Заброшенный в природу
Шрифт:
— Наконец-то, сеньор, — выкрикнул он. — Мы уже было подумали, что вы где-то потерялись.
— Я бы тебе сказал, ну да ладно… Что с ней? — я кивком указал на кобылу.
— Просто ей грустно, — ответил Хесус и погладил кобылу по холке.
У Хесуса не все дома.
Я обогнул его и вошел в хлев. Сегодня мне явно придется спать здесь. Паблито, почувствовав меня, всхрапнул.
— Привет, Паблито, — сказал я коню и легонько постучал палкой ему по лбу. Он появился здесь лет за пять-шесть до меня и с тех пор тут живет.
В углу хлева я нашел сухое место и блаженно опустился на солому. Солома была старой, слегка прогнившей, и от нее исходил пряный запах. Я закурил сигариллу, с наслаждением втянул в себя дым, лежал и слушал, как капли стучат по крыше. Легкий шум капель и дым
6. О ВООБРАЖАЕМОЙ СВЯЗИ, КОТОРУЮ УСМАТРИВАЮТ НЕКОТОРЫЕ ПРЕДСТАВИТЕЛИ ПРОСТОЛЮДИНОВ МЕЖДУ ТАБАКОМ И ТАК НАЗЫВАЕМЫМ «ДЬЯВОЛОМ». КОНКРЕТНЫЙ ПРИМЕР ИЗГНАНИЯ ДЬЯВОЛА, КОТОРЫЙ БЕЖИТ ОТ ТАБАЧНОГО ДЫМА, КАК ОТ ЛАДАНА
После того, как сгорел хлев, я старался некоторое время не показываться доктору на глаза и никуда с ним не ходить. Я оставался дома и помогал Хесусу строить новый хлев. С этим пожаром вообще много неясного, но пусть я сначала расскажу о том, что известно. Благодаря тому, что Паблито сразу заржал, а Хесус все еще был снаружи, пожар быстро заметили. Хесус прибежал в хлев и разбудил меня. Просто чудо, что я не пострадал, так как вокруг меня бушевал огонь, и я запросто мог задохнуться во сне от ядовитого дыма. Пробудившись от сна, я было подумал, что нахожусь в аду, — вокруг меня плясало пламя и стелился черный дым. Потом решил, что туда же попал и Хесус, чье потное и, как мне показалось, огромное лицо нависло надо мной, и это мало меня удивило. К счастью, я быстро пришел в себя и выбежал из хлева, потом помог Хесусу отвязать Паблито и вывести его наружу. Не случайно говорят: «горит, как солома». Огонь охватил хлев невероятно быстро. И если бы не дождь, который, к счастью, полил как из ведра, и если бы не Хесус, который в то время еще не спал, то огонь сожрал бы не только хлев, но и дом рядом с ним, а, может быть, и другие дома вокруг. Обо мне и говорить нечего. Мне страшно повезло. И я должен признаться, что Паблито, дождь и, прежде всего, Хесус спасли мне жизнь.
Но меня ждали другие неприятности. Вряд ли стоит описывать, как выглядел доктор Монардес, наблюдавший за пожаром в хлеву, и в каком настроении он был на следующий день. Пока мы гасили пламя, он ни о чем не спрашивал, но утром стал размышлять, а также допытываться, как возник пожар. Я ожидал чего-то подобного. Меня не удивило и безапелляционное утверждение Хесуса, что во всем виноват я. Он предполагал, что я закурил сигариллу, а потом заснул, не погасив ее, и она подожгла солому. Разумеется, я категорически все отрицал. Конечно, я помнил, как раскурил сигариллу, но также ясно помнил, что погасил ее перед тем, как уснуть. Но если бы я это сказал, то доктор ни за что бы мне не поверил, и мне бы досталось по полной. И тогда прощай учение, прощай медицина… Назад, на улицу, в трактиры, где снова пришлось бы зарабатывать на хлеб фокусами с дымом… Нет, этого нельзя было допустить.
Доктор, однако, был склонен верить Хесусу. Я скептически поднял бровь, наклонил голову набок, сделал гримасу, которую трудно описать, но которая, я интуитивно чувствовал, могла подействовать убедительно в этой ситуации, и сказал (все это одновременно!):
— Сеньор, давайте рассуждать логически! Если бы я и вправду заснул с зажженной сигариллой, то она прежде всего подожгла бы солому возле меня, и я сгорел бы первым. А огонь, как утверждает Хесус, вспыхнул в глубине хлева, рядом со
мной, но с другой стороны.— Может быть, сигарилла покатилась туда… Или, кто знает, как это произошло, — возразил Хесус.
— Ну да, — махнул я рукой, — это тебе не холм у реки, чтобы она покатилась. Так не бывает!
Здесь я рискую отклониться от темы, чтобы высказать неожиданное, быть может, для читателя предположение: огромную роль в данной ситуации сыграла моя лицевая мускулатура, которая прекрасно развилась за время сеансов виртуозного курения в трактирах. Разумеется, я использовал все ее возможности, чтобы сопроводить свои слова убедительной мимикой. И должен вам сказать, что, к моей радости, это подействовало. Доктор оторвал от меня взгляд, медленно повернулся к Хесусу и холодно уставился на него. Я чувствовал, как в его груди набухает гнев.
— Нет, сеньор, нет, — испуганно сказал Хесус.
«Вот это он напрасно», — мелькнуло у меня в голове.
— Скотина, я тебя убью! — заревел доктор. — Что ты делал в тот час? Почему не спал?
Хесус бросился бежать, а доктор последовал за ним, размахивая тростью. Я уже упоминал, что доктор Монардес использует трость, только чтобы выглядеть элегантным, по сути он и без нее передвигается достаточно быстро. Однако и Хесус бегает быстро, к тому же он намного моложе. Оба промчались по площадке у дома и завернули за угол. Я облегченно перевел дух и, прислонившись к стволу груши, возле которой стоял, закурил сигариллу. Голова немного болела. Я подумал, а что если и вправду Хесус устроил пожар? Нет, честно говоря, это казалось маловероятным.
В конце концов доктор позвал нас обоих и сказал:
— Слушайте меня, сукины дети! Я не знаю, кто из вас устроил пожар и что точно произошло. Если кто-то из вас виноват, пусть считает, что ему крупно повезло. Колоссально повезло! А сейчас вы оба начнете работать, немедленно, не откладывая! Я требую, чтобы максимум за месяц вы отстроили хлев. А я на это время найму себе другого кучера, чтобы ездить по вызовам, потому как ты, дурак, не сможешь быть в моем распоряжении. — Доктор замахнулся тростью на Хесуса, но тот быстро отскочил в сторону.
— И вы будете работать, если понадобится, днем и ночью, — продолжил доктор уже более спокойно, — но я требую, чтобы через месяц здесь даже следов от пожара не осталось. Никакого огня! Никаких следов! Чтобы все было гладким, как каток! Как в Дании!
Дания… Верно, это же страна на севере! Как я сразу не догадался?
В общем, так и получилось, хоть и не за месяц, а за два. И поскольку в этот период я все равно не мог сопровождать доктора, то воспользуюсь возможностью и вернусь немного назад во времени, чтобы рассказать, почему мы вообще тогда поехали в Англию. Как мне кажется, это очень даже важная подробность.
Сеньор Фрэмптон уже давно приглашал доктора Монардеса посетить Англию, но доктор, скорее всего, никогда бы не отправился туда, если бы не получил от него одно интригующее письмо. Текст я приведу здесь дословно, поскольку однажды я обнаружил его, когда перебирал вещи доктора (искал я что-то другое, но нашел только дукаты, а рядом с ними лежала записка с точным указанием суммы денег. Доктора в то время не было, он уехал по вызову во Фронтеру, а простофиля Хесус, пень-пнем, колотил внизу молотком и беспрерывно звал меня тоже спуститься, словно я ему мать-кормилица!) Но вернемcя к письму. Вот та его часть, которая особенно заинтересовала доктора Монардеса:
«Мне рассказали об одном мирянине, — писал сеньор Фрэмптон, — который живет в Хаслингдене (очень бедный человек!) и целыми днями только и делает, что курит, тратя на табак деньги, на которые могла бы кормиться вся его семья, в чем его и упрекали тамошние невежи. Не стану комментировать их глупость, а перейду прямо к самой интересной части. Так вот, этому человеку приснился сон, будто он курит табак, а черт стоит рядом и набивает ему трубки одну за другой. Несмотря на это, утром он снова занялся своим любимым делом, сказав, что то был всего-навсего сон. Но когда он закурил трубку, его снова охватило чувство, что рядом стоит черти набивает табаком трубку, точно так же, как было во сне. Мужчина оцепенел и просидел так несколько минут, а когда пришел в себя, встал, открыл Библию, которая лежала на столе, и попал ровно на 55-ю главу Книги пророка Исайи, после чего бросил табак в печь, а все трубки разбил о стену».