За ядовитыми змеями. Дьявольское отродье

— Сменщик, оставайся здесь и гляди в оба, а часовой за мной, — негромко приказал сержант. — Поглядим, какой лешак там бродит.

Шли тихо, стараясь не шуметь, потом остановились — впереди маячило белесое пятно.

— Коняга! — чертыхнулся сержант. — И хозяин, никак, при ней. Ты, мил человек, чего пеший идешь? Конишку прижаливаешь?

— Кто? Кто такие? — всполошился незнакомец. Он стоял, держась обеими руками за гриву лошади, почти повиснув на ее шее. — Русские?!

— Турки! — хохотнул сержант. — Ослеп, землячок?

— Выходит, так… А вы взаправду свои? — выпустив из судорожно сжатых пальцев спутанную гриву лошади, человек шагнул вперед, и пехотинцы невольно попятились: лицо незнакомца — сплошная черная корка спекшейся крови.

— Ранило, землячок? Ничего, фельдшер у нас толковый, подлатает, а ежели не справится, в медсанбат отправим. Где это тебя угораздило?

— На передовой, где же еще!

— На передовой?! Так до нее же километров тридцать!

— Может, и больше, не считал. Третьи сутки идем. Один не дошел бы. — Раненый погладил понурую лошадь. — Она дотащила. А ведь сама калека — нас одним снарядом шарахнуло.

Тут только пехотинцы увидели, что лошадка о трех ногах, — левую переднюю по самую бабку начисто, словно бритвой, срезал большой осколок.

— Досталось тебе, землячок. Миша, помоги человеку…

— Ничего. Я сам. Пообвыкся за долгую дорогу. — Раненый снова ухватился за гриву лошади, и они зашлепали по грязи дальше.

— Погоди, землячок, перевяжу. — Сержант разорвал индивидуальный пакет, вытащил бинт.

— Не нужно, — воспротивился раненый. — Присохло, и ладно. А кобылку, сделай милость, забинтуй, крови много потеряла, ослабла. Падала бессчетно. Завалится, отдохнет маленько, встает — и дальше топаем…

Сержант молчал. Раненый вопросительно уставился на него, прижался к голове лошади изуродованным лицом:

— Прощай, милая. Спасибо тебе.

Сменившийся парнишка повел раненого на поляну, позади сухо треснул выстрел…

Более полувека прошло, но и сегодня я вижу глаза этой лошади — большие, полные боли и слез.

Кавалерия…

На протяжении столетий в армиях арабских государств существовала кавалерия особого рода — верблюжья. Использовали ее главным образом в пустынях; неприхотливый верблюд способен выдерживать большие переходы, почти не требуя пищи и воды. Воины, сидевшие на верблюдах, шашками, конечно, не махали, — вооруженные английскими винтовками, они действовали как стрелки. Верблюжья кавалерия, ограничиваясь разведывательными операциями, заброской в тыл противника диверсионных групп, в больших сражениях почти не участвовала, поэтому и потери несла незначительные.

К активным участникам войн следует отнести и слонов, которые широко использовались в Индии и в битвах играли решающую роль. «Боевой слон производил сильное впечатление. Он был украшен различными подвесками и ожерельями, лоб его прикрывал металлический щит, на спине была укреплена башня, в которой сидели лучники. Казалось бы, такой „танк“ нельзя остановить ничем — ему не страшны стрелы и копья (вообще у слона лишь два убойных места: у левой лопатки, когда поражается сердце, и между ухом и глазом, когда поражается мозг. Но ведь в них надо попасть!). Слон не только врывался в расположение противника с десантом, но и сам топтал и калечил солдат врага. История знает немало примеров, когда сражение выигрывали слоны» ^[5] .

5

Дмитриев Ю. Человек и животные. М., Детская литература, 1975.

Во время пребывания в Индии мне довелось видеть боевого слона; «боевой», собственно, была только его раскраска, выполненная местными художниками в полном соответствии с требованиями, которые в прошлом предъявлялись к состоявшим на военной службе слонам. Выглядел великан устрашающе — грозные бивни, воинственная раскраска, угрожающе поднятый к небу хобот… Трудно представить, что испытывали воины, на которых устремлялись десятки таких гигантов, остановить которых, казалось, невозможно… Хотя отрезвляюще на слонов может подействовать страх: напуганный слон, тотчас же забыв всю военную науку, теряет от страха голову и начинает крушить все и вся.

С древнейших времен использовались в ратном деле и птицы. Нет, речь не о горластых гусях, спасших, согласно легенде, от уничтожения Рим, предупредив громкими криками жителей о приближении врага, а о птице всем известной, ставшей благодаря знаменитому Пикассо символом мира, птице, которую художники нередко изображают с зеленой веточкой в клюве.

Строго говоря, символом мира голубя сделали еще древние римляне. Легенда гласит: бог войны Марс, собираясь на битву, увидел, что в его золоченом шлеме свила гнездо голубка, и хотел его разорить. Но богиня Афродита упросила Марса не губить птенцов, а поскольку воин без шлема — не воин, сражение не состоялось. Так голубка, предотвратив кровопролитие, стала символом мира.

Тем не менее, как это ни парадоксально, голубок мог стать и символом войны, ибо люди еще в глубокой древности сделали его настоящим солдатом — стойким, отважным и мужественным.

Голуби издавна использовались как связисты. Почтовые голуби способны за час пролететь около ста километров, а за световой день — до тысячи. Во время франко-прусской войны 1870–1871 годов крылатые гонцы доставили в осажденный Париж около миллиона частных посланий и 150 тысяч официальных сообщений. За подвиги, совершенные во время войны в некоторых европейских государствах, голубям поставлены памятники.

«Голуби действительно заслужили самые высокие награды. Многие из них так отличились во время Первой мировой войны, что были награждены боевыми орденами Франции! Достаточно вспомнить голубя под номером 183, который во время Верденского сражения, несмотря на ураганный огонь, трижды доставлял важнейшие донесения. Достаточно вспомнить и другого голубя, раненного в голову, потерявшего глаз, но продолжавшего выполнять задание. Третий голубь, истекая кровью, все-таки принес очень важное сообщение, четвертый был ранен шрапнелью, однако пролетел несколько километров и сумел доставить письмо. Пятый… Впрочем, были и пятые, и десятые, и, наверное, сотые.

Всем голубям — и живущим и погибшим — был поставлен в Париже памятник» ^[6] .

Подстрелить летящего с большой скоростью почтового голубя из стрелкового оружия почти невозможно, в него просто не попадешь. Стремясь обезопасить себя от пернатых лазутчиков, люди стали использовать специально обученных ловчих соколов, которые перехватывали почтовых голубей в воздухе, уничтожали их, но конечно же не могли положить конец рейдам пернатых посланцев, а они продолжали сражаться, совершать подвиги.

6

Дмитриев Ю. Человек и животные. С. 169–170.

В годы Великой Отечественной войны почтовые голуби, бывшие в некоторых подразделениях нашей армии, тоже внесли свой вклад в дело победы. Голубки вылетали из осажденной гитлеровцами Брестской крепости, из окруженного фашистами Севастополя, сражались и умирали, как солдаты.

К животным, способным выполнять различные боевые задачи, можно отнести и дельфинов. С помощью дельфинов осуществляются поисковые работы под водой, дельфины могут доставлять грузы и донесения. Используют их и в качестве подрывников для уничтожения вражеских кораблей. Исследования в этом направлении ведутся в разных странах и сегодня, несмотря на протесты общественности, осуждающей использование живых существ для подобного рода акций.