За последним вздохом

Таланор не углублялся в теоретические дебри, он был боевым магом, и учил именно тому, что нужно: самым простым чарам и их применению в битве и драке. А когда у Кольтиры заканчивалась мана, Таланор требовал не немногочисленные имеющиеся в Нордсколе учебники зубрить или лекции записывать, а давал задания, вынуждающие его чувствовать себя тем самым бездарным идиотом.

Например: садись и пиши сто способов использования в бою Ледяной Звезды и арканного толчка. Первые двадцать способов про толчок Кольтира написал сходу, давно уже применял его на практике. Упомянул и возможность подпрыгнуть выше, и подножку, и задерживание руки противника, и отбрасывание, и обманный прием с изменением траектории движения собственного тела в прыжке. Покорпев над листком, добавил отталкивание от противника выпавшего из его рук оружия. Предположил, что толчком по пальцам можно прервать заклинание, если противник не укрыт щитом.

Таланор над душой не стоял, ушел по своим делам, велев найти его, когда будет готово. Кольтира просидел над заданием трое суток. Тело не уставало, а вот разум - очень даже. И от сосредоточенности на одной и той же задаче, и от того, как медленно продвигалось дело, и от необходимости терпеть оскорбления, которые Таланор не замедлит озвучить, увидев результат. Сто способов про толчок Кольтира написал довольно быстро, а Ледяная Звезда заставила его постучаться головой о черно-зеленый камень скалы. Сковать ноги либо шарахнуть ею на уровне груди, если противник стоит возле стены, какой-то другой опоры или спиной к спине с напарником. Какие тут еще могут быть способы?! Ну, пусть поскользнется на льду - но это третий способ, а больше их быть не может.

Кольтире стало казаться, что смысл этого задания в том, чтобы его вынудить самого отказаться от обучения. Ну или хотя бы попросить о послаблении. Но он вспоминал Эредит, которая на одном усердии превратилась за год из новичка в приличного бойца, и запрещал себе отступать. Никакое свободное время и ясная голова не стоят того, чтобы оставаться слабаком, ковриком для вытирания ног рыцарей смерти.

Чтобы подогреть злость и желание разделаться с обидчиками, Кольтира специально вспоминал каждую мелочь. Например, как несколько дней назад новый приятель Рокира, вошедший в Плеть как раз перед отплытием в Нордскол, просто проходя мимо вдруг толкнул Кольтиру в кучу упырей и заявил, что с ними эльфу самое место. Тот в ответ тут же атаковал его силой руны Лика Смерти.

Завязалась драка, и она даже шла на равных - тот задира не имел способностей к магии и магического резерва, только вложенную в него при создании некротическую энергию. Она позволяла ему напитывать руны на клинке силой, но этому тоже нужно учиться, как и быстрой их активации. Пять рун на мече и отработанные с Таланором чары дали Кольтире возможность противостоять более крепкому и тяжелому новичку, но потом в драку вступил сам Рокир. Ему темная магия давалась хорошо, и он, будучи в Плети не первый год, уже в ней поднаторел - или и раньше что-то изучал. Да в любом случае Кольтира бы с двумя не справился.

Спас его, как водится, Тассариан. Лейтенант успел появиться прежде, чем Кольтира или его доспех получили существенные повреждения. Зато Таланор, разозленный опозданием на урок, на неделю отказался проводить занятия.

Кольтира вспоминал, как несколько рыцарей смерти вслух и намеренно громко обсуждали, в каких позах и какими противоестественными способами лейтенант трахает свою “девку” и делится ли ею с начальством. Тассариан находился там же. Достаточно далеко, чтобы не слышать их, но если завяжется драка - увидит и вмешается. Кольтира скрипел зубами и стискивал кулаки, представляя, как иссушает энергию всех четверых языкастых ублюдков по очереди. И презирал себя за то, что молчит в ответ. Ввязываться в драку одному против четверых только ради того, чтобы оказаться на полу у их ног, а потом быть спасенным “любовником” - еще более унизительно, чем делать вид, что говорившие - пустое место.

