Заклятые враги

Ведьма!

— Любовь ли? — уточнил он. — Моя милая, вы отсюда убежать