Зачет по тварезнанию

Потому что где он, а где — мужик?

Ужин прошел почти в гробовой тишине. Именно за столом стало понятно, что все разговоры крутились вокруг Джелайны. Именно она направляла нити в нужную сторону, насыщая застолье энергией.

Мне очень ее не хватало. И судя по тоскливым взглядам бабы Тои, которые она периодически кидала в сторону Хольм — не только мне.

Я натаскал воды в железный бак над печкой и еще — в большую бочку в дальнем углу. Запалил дрова. И сел на пол, прижавшись спиной к рубленой стене. В моечной пахло сыростью и прелой листвой. Наверное, веник добавил аромат. Я представил, как Джелайна раздевается и забирается на полок. Интересно, она парилась или просто помылась в лохани. Воображение рисовало тонкую фигурку в пене, сквозь которую проглядывают розовые вершинки сосков. В голове повело, а тело одеялом окутала теплая апатия. Хотелось просто сидеть и мечтать. В конце концов, я уже столько всего сделал за день, что имею право немного побездельничать.

Взгляд скользнул вверх и наткнулся на встречный взгляд стоящей у окна Джелайны. Сил двигаться не было. Я сидел и смотрел ей в глаза, и словно бездна открывалась у меня в душе. Потому что это было дико сладко и больно.

А потом она позвала меня. Поманила коротким жестом ладони. И я пошел. Я бы пошел к ней на край света. К тварям на рога.

Хотя ни там, ни сейчас меня не ждало ничего хорошего.

— Кейрат, где мы сейчас находимся? — спросила Джелайна, стоило мне подняться. — Только увольте меня от этих: «в избушке в лесу».

— Не знаю.

Я правда не знал. Мне были известны координаты телепорта, то, куда мы выбрались потом, двигаясь по ее сомнительному артефакту, даже не представлял.

— Не врите, — взгляд Джелайны пробивал меня насквозь, как раскаленной спицей.

Хорошо. Я молчу.

— Мы ведь где-то в районе Западных гор? И нас сюда неслучайно закинуло?

Я молчал.

— Зачем? Просто скажите, зачем?

Как я мог сказать «зачем»? Я и с «почему?» не определился до конца.

Она встала и прошла мимо. А я остался стоять там же, у лестницы на чердак. Возле самого окна.

Я видел, как она, обнаженная, вошла внутрь. Как она старательно отмывала тело. И обливалась из лохани. И как вода срывала пенный покров со вздернутой тугой груди с вишенками сосков и с темного треугольника между ног. Как она наклонялась, чтобы промыть голову. Я не должен был, но смотрел. А она, не стесняясь, мылась у меня на глазах, будто хотела сказать: я тебя настолько не считаю за мужчину, что даже не стесняюсь. А я был готов умолять ее на коленях простить. И хотя бы поднять на меня взгляд.

Но она не подняла.

Даже когда вернулась.

Прошла в свой угол, запалила, не таясь, магический светлячок, вынула из рюкзака свой журнал и погрузилась в работу.

— Чего вы ждете? — строго спросила она, не отрываясь. — Там свободно. Нам завтра рано выходить.

И я пошел. Апатия, только другая, апатия обреченного, наполнила меня до краев.

Когда я вернулся, на чердаке было уже темно. И тихо.

Стоило коснуться спальника головой, как желание скрутило меня, как поломойка тряпку. Я закусил кулак, чтобы не застонать. Это было что-то за гранью. Оно выжигало, словно нетушимым огнем огнеплюя. И я позволил ему охватить меня. И горел в нем. Я заслужил его.

Горячий пар бани, физическая нагрузка и перепады силы сделали свое дело. Я растворился во сне.