Будучи следопытом, Кольтира привык без необходимости и без хороших шансов на победу не лезть на рожон. Не пытаться показать себя особо смелым перед соратниками и слишком сильным противником, а отступить и ударить позже. Даже если враг, торжествуя, кричит в твой адрес оскорбления и обвинения в слабости и трусости. Следопыт должен быть умнее, хитрее и терпеливее своего противника. Такая тактика казалась Кольтире разумной, и, даже если у него иной раз и мелькала мысль, что надо было рискнуть, а не перестраховываться, он старался не позволять эмоциям и пустой браваде брать верх над здравым смыслом и эффективностью.

Но никогда еще ему не приходилось ждать возможности для удара месяцами и уже даже годами. Проигнорировать насмешки, избежать столкновения и поражения - но не сделать потом ничего, потому что все еще не способен противостоять своим врагам. Врагам, для которых он был просто потенциальной жертвой для издевательств, а не сколь-нибудь опасным противником. Победа над Таланором, которую они все видели, и звание младшего капрала, полученное после битв с Иллидари и нерубами, не изменили ситуацию.

Прокручивание в голове всех услышанных оскорблений и полученных тычков помогало. Кольтира злился на рыцарей смерти, на себя и на Таланора с его невыполнимыми заданиями. Мысленно составлял наставнику весьма экзотическую родословную, но продолжал ломать голову над этой проклятой Ледяной Звездой. Таланор, прочитав написанное, половину способов отмел как невыполнимые, малополезные, слишком рискованные или требующие особых, редких для боя условий. Вычеркнул, велел дописывать.

– Надо же, справился. А я думал тебя до следующего года не видеть, - презрительно фыркнул он, когда Кольтира закончил.
– Ладно, теперь думай, как использовать толчок и Звезду вместе. Пощажу твои слабые мозги: от тебя требуется всего пятьдесят способов.

Ты ж выдра, орками трахнутая, наставник!

Желание высказать ему, все что о нем думает, становилось с каждым днем все сильнее. Но Кольтира уже видел первый эффект от занятий и, к тому же, напоминал себе, что Таланор тратит на него время не по своей воле, а потому что Кольтира его к этому принудил. Становилось легче.

Тассариан к появлению у Кольтиры еще одного наставника отнесся неоднозначно. Сначала поздравил с победой и похвалил за оригинальный выход из ситуации и стремление становиться еще сильнее. Но потом принялся ворчать.

– Этот Таланор на тебя злобу затаил, он этого и не скрывает. Опасно с ним уединяться. Занимайтесь у меня на глазах.

Разумеется, Кольтира отказывался. Да, он ожидал от Таланора мести, но не на уроках. Таланор проиграл на дуэли, и теперь должен либо взять реванш на другой, такой же публичной, или избавиться от врага тихо, не вызывая подозрений в собственной причастности. Не то что бы в Плети были какие-то свои неписанные законы чести, просто выживание в окружении враждебно настроенных иноплеменников заставляло эльфов в определенной мере доверять друг другу. Подленькое предательство пошатнет Таланору его и без того подпорченный поражением авторитет и переведет его в разряд и слабых, и ненадежных, бесполезных союзников.

Так что во время уроков Кольтира не слишком беспокоился за свою безопасность. И Тассариан, лишний свидетель его унижений, был ему там совершенно не нужен. Хватало и того, что Кольтиру в виде барана лицезрит ежедневно хотя бы пара соплеменников. Эльфы старались ходить группами, не меньше трех, и Таланор никогда не оставался с Кольтирой наедине. Лейтенант об этом знал, но все равно хотел все контролировать:

– Вот когда ты исчез, и вдруг где-то вдалеке огонь заполыхал. Мне откуда знать, это вы тренируетесь или тебя уже в обугленный скелет превращают?
– возмущался он.