозу обратно на прилавок. Гоблин засуетился, бросился показывать другие луки эльфийской работы, предложил познакомить с надежным орком, который ссудит недостающую сумму под залог. Кольтира велел ему заткнуться и вышел из лавки.

— Тебе так понравилась эта Ветвь? — Тассариан обогнал его, чтобы заглянуть в мрачную рожу.

— Лоза, — зарычав, поправил Кольтира. Сам ты «ветвь»!

— Тебе знаком этот лук? Он был у тебя раньше? — продолжил закидывать его вопросами любопытный Тассариан.

— Да. Он принадлежал моему отцу, — сухо отозвался Кольтира, напоминая себе не злиться на Тассариана. Он сам, а вовсе не бывший командир, бросил Лозу на одном из лордеронских складов Плети.

— Хочешь, выкупим?

— Нет, — качну головой Кольтира.

— Займем золота, — забота Тассариана часто граничила с назойливостью. — Нам не так уж и много не хватает.

— Нет! — рявкнул он, разозлившись.

Зачем возвращать то, что будет постоянно напоминать о вине? Кольтира так легко отрекся от наследия отца: лук выкинул, дом пролюбил, и вообще забыл все, чему учил его отец. Защищать эльфов, а не убивать их. Служить своей стране, а не зарабатывать золото.

Кольтира направился за ворота заставы Бор’горока и вскочил на спину Туману, все еще злой, что от нечего делать сунулся в лавку оружейника и взял в руки Лозу. Она только лишний раз подчеркнет, какой он баран и опустившийся моральный урод. Да и что ему делать с ней? Убивать? Наемничать с помощью лука капитана следопытов? Или хранить как память? Оружие должно использоваться, иначе оно выходит из стоя даже при нормальном уходе — что меч, что лук.

Кольтира сам временами чувствовал себя таким заброшенным оружием. Нет, возможностей для схваток хватало. Можно поохотиться на зверей: могучих магнатавров и мамонтов, волков и медведей. Их шкуры высоко ценились в здешних местах.

Иногда попадалась нежить — тупая, никем не контролируемая. Кольтира не знал, что с этими тварями делать: никто не заслужил Вечной Тьмы, но ведь они были опасны, кидались на живых. Да и рыцарем смерти не откажутся перекусить, если тот будет изранен, ослаблен. В этих краях еще и с элементалями и гномскими механизмами доводилось повоевать. Но это все так, несерьезно. Бессмысленно.

Кольтира ушел с Тассарианом, чтобы чувствовать себя нужным кому-то, но в результате оказался еще более бесполезным. Тассариан все еще заверял его в своей любви и тому подобном. Но это — личное, а воин должен быть при службе.

Возле дома Тассариан снова привязался: точно ли Кольтира не хочет выкупить лук. Пришлось ответить ему порезче. Наверно, вспыхнула бы очередная ссора, но тут Кольтира заметил серебристую вспышку магического вестника. На какое-то мгновение подумалось, что это Этас решился, наконец, ответить на его письма. Кольтира отправил ему пару десятков посланий, извиняясь, прося о встрече и просто описывая грозящую архимагу опасность. Ответа не было, хотя до Даларана почта с Янтарной гряды ходила исправно. Возможно, Этас даже не открывал его писем, иначе бы уже попытался вступиться за доброе имя кузины.

Кольтира писал ему снова и снова, ощущая себя отвергнутым любовником, который назойливо и пугающе преследует объект своей страсти. Он давно бы уже смирился и позволил Этасу вычеркнуть его из жизни, но не мог оставить его в неведении. Если бы тот согласился хотя бы один раз пообщаться с ним, выслушать, пусть и не при личной встрече…

Но вестник был не от него. Этас прежде присылал роскошных талассийских ястребов, а это была облезлая ворона — от кого-то из Отрекшихся. Где сейчас Кольтира обосновался знала Клеа: они переписывались, хоть и не часто. Но что ей могло понадобиться срочно?

Кольтира подставил птичке запястье. Одна из официальных чародеек-секретарей королевы передала указание немедленно явиться в Серебряный бор: у Отрекшихся новый виток войны с воргенами. Королева требовала своего солдата, которому вообще-то никто не подписывал приказ об отставке.

— Я должен ехать. Сильвана призывает меня на службу, — ошарашенный, Кольтира повернулся к Тассариану.

Если бы тот помнил всю историю их взаимоотношений с Сильваной, свои подозрения в ментальном контроле, то был бы большой шумный скандал с дракой, угрозами и попытками не пустить.

— Мне не кажется это хорошей идеей, — помрачнел Тассариан.

Кажется, не кажется — и что? Сильвана позвала его. Послала за ним, значит, или хочет помириться, или готова дать шанс заслужить ее расположение. Да и не в расположении королевы дело! Он ей нужен!

— Что, вот прямо сейчас сорвешься и поедешь? — Тассариан вытаращился на него в недоумении. А что, у людей в армии принято тянуть прыголапа за хвост?

— А чего ждать? Приказ был явиться немедленно.

— Но…

— Можешь проводить, — бросил Кольтира, упаковывая предметы для ухода за оружием в сумку.

— Естественно, я тебя провожу! — возмутился Тассариан. — Однако было бы неплохо, если бы ты советовался со мной, принимая подобные решения.

— Какое решение? Мне при-ка-за-но. Слышишь? Моя королева нуждается в моей помощи.

Кольтира ухмыльнулся. Сильвана. Сама. Позвала!

— Она уже не твоя королева. Ты же ушел. А теперь она щелкнула пальцами, и ты бежишь, виляя хвостом, как верный песик.

— Иди в задницу. Ты просто завидуешь, — Кольтира бесцеремонно отодвинул его с дороги, чтобы не мешал собираться. — Колчан новый на крюке, вроде, висел: куда делся, не видел?

— Да что ты как тупой кобель за течной сукой-то помчался!

— Между нами ничего такого нет, — отмахнулся Кольтира. Не хватало еще, чтобы Тассариан вспомнил об их с Сильваной связи и устроил сцену ревности! Правда ведь давно уже все кончено.

— Кольтира! — Тассариан таскался за ним хвостом и маячил за плечом раздражающей здоровенной и нудной тенью. — Когда нуждаются в помощи, о ней просят, а не приказывают.

— Она же королева. И вообще слишком гордая, чтобы просить. Но смысл от этого не меняется. Я нужен ей, когда приходит опасность.