За пределом

– Очень может быть. К нам чаще всего заносило книжников и механикусов из вашего мира.

– Мужчин?

– Ну, да, - ответил он и вдруг подмигнул.
– Женщины реже сюда приходили. По пальцам пересчитать можно. А уж таких как ты и вовсе не было. А мне досталась. Красавица.

– Ой, - подскочила и попятилась Надюша.
– Поздно-то как… Ужинать пора. Я соберу на стол.

– Давай, - рассмеялся довольный Магнус.
– Чайник не забудь поставить.

– Ага, - кивнула она, кожей ощущая взгляд палача. Мужской такой взгляд. Собственнический.

' Он обещал, что не тронет меня, пока не попрошу, - думала Надя, краем глаза наблюдая за тем, как Доу уписывает густую ароматную мясную подливку, поданную к рису.

– А я ни в жизнь! Ни за что!'

– Спасибо, хозяюшка, - собирая остатки соуса кусочком хлеба, поблагодарил Магнус.
– Уважила. Теперь ко сну готовиться пора.

– Посуду только помою, - пискнула Надюшка.

– Сначала чаю попьем, - позволил убрать свою тарелку Доу.
– Там в кладовке мед лавандовый есть. Идем, Надин, я тебе подсвечу.

– Ага.

– И варенье вишневое, - продолжил он, и у Надюшки создалось впечатление, что хренов Армитидж дразнится. Но разве такое может быть? Разве может брутальный палач заигрывать как… нормальный человек? ' Не будь дурой,' мысленно дала она себе подзатыльник. ' Прабабушка с прадедом душа в душу жили, а он в НКВД работал. Небось не ромашки там нюхал. Но семья за ним как за каменной стеной была,' - девушка подавила тяжелый вздох и послушно пошла за медком и вареньицем. Сладенького на нервной почве и правда хотелось.

До сегодняшнего дня Надюшке очень нравились кладовки. Всегда в них можно найти что-нибудь интересное или вкусненькое, или то и другое. К примеру домашние закатки: всяческие салатики-огурчики-помидорчики-грибочки-наливочки, медок опять же, варенье нескольких сортов, джемы, домашнее вино, настоечки на клюкве, березовых почках, калгане, лимонных корочках и кофейных зернах и прочее, прочее, прочее. При взгляде на всю эту вкусноту, выстроенную на полках по ранжиру, рот наполнялся слюной.

Родня у Надежды была запасливая и к тому же бережливая, так что при известном терпении в кладовке можно было и бабулино платье китайского шелка отыскать, и теткины резиновые ботики на каблучке и с перламутровыми кнопочками, и рачительно переплетенные в огроменные тома подборки советских еще журналов.

Но все это осталось в другом мире, а главное ТАМ осталось удовольствие от посещения столь завлекательного места, потому что ТУТ все было по-другому. И исключительно из-за проклятущего Магнуса, свинья такая, Доу. Он оказался брехуном, соблазнялой и провокатором! Нет, формально данного слова Магнус не нарушил, руки не распускал и интима не требовал. Зато он как бы невзначай зажал Надюшку, притиснув ее к стеллажу, почти обнял, окружив собой и негромко говорил на ушко всякую ерунду. И пусть темы были совершенно безобидные, зато интонации…

' А может это я такая озабоченная?' - задалась вопросом она, схватив с полки первую попавшуюся банку с медом и почти бегом возвращаясь на кухню.

***

Магнус давно ушел в спальню, велев Надежде не слишком задерживаться. А она осталась, испросив разрешение, еще почитать. И вот теперь сидела на кухне и неотрывно смотрела на чуть колеблющееся пламя свечи. Книга, столь заинтересовавшая девушку днем, упрямо не читалась. На столе остывала вторая чашка чая. Вишневое варенье вязко стекало с ложки, на белом блюдце расползалось красное пятно.

Надя посмотрела на него и почувствовала, как к горлу подкатила тошнота.

– Кровь… Так же текла и моя… И было так больно… И страшно…

– Надин, - послышалось издалека.
– Иди сюда!
– и через паузу.
– Быстро.

– Иду, - проморгавшись, откликнулась она, подхватила свечу и пошла на голос.

– Раздевайся и ложись, - кажется, муж был не в настроении.

– Да, - Надя полезла в шкаф и достала ночную сорочку.
– Я сейчас.

– Не вздумай задерживаться, а лучше переодевайся прямо здесь.

– Но…

– Я отвернусь. Но если ты не поторопишься… - Магнус многозначительно пошевелил бровями и повернулся к окну.

– Чтоб тебе, - от злости у нее весь страх куда-то делся.

– Мне что-то послышалось?
– не поворачиваясь, уточнил Доу.

– Я молчу как рыба об лед, - на всякий пожарный случай спрятавшись за распахнутой створкой шкафа, бодрым голосом откликнулась Надя.

– Я так и подумал, - этот тип всегда оставлял последнее слово за собой.

– Все, - сказала она спустя минуту.
– Я переоделась.

– Так ложись.

– А можно… Тут много других комнат…

– Моя жена спит в моей постели, и никак иначе, - тут же отрезал Магнус.

– Но я…

– Не дури, Надин. Погаси свечу и ложись.

Ей оставалось только послушаться.

– Да не так, - продолжал психовать Доу.
– Ближе подвигайся, голову клади мне на плечо.

– Мне неудобно.

– Глупости. Просто закрой глаза и спи.

– Жарко.

– Так сними рубашку, - посоветовал он.

– Спокойной ночи, - смирилась она.

ГЛАВА 4

' И стоило вчера кобениться?' - открыв глаза поутру, подумала Надежда. ' Битый час ждала пока этот гад уснет, потихонечку на другой край постели отодвигалась, чтобы в итоге проснуться у него подмышкой. Вот я дура. Да еще и обнимаю. Вцепилась будто клещ… Но ведь хорош зараза. А уж как пахнет приятно. Такой изысканный горький, возбуждающий аромат. Такой влекущий… Ой, только этого мне не хватало!' - охнув, она рывком вскочила на ноги.

– Куда?
– тут же вскинулся казавшийся крепко спящим Доу и дернул ее назад.

– Завтрак готовить, - пискнула придавленная к кровати тяжелым мужским телом девушка.
– Кашу пшенную будешь? С курагой и изюмом?

– Все буду, что дашь, - склонился к ее губам Магнус.

– Пусти, тяжело, - отвернулась Надюшка.

– Попроси.

– Магнус, я кушать хочу, - взмолилась она.

– Когда ты обижаешься, очень мило надуваешь нижнюю губку, - промурлыкал Доу.
– Пухлую аппетитную губку.

– Ну, Магнус, же!

– Поцелуй и отпущу.

– Ты обещал, - напомнила Надя.
– Говорил, что не тронешь.