За пределом

– Вот как, а я то думала… Наверное ей тяжело среди чужих людей.

– Справится. Ее высочество с детства готовили к жизни у нас. Не жалей ее, цветочек, лучше ищи выгоду для себя, - подмигнул супруге Магнус.
– Отцу Бенедикту некогда нынче проводить душеспасительные беседы.

– Ну так-то да, - согласилась Надя, обрадованная открывшимися перспективами. Все-таки местный пастырь был слишком суров. Отец Жак из собора Святой Кармеллы при всей своей хитромудрости нравился ей куда больше.

– Не забудь, что сегодня за тобой и девочками присматривают Мардж и Мэдок, - Магнус, как всегда, оставался верным себе.

– Помню, - повеселевшей Надюшке все было нипочем, даже огрызаться на мужнино занудство не хотелось.
– Не волнуйся, я же обещала быть хорошей девочкой.

– Ну-ну, - потянул недоверчивый Доу. И по его виду было заметно, что мужчине страсть как хочется посадить жену с дочками дома под надежной охраной Онуфрия и Серпа.
– Ладно уж поверю, а сейчас прекрати отвлекаться, цветочек, отец Бенедикт то и дело косится в нашу сторону. И не только он…

– Да?
– удивилась Надя.
– А кто еще?

– Помоги, Единый, - закатил глаза ее муж.
– Святая простота, ты Надин, ничего не замечаешь. Повезло мне. Ох, как повезло.

***

– Что ты тащишься как на последнем издыхании, Мэдок?
– возмущалась тетушка Мардж.
– Нам с девочками надоело глотать пыль, которую подняли эти бездельники!

– Что же я могу сделать, булочка?
– виновато гудел один из самых страшных людей Эны.

– Дуй по обочине, - раскашлялась Марджери.
– Нам недосуг ждать пока проедет свита ее высочества.

– Если бы они еще ехали, - поддержала ее Лаванда, напоказ прижимая ко рту вышитый платочек.
– Хромой калека и то передвигается быстрее.

– Эскорт принцессы движется со скоростью ее портшеза, - оправдывался Мэдок.

– Слава Единому, мы не свита и не эскорт, - потеряла терпение тетушка Мардж.
– Съезжай на обочину!

– Да едрена ж мать!
– с сердцем крякнул Мэдок, посылая Соловья вперед.
– Подведешь ты меня под монастырь, булочка!

И до того супруги в тот момент были похожи на Надюшкиных родителей, что у нее аж сердце прихватило. Ни вздохнуть, ни охнуть. И смешно, и слезы в глазах, и увидеть их хочется. Хоть издали и одним глазком. Но нельзя, нельзя…

– Что с тобой, детка?
– встревожилась тетушка Мардж.
– Ты вся помертвела. Никак испугалась?

– Маму с папой вспомнила, - хлюпнула та.
– Они тоже в пробках на дороге всегда так… Как же плохо без них!

– Будет тебе, детка, - сочувственно вздохнула соседка и протянула Наде платок.

– Девочек напугаешь, - поддержал Мэдок и тут же напустился на супругу.
– А все ты со своей руганью! Пыль ей мешает. Свежего воздуха хочется.

– Не плачь, мамочка, - присоединилась к уговорам Вайолет.
– Смотри, что у меня есть, - протянула лучшее на свете утешение - петушка на палочке.

– Мамоська, - подхватила Бэрри и полезла целоваться.

– Какие нежности при нашей бедности, - фыркнула непримиримая Лаванда, но получила тычок в бок от соседки и умолкла обиженно.

***

Ну и какая Надюшке после этого была мебель? Хотя мебель конечно была совершенно замечательная: массивная резная покрытая темной морилкой и шеллаком. И мастерская была замечательная, и ее хозяин, и грузчики, которые споро расставили стол, стулья, кресла и диван-скамью в преобразившейся гостиной.

Но все это была совершеннейшая ерунда по сравнению с главным: Фиалочка и Ягодка признали мачеху мамой!

***

– Ну как тебе?
– сияющая Надюшка раскинула руки и покружилась по гостиной.

– Потрясающе, - оценил Доу. Причем по его виду было непонятно что нравится ему больше: жена или преобразившаяся комната, а может быть то и другое вместе.

– Похоже на интерьер охотничьих домиков, только оружия не хватает. Но по мне и так хорошо.

– Замечательно, - согласился он.
– А вот скажи мне, цветочек, когда ты собиралась поведать о покушении?

– Магнус, но это же просто недоразумение, - удивилась неожиданному вопросу Надя.
– Кто-то в толчее перед лавкой мебельщика нечаянно толкнул меня в спину.

– Прямо под колеса самодвижущейся повозке.

– Всякое бывает, - пожала плечами Надя.
– Просто несчастный случай. Знаешь сколько людей в моем мире погибает в дорожно-транспортных происшествиях? Больше миллиона человек!

– Ужас, - скривился Доу.
– Даже представлять себе такое не хочу. Но, откровенно говоря, чихать я хотел на иномирных ротозеев. Моя забота - ты.

– Магнус, но я же под машину не кидалась, стояла себе спокойненько, никого не трогала…

– Это-то меня и беспокоит.

– Не делай из мухи слона, - подавляя раздражение, попросила она.
– Покушения устраивают только на людей, представляющих из себя что-то. А я? Пустое место в вашем мире. Никого не знаю, ни с кем не общаюсь, ни в чем не замешана, врагов и тех нету. Ну кроме Одетты, - подумав, честно призналась Надюшка.
– Но ее около мастерской точно не было.

– И все же… - никак не унимался Доу.

– Хватит!
– терпения Надюшке надолго не хватило.
– Прекрати уже меня запугивать.

– Я…

– Ты!
– в запале она подошла вплотную и весьма чувствительно ткнула пальцем мужу под ребра. Именно ты! Иди на фиг со своей паранойей! И если хочешь знать, я думала, что ты будешь отрицать мою никчемность и незначительность. Гад ты, и больше никто!

Высказавшись, Надюшка оставила мужа в гостиной и, печатая шаг, отправилась в ванную, пора было готовиться ко сну. Скандал скандалом, а баиньки пора.

– Нда… - убедившись, что причиной ее раздражительности все-таки была, и ее следы придется отстирывать, Надя отказалась от мысли полежать в теплой водичке и полезла под душ.
– Сколько я уже тут? А сколько живу с Магнусом?
– стоя под упругими струями воды, она принялась считать, смешно шевеля губами.
– И ведь не предохраняюсь ни фига овца кудрявая. Да… А дела все равно идут. Хорошо, то есть не хорошо, то есть хорошо, но непонятно. Короче, - итог размышлений не радовал, - мне нужен гинеколог. Придется порешать этот вопрос с тетушкой Мардж.