Но и там я не обрел покоя…

19. Кей. В библиотеке Военно-Магической Академии Дьюи

…Я сидел на диванчике у окна, окруженный стеллажами с манускриптами, как обычно, и ждал, когда она придет. Джелайна Хольм всегда приходила в три, точная, как хронометр в центральном холле. Она поднималась по деревянной лестнице с перилами на антресольный этаж, где в тесных стазисных шкафах хранились старые документы Академии. У самой стены, частично укрытый балясинами ограждения, стоял небольшой стол. Джелайна коротким жестом снимала заклятие стазиса с очередного хранилища, вынимала толстую подшивку, зажигала светильник над столом и погружалась в работу.

Джелайна Хольм всегда приходила в три. А уходила в семь. Если у меня не было тренировок, я читал на своем любимом диванчике, время от времени бросая на нее взгляды. Она задумчиво грызла кончик самописца и переворачивала листы тонкой лопаточкой-стеком, чтобы случайно не повредить ценные бумаги. Для нее ценные. Наверное, в этот угол никто, кроме нее, последние сто лет и не заглядывал.

Вот и сегодня всё было, как обычно. Скрип-скрип-скрип по лестнице. Еле уловимый «щелк» стазисного замка и «вш-ш-ш» воздуха, который высасывался из шкафа вновь установленным заклинанием. «Стук-стук-стук» — это она прошла к столу. «Взж-ж-ж» — это выдвигается тяжелое дубовое кресло с высокой спинкой. Теперь можно оторвать взгляд от книги и посмотреть наверх.

Джелайна Хольм сидела за столом и смотрела на меня. Я даже проверил, не появился ли кто-то рядом. Нет, рядом никого не было. Она смотрела на меня. Я снова уставился в книгу. Потом последовали «взж-ж-ж», «стук-стук-стук» и «скрип-скрип-скрип». И снова — «стук-стук-стук», на этот раз всё ближе и ближе.

— Вот чем вы занимаетесь, обучающийся Торнсен, — стек-лопаточка нажал на книгу, заставив меня ее опустить.

Джелайна Хольм стояла передо мной. Вообще-то в Академии она предпочитала ходить на мужской манер, в рубахе с широкими рукавами, коротком колете до талии, высоких сапогах и штанах, обтягивающих стройные ягодицы, как вторая кожа. Эти штаны сводили меня с ума. Но сегодня она была в корсете и юбке.

— Если вы так увлекаетесь «Тварезнанием», почему же я не вижу вас на моих лекциях? — прищурившись, поинтересовалась Джелайна.

Я опустил взгляд на книгу. Это был учебник достопочтенной Бланчифлоер Т. Моро. Что я мог сказать в свое оправдание? Ничего. Поэтому я молчал.

— Я для вас недостаточно интересна? — Джелайна склонила голову на бок. — Я не заслуживаю внимания?

Она потянулась рукой к передней планке корсета и один за другим стала расстегивать металлические крючки, пока его полы не распахнулись, открывая тонкую рубашку, натянутую торчащими сосками.

— А теперь? — спросила она, скидывая корсет на пол.

Я сглотнул слюну. Я хотел посмотреть ей в глаза, понять, что она задумала. Но не мог. Все силы уходили на то, чтобы удержать руки на книге.

Она расстегнула юбку, и та тоже упала на пол бесформенной грудой ткани.

— Теперь я вам интереснее? — она сделала еще один шаг, и ее грудь оказалась почти напротив моего рта.

Она забрала книгу из моих рук и бросила ее на пол.

— А так?

Она задрала подол тонкой сорочки, открывая бедра, села на меня сверху, расставив бедра по сторонам от моих ног, и потерлась о стоящий колом член.

— Теперь я ощущаю ваш интерес, — сказала она и, потянув за подол, скинула рубашку через голову, оставшись без ничего.

На моих коленях. Без ничего.

— Мне кажется, вам нужно просто ближе познакомиться с предметом, — прошептала она мне на ухо, прикусывая за мочку. — Думаю, при более детальном знакомстве, — она положила мои руки себе на грудь, — у нас всё получится.

Я закрыл глаза, чувствуя, как рассудок покидает меня. Не веря, провел ладонями по торчащим бугоркам, и Джелайна подалась к моим рукам, как котенок за лаской.