Заклятые враги

— Она может потерять слишком много крови.

— Ты способен вытащить человека с того света! И смог бы это сделать, если б не был столь ленив и глуп, отмахиваясь от дара, данного свыше! — Дарнаэл склонился к девушке, валявшейся на зелёной траве, и осторожно подхватил её на руки. — Я пойду первым. И быстро. Пока эти уверены, что мы покойники, надо поскорее уходить. Эльфы никогда не оставляют людей в покое, когда те собираются уводить их секреты в окружающий мир.

Парень только коротко кивнул. Разумеется, он не мог позволить им остаться тут — бог уже явно продемонстрировал, насколько недружелюбными могут быть эльфы.

Монику он держал, практически не касаясь — будто бы девушка висела на некотором расстоянии над его руками в воздухе. Шэйран знал, что ему только кажется, но и сам подхватить её не мог, ни как мешок, ни как сокровище.

— И разбуди эту притворщицу. Я знаю, где тут запасные лодки, но нам придётся поспешить, — он, скривившись, посмотрел на Мизель. — Быстрее.

Он двинулся вперёд уверенным, быстрым шагом, будто и не чувствовал ноши на своих руках — эльф ведь. Эрри, рассерженная собственным бессилием и отсутствием возможности колдовать, шла рядом, иногда протягивая руку и касаясь плеча Дара.

Почему-то Рэю казалось, что Богиня до сих пор не осознала, что жива. Что-то в её сознании всё ещё принадлежало той обыкновенной девчонке по имени Сэя Тальмрэ, потерявшей возможность и умение любить, но всё ещё слишком гордой и самоуверенной.

Следом за ними плёлся Тэравальд — медленно и неуверенно, словно ожидая, что его моментально оттолкнут, если только заметят рядом. Конечно же, он боялся — потому что был трусом, не рискнувшим рвануться в бой.

Типичный эрроканец, пусть там он никогда не бывал.

Рэй сердито скривился и наклонился к Мизель, сжал её плечо и посильнее встряхнул.

— Я тебя тащить не буду, Кредэуа. Вставай и пойдём, либо оставайся тут. Уверен, эльфы отлично оценят все твои умения в постели.

Она распахнула глаза, такие светлые и невинные, что, не знай её Шэйран, мог бы поверить в добрые намерения, и часто-часто заморгала.

— Ты так грубо обо всём этом говоришь…

— Я просто очень надеюсь на то, что ты будешь идти быстрее, чем сейчас приходишь в себя. Догоняй, — он в последний раз посмотрел на неё, закатил глаза — будто бы показывая, что не верит в весь этот цирк, — и направился по тонкой тропе, оставленной шагами Дарнаэла и Тэравальда.

Полуэльф что, качался по этой траве, когда они все не видели, чтобы протоптать что-нибудь пошире и поудобнее?!

…Мизель догнала его уже спустя мгновение — коснулась осторожно локтя и будто бы собиралась взять под руку, но Шэйран поддаваться не собирался. Он знал, что времени у них мало — на выяснение отношений тем более, — и тратить его на всякие пустяки не собирался.

— Я даже не могла предположить, что ты можешь оказаться полезным для эльфов. Прямо аж до принесения в жертву, — наконец-то проронила она.

— Спасибо, рад слышать. Мне б тоже не хотелось быть для них полезным, поверь мне.

— Ты чем-то похож на бога, — вздохнула она. — На Дарнаэла Первого, я имею в виду. Я никогда не думала, что они действительно существуют…

— И Эрри?

— Ты же знаешь, — Мизель скривилась, — что только Её Величество и кучка приближённых действительно считали удачными все эти идеи с непорочным зачатием и так далее. Остальные поддерживали, потому что с ними очень опасно спорить.

— Надо же! — хмыкнул Рэй. — Мама и папа будут рады услышать подобное отношение.

Она отвернулась. Шэйрану хотелось спросить, передала ли ей Мон, или, может быть, она сама догадалась, но, тем не менее, было видно — Мизель его уже больше не видела. Только корону с пылающими рубинами и сапфирами — будто бы совмещение элвьентской и эрроканской.

По правде, они обе были не такими уж и прекрасными, как пелось в песнях. Мамина — если Рэй видел именно её, — больше походила на какой-то сплющенный лист, потому что корону богини Эрри положили в могилу заместо самой богини.

Папина была более впечатляющей, но постоянно сползала на лоб, поэтому, когда он её надевал, вынужден был за специальные уступы прикалывать к волосам шпильками. Выглядело всё так, будто бы лучшие куаферы страны с утра трудились над причёской Его Величества и крутились вокруг него со всевозможными расчёсками, потому Дарнаэл любил свою корону так же, как и церемониальный белый парик.

Последний он выбросил в окно, но корона была дорогой, потому осталась где-то у него среди казённого золота, в сокровищнице во дворце.

И вытащат её оттуда, наверное, не раньше, чем Дарнаэл отречётся от престола — по крайней мере, для того, чтобы надеть сие именно на его голову.

…Впереди показалось море. В ночной темноте оно больше походило на смолу — так же отвратительно тянулось к ногам и отчаянно пыталось захватить больше жертв в свои лапы. Почему-то Рэю было отчасти противно — он не так уж и любил глубину, если учесть даже тот факт, что был дарнийцем.

Смешно, но среди жителей Дарны добрая половина не умела плавать — по крайней мере, далеко никто не заплывал. Море злое, особенно в холода.

Рэй, конечно, плавал, и далеко, но без особого желания. Его отец, впрочем, тут тоже не слишком геройствовал — хотя, наверное, мог, Шэйран как-то и не сомневался.

Мизель было отстала, но стоило ей заметить, что принц не замедлил шаг, как она моментально бросилась к нему.

— Неужели нас так просто отсюда отпустят? — недоверчиво переспросила она, оглядываясь по сторонам.

Будто бы в подтверждение над головой пролетела стрела — но она была направлена явно не в них.

Может, сигнальная?

Кончик стрелы пылал каким-то заклинанием. Очевидно, направлена она была именно в лодку — но оказалась вовремя разрубленной мечом Эрри и теперь тонула в море, испуская громкое, змеиное шипение.

— Предатели, — выдохнула женщина, пряча оружие в ножны. — Дар, ты там ещё долго?

— Заклинание не наполнено силой, что я могу сделать? — он обернулся на Шэйрана и раздражённо махнул ему рукой. — Иди сюда — да поживее. Попытайся влить чистую силу в эту лодку, да побыстрее.

Судно было маленьким, неудобным — Монику едва-едва удалось устроить так, чтобы она не выпала в воду при малейшей же сильной волне, и Шэйран опасался, что его заклинания могут сделать только хуже.