Забвение

Я приняла.

Я приняла его, ни разу не задумавшись более о причинах и действиях, что привели меня к этому перекрестку выбора.

Я научилась с этим жить.

Еще через месяц после того, как мне исполнилось девятнадцать, я рассталась с Джереми. Подробности этого расставания вам уже известны.

И в следующей части, последней, моей книги, я хочу запечатлеть весьма странную, но счастливую для меня историю. Историю с ним.

Глава 2.

«Нет счастья выше, чем чувствовать,

что тебя любят, что твое присутствие

доставляет радость».

Шарлотта Бронте «Джейн Эйр».

Что-то тычется мне прямо в щеку. Через пласт воды слышу что-то неразборчивое. Напрягаюсь, в попытках разлепить веки, что налились свинцом. Безуспешно.

– Просыпайся.

Его теплое дыхание касается моей кожи.

– Ну же, открой глаза, соня.

– Ммм, - раздражено мычу я.

С чего ему вздумалось, что я хочу просыпаться?

– Просыпайся, иначе я тебя поцелую, - смеется он.

Я совсем не против. Подсознание причмокнуло пухлыми губами, все еще валяясь в своей не заправленной постели.

– Я проснулась, - морщу нос.

– Открой глаза.

– Через пять минут.

– Джанин, я не шучу.

– Ладно.

Прикладываю все свои усилия и разлипаю тяжелые веки. Свет режет глаза. Я щурюсь. Беззастенчиво зеваю, открыв рот, как на приеме у стоматолога. Вытягиваю затекшие конечности.

– Что тебе нужно? – злостно спрашиваю я, заметив в нескольких дюймах довольную гримасу Лефроя.

Он уже проснулся. Волосы влажные. Принял душ? Мне все равно. Я хочу спать.

– Хочу, чтобы ты проснулась, - невинно хлопает длиннющими ресницами.

– Мало ли чего ты хочешь, - усмехаюсь я и переворачиваюсь на бок.

Закрываю глаза. Довольно натягиваю одеяло и пытаюсь заснуть, пока сон не покинул меня.

– Уже давно за полдень. Когда ты собираешься вставать?

Больше полудня? Бог мой! Не может быть. Я не сплю так долго, даже если напиваюсь.

– Ты врешь.

– Посмотри на часы. Поднимай свою сонливую задницу. Нам нужно ехать.

– Ехать? Куда? – вскакиваю с кровати.

Что еще он надумал?

– Ко мне домой, - пожимает плечами.

– К тебе? Зачем?

– Не могу же я в одной одежде постоянно ходить. К тому же, мне нужно работать.

– Езжай сам, а я никуда не поеду, - отвечаю я, по дороге в ванную.

– Джанин.

– Нет, - кричу я прежде, чем захлопнуть дверь.

* * *

– Ну, и где ты живешь? – спрашиваю я, когда он застегивает ремешки на моем шлеме.

Не знаю, как ему удалось меня уговорить. Он обещал много чего рассказать и показать. Любопытство – отвратительное чувство, способное подтолкнуть на самые рисковые поступки.

– Увидишь, - улыбается он.

– Чего это ты так загадочно улыбаешься? Не удивлюсь, если ты скажешь, что живешь на Аляске, - иронизирую я.

– Очень может быть.

– Очень может быть, - повторяю я, при этом закатывая глаза.

Лефрой садится на мотоцикл, удерживая его равновесие своими длинными ногами. В шлеме он выглядит куда привлекательней, чем я, по крайней мере, мне так кажется.

– Садись. Не бойся, ехать буду медленно, - кивает в сторону свободного места и заводит мотоцикл.

Мне немного страшно, но я храбрюсь изо всех сил. С особыми усилиями забираюсь и усаживаюсь позади него. От неловкости, не знаю, за что держаться. Хватаюсь за его плечи.

– Обними меня, - просит он, оборачиваясь.

– Обнять? – слишком громко спрашиваю я.

Обнимать Джереми мне никогда не приходилось, только в знак уважения, но с приличной дистанцией.

– Как в кино, - смеется он. – Обними меня, Джанин, иначе свалишься.

В мое сознание лезут кровавые картинки. Подсознание переоделось в специальный костюм и уже мысленно вцепилось в него руками и ногами.

– Ладно, - слишком тихо говорю я.

Закатываю длинные рукава свитера и нерешительно обвиваю его талию, прижимаясь к его широкой, мускулистой спине. Скрещиваю пальцы и поворачиваю свою тяжелую (из-за шлема) голову набок, при этом моля небо, чтобы его безумное помешательство не вышло сегодня ни за одни рамки.

Уау! Под дрожащими пальцами чувствую упругий, твердый пресс. Кубики пресса чувствуются еще отчетливей, когда он смеется над моими действиями.

Двигатель ревет, и мы трогаемся с места. Я еще сильней прижимаюсь к его сильной спине и жмурюсь от страха. От сильного потока ветра, руки и голые ноги холодеют. Сильнее скрещиваю пальцы и решаюсь открыть глаза. Не так страшно, как мне казалось. Мне нравится. Чувство свободы перемешено с яркими впечатлениями. Снова храбрюсь и, отпустив правую руку, вытягиваю выше, чтобы он увидел, кулак с вытянутым большим пальцем вверх. Лефрой замечает мой одобрительный знак, это я чувствую потому, как под левой ладонью снова очерчиваются твердые кубики пресса.

Мне кажется, что мы парим, а не едем. Асфальта от скорости совсем не видно, лишь яркие огоньки бросаются в глаза. Ездить с ним совсем не страшно. Даже круто. Мне это очень нравится. Наперегонки с ветром. Здорово. Летать я всегда мечтала, а из-за его бешеной езды, мне кажется, что мы парим. Захватывает дух.

Мои пальцы переплетены на его плоском животе. Голову я подняла, уткнувшись подбородком в его спину, чтобы насладиться прекрасными облаками. Небо меня всегда вдохновляло. Особенно закаты.

Мне кажется, что прошло около получаса, может даже больше, когда мы выехали на проселочную дорогу.

– Ты живешь в лесу? – засмеялась я, когда показались деревья.

– Можно и так сказать.

– Ты не шутишь?

– Не шучу.

Любопытство даже над страхом берет вверх. Вытягиваю шею и заглядываю за его плечо. По обочине дороги тянуться высокие, зеленые деревья. Впереди виднеются ряды деревянных домов. Одни большие, другие меньше. Так называемый, отдельный, отрешенный, деревянный городок. Очень мило.

Спустя еще пятиминутного лавирования между домами и деревьями, Лефрой тормозит свой «Харлей» рядом с маленьким, высоким домом.

Я аккуратно выбираюсь и во все глаза рассматриваю дом. В таких местах я никогда не бывала. Мне интересно.

Дом обделан светлым деревом. Четыре ступеньки ведут на небольшую террасу. Два деревянных, старых кресел-качалок с маленьким столиком расположены на террасе. Входная дверь большая, широкая и почему-то темнее тоном, чем сам дом.

Я уже видела этот дом. Во сне.