Забвение
Шрифт:
– Не то, чтобы мы были знакомы. Я только знаю, что его зовут Лефрой, - отвечаю я.
И это правда. Да, я умолчала о его психическом отклонении, но ведь я и сама точно не знаю. Это всего лишь мои догадки.
– Идем, Джанин, - Джереми хватает меня за руку.
Я не сопротивляюсь и позволяю ему тащить меня вперед, оставляя позади пьяного Лефроя, что замолчал, наконец.
Но не тут-то было, ели волочась, Лефрой настигает нас и снова наваливается на Джереми. На этот раз оба удерживаются на ногах. Джереми с презрением отпихивает парня и тот снова валится наземь.
– Оставь его. Он
Мой голос дрожит.
Мой сдавленный вздох повисает в воздухе, когда Джереми игнорирует мою просьбу и снова ударяет его кулаком, на этот раз в висок.
Кровь все еще хлыщет из разбитой губы Лефроя, а сам он изо всех сил старается держать глаза открытыми.
И тут происходит то, чего я никак не ожидала.
– Мы увидимся с тобой во снах, малышка, - шепчет, ели внятно парень.
Весь мир кренится перед моими глазами, уши заливает непонятный, громкий звон.
И мысленно я переношусь назад в прошлое.
Мне семь лет. Мама укладывает меня спать, нежно поглаживая мои волосы. Ее смутный образ. Я притворяюсь, будто сплю, когда она тихо плачет, прижимая меня к себе. И последнее, что она говорит мне: «Мы увидимся с тобой во снах, малышка». Утром, когда я проснулась, ее уже не было в моей жизни. Она ушла. Она оставила меня. И сколько бы я не старалась забыть, это воспоминание, прочно засело глубоко во мне. Никто не знал об этом. Никто. Я ведь не говорила об этом даже тети Лиззи. Это слишком сокровенно. Только мое. Откуда он знает об этом? Совпадение ли это?
– Так говорила твоя мама..., - заключает он и весь мир рушится под моими ногами.
Я отталкиваю Джереми и падаю на колени, хватаясь за уже мятный воротник клетчатой рубашки парня.
– Кто ты? – яростно шиплю я.
Глава 10.
После того, как я ели убедила Джереми – сначала мольбами, а потом и требованиями - оставить меня с этим парнем наедине, оказываюсь снова у себя в квартире с пьяным и избитым Лефроем.
Мысли разбегаются, словно крысы с тонущего корабля. Я не знаю, что и думать. Я сбита с толку и меня это слегка нервирует.
– Эй, ты! Выкладывай, что еще ты знаешь о ней? – оборачиваюсь к, лежащему на моей кровати, Лефрою.
Мирное и даже детское выражение застыло на его побитом лице. Он спит. Я уже видела подобное однажды. Лохматые волосы, длинные ресницы, что поддергивают время от времени, и приоткрытые пухлые губы.
– Такой таинственный, - ели слышно шепчу я.
С мокрым маленьким полотенцем и аптечкой в руках, я усаживаюсь на колени возле кровати. Джереми не одобрил бы мой поступок, но его здесь, и значит, он об этом никогда не узнает.
Внимательно изучаю его пострадавшее лицо. Кровь, что уже засохла, залила почти полностью нижнюю губу и щетинистый подбородок. Фиолетовый синяк под правым глазом.
С великой осторожностью смываю мокрым полотенцем засохшую кровь, а к побитой щеке прикладываю немного льда. Лефрой морщиться от холода льда, но не просыпается. Обрабатываю открытую рану на губе и заклеиваю ее маленьким аптечным пластырем. Вот и все.
В последний момент,
когда вся моя медицинская помощь закончилась, я, сама не знаю почему, тянусь рукой и зачесываю пальцами его челку назад. Его волосы мягкие и непокорные, и мое сердце вдруг подкатывает к горлу. Я резко отдергиваю руку, как если бы меня ударило током, и на целый час запираюсь в ванной.Я пропустила работу и даже не предупредила, что сегодня не выйду в свою смену. Думаю, у меня проблемы. Но сейчас это мало меня заботит. Любые мои размышления заполнены только одной проблемой. И эта проблема лежит на моей кровати уже девять часов.
Когда же он проснется? Электронные часы, что стоят на холодильнике, показывают 22:53. Джереми звонил уже больше тысячу раз и пару часов назад, мне пришлось ему сказать, что парня нет в моей квартире, что он ушел. Я солгала.
Вся моя решимость, узнать, откуда он знает мою мать, растворилась в тишине, прерываемой время от времени бурчаниями самого Лефроя во сне и моими тяжелыми вздохами.
В конце концов, она бросила меня и любая информация, касающаяся ее, не должна меня интересовать. Она – чужой мне человек.
На самом деле, решение, о том, что я не хочу знать о ней, было принято пару часов назад, но я все еще не решалась выставить этого пьяного психа за дверь, к тому же он так мирно спал, что будить его, кажется мне преступлением.
И вот я сижу в кресле, подогнув ноги в коленях, уже больше четырех часов. Все тело затекло и меня саму неумолимо тянет в сон. Я не могу позволить ему остаться здесь.
С очередным тяжелым вздохом, опускаю голову, щекой касаясь колен.
– Джанин…
Десять, про себя считаю я. Это десятый раз, когда он произносит мое имя во сне. Интересно, что ему снится?
Слышу, как прогибается матрас под его весом. Он проснулся. Резко поднимаю голову и таращу на него глаза, будто впервые вижу.
– Что ты там сидишь? – спокойно спрашивает он.
Верный знак того, что его помешательство снова в игре.
Я молчу, а он потирает глаза. Осторожно трогает свой синяк, что стал фиолетовым, на щеке и маленький пластырь, что я наклеила на его губу.
– Сколько времени я спал?
И снова его вопрос повисает в тишине. Я не свожу с него глаз.
В следующую секунду он ловит мой внимательный взгляд. Эти ярко-зеленые глаза напротив и все мои мысли превращаются в огромный спутанный клубок.
– Ты меня игнорируешь?
В мою голову врезается отрывок из книги Льюиса Кэрролла «Алиса в стране чудес»: «Выбор есть, а свободы выбора нет…. Мы делаем выбор задолго до того, как подходим к перекрестку, и, подходя к точке выбора, можем выбрать лишь то, что обусловлено нашими предыдущими выборами. И именно поэтому выбора нет».
Все мои предыдущие выборы привели меня к нему. Все мои решения и все мои действия привели меня к этой встречи. Это не судьба, это мое решение. Нет никаких совпадений или дел случая, все, что мы имеем – наш выбор, основанный на наших предыдущих действиях. Именно поэтому у меня нет выбора. Мне просто нужно принять это все и понять, зачем я привела себя к этой встречи.
– У меня есть к тебе вопросы. Мы можем спокойно обсудить их? – мой голос звучит слабо и сипло, после долгого молчания.