За ядовитыми змеями. Дьявольское отродье

Наши четвероногие друзья беспрекословно верят нам, любому хозяйскому слову, полностью доверяют воспитавшему их человеку, который (в данном конкретном случае) учит их так: добежишь до танка, нырнешь под днище — получай заслуженную награду — лакомый кусочек, и собака с большой охотой и рвением выполняет команду-приказ, не зная, что человек посылает ее на смерть! Мы же обманываем верного друга самым подлейшим образом, оправдываясь, что это диктуется насущной необходимостью. Жалкий лепет оправданья, как сказал поэт. Жалкий!

Особую роль на войне, в послевоенные годы, а также и в наше время играли и играют собаки-минеры, вернее — пиротехники. Пиротехник — это солдат либо офицер, обезвреживающий мины, бомбы, снаряды, гранаты, другие взрывоопасные предметы, оставшиеся в тех местах, где велись боевые действия. Снаряды и авиабомбы чаще всего не лежали на поверхности, а уходили глубоко в землю. В земле находились также и мины, фугасы, прочие подрывные устройства, которые противник закапывал, прятал, маскировал специально, чтобы впоследствии эти взрывные устройства сработали и подорвали какие-либо важные объекты, уничтожили людей. Работа минера-пиротехника складывается как бы из двух этапов: первое — найти взрывоопасный предмет, обнаружить его, что само по себе очень и очень не просто — на виду такие вещи не оставляют; второй этап — обезвреживание и уничтожение. Собаки-пиротехники выполняли лишь первый этап работ — должны были найти снаряд или бомбу, обнаружить ее, предоставив уничтожение ее воинам-пиротехникам. На вооружении бойцов пиротехнических подразделений была специальная техника, приборы-миноискатели, которые нередко называют металлоискателями, а также и бомбоискатели, с помощью которых можно было обнаружить бомбу или снаряд, находящийся в земле на глубине до шести метров. Однако приборы эти не всемогущи; учитывая, что они реагируют на металл, противник применял мины в картонной оболочке или в деревянном ящике, которые миноискатель «засечь» не мог; зная о возможностях бомбоискателя, немцы зарывали фугасы на глубину более шести метров, и можно было сто раз прочесать бомбоискателем по поверхности земли, но упрятанный «сюрприз» так и не обнаружить.

Собаки же в этом отношении были поистине незаменимыми помощниками пиротехников, прекрасное обоняние позволяло им точно определять, где зарыта взрывчатка, запах которой служил натренированным животным отличным ориентиром. И собаки не ошибались никогда, в отличие от миноискателя или бомбоискателя, которые могли среагировать на любую находящуюся в земле железку, например на ржавое ведро.

Старинный Софийский собор в Киеве спасла собака-пиротехник. Гитлеровцы, решившие его взорвать, заложили мощный фугас на глубину шести с половиной метров (учли предельные возможности бомбоискателя), а собачка взрывчатку учуяла!

Из директивы начальника инженерных войск Советской Армии по всем фронтам от 17 ноября 1944 года

«При быстром продвижении войск 2-го Украинского фронта каждая рота, выделяемая для проверки и разминирования одной дороги, выбрасывалась на автомашинах повзводно вдоль проверяемого маршрута. При такой организации скорость обследования маршрутов увеличивалась до 40–50 километров в сутки против прежних 15 километров. Ни на одном из маршрутов, проверенных собаками-миноискателями, не было случаев подрыва живой силы и техники».

Огромное количество наших четвероногих соотечественников принимает самое активное участие в войне, ведущейся вот уже много лет, войне, конца которой не видно, — войне с преступностью, одерживая победы, проявляя чудеса храбрости, неся потери…

Полагая, что я добросовестно перечислил заслуги «братьев наших меньших» в годы войны, я хотел было закончить рассказ об активных ее участниках, но, вспомнив один эпизод, произошедший во время штурма Будапешта, понял, что поторопился. Главную роль в этом эпизоде сыграла… кошка. Да, да, обыкновенная беспородная кошка из тех, что ютятся в подъездах домов, на чердаках, развлекают нас по весне жуткими ночными концертами. Вот такая безвестная кошечка пришла на помощь нашим войскам в ситуации, можно сказать, безвыходной.

В Будапеште шли ожесточенные бои, противник яростно сопротивлялся, не испытывая недостатка в вооружении, и особенно в боеприпасах: снаряды и мины, выпущенные из минометов, рвались беспрерывно, нанося не только большой урон наступающим нашим частям, но вдобавок к тому усугубляли их положение, уничтожая линии связи: телефонные провода то и дело рвались, перебитые осколками мин, снарядов и бомб, а оставшиеся без связи подразделения не получали приказов командиров и в свою очередь не могли докладывать командирам о положении на данный момент. И тогда встал во весь рост вопрос: каким образом обезопасить линию связи, уберечь ее от повреждений? А нужно сказать, что провод связисты должны были перебросить через шоссе, именно на этом участке линия связи получала больше всего повреждений, «нитка» то и дело рвалась; едва протягивали новую, она тут же выходила из строя.

Выход был найден, но выход чисто теоретический: под шоссе проходила труба, и если пропустить через нее провод, для осколков снарядов и мин он станет недосягаемым. Но как это сделать? Труба узкая, связист в нее не протиснется, как же пропустить через нее провод? Думали, прикидывали — ничего не получалось. Но вот молоденький курносый солдатик предложил неожиданный вариант: поймать кошку, прикрепить к ней провод, сунуть кошку в трубу, и она, пробежав по трубе, вытащит провод с другой стороны насыпи.

Отвечавший за связь с командованием офицер, небритый, усталый, хоть и поглядел на бойца недоверчиво, отвергать рационализаторское предложение не стал, приказав парнишке и двум связистам немедленно добыть кота, что вскоре было выполнено — кота изловили в подвале ближайшего дома.

— Только к хвосту не привязывай провод: зацепится за что-нибудь в трубе — и хвост оторвется.

— Зачем — к хвосту? Это ж не консервная банка. Мы в школе однажды…

Упавший поблизости снаряд не дал парнишке закончить рассказ. Боец сделал маленькую шлейку, прикрепил ее к туловищу кошки (или кота — пол животного за недостатком времени не определили) и, несмотря на яростное сопротивление, запихнул животное в трубу: беги на ту сторону!

Но не тут-то было! Кошка бежать не собиралась. Больше того, сделав несколько шагов по трубе, кошка села, подобрала под себя лапки, устроилась поудобнее, всем своим видом показывая, что ей здесь хорошо и спокойно, снаряды и мины не рвутся, никто ее тут не потревожит, к тому же, возможно, здесь есть мыши, разбежавшиеся из домов, поэтому нет никакого смысла покидать приятное местечко.

Между связистами вспыхнула короткая перепалка, обсуждали животрепещущую тему — как заставить кошку пробежать по трубе и выйти с противоположного конца. Кто-то предлагал пальнуть из автомата холостыми патронами, кто-то — поторопить упрямую кошку шестом. Но холостых патронов в наличии не оказалось, подходящий шест тоже не нашли, и тогда все тот же курносый боец притащил откуда-то маленькую собачку, пустил ее в трубу и крикнул:

— Кошка! Возьми ее!

Венгерская собачка конечно же по-русски не понимала, но с кошками у собак всей планеты отношения не самые лучшие, поэтому под землей, в трубе, началась гонка, собака и кошка промчались по трубе и выскочили наружу, где кошку уже ждали благодарные связисты, сняли с нее провод, наградив кусочком сала из офицерского пайка…

Пассивными участниками войны были лошади, мулы, ослы, с помощью которых перевозили всевозможные грузы — боеприпасы, продовольствие, обмундирование, топливо и так далее. На Севере для этих целей использовались оленьи и собачьи упряжки. Своеобразным транспортным средством, во всяком случае нестандартным, иной раз были быки, а также коровы, на которых не только перевозили поклажу, но использовали их подчас и как верховых лошадей, привязав к рогам длинные ленты — солдатские обмотки — неотъемлемую часть солдатского обмундирования, с помощью которых всадники управляли своими медлительными «скакунами».

Все эти животные, старательно выполняя порученную им человеком в военной форме работу, разделяли с ним все тяготы войны, голодали, холодали, погибали от пуль и осколков бомб, снарядов и мин, падали замертво, надорвавшись от неподъемных грузов, гибли от ран — госпиталей для «служивших» в армии животных у нас не существовало; свалившиеся в изнеможении на обочинах, оставленные отступавшими или наступавшими войсками животные тихо умирали на нескончаемых дорогах войны.

Жертвами войны становились все без исключения животные, волей обстоятельств оказавшиеся в зоне военных действий. Особенно страдали от войны живущие в селах и городах домашние животные: бежать в леса и поля, скрываться от войны они не могли — сотни поколений их предков жили рядом с человеком, предоставившим им кров и пищу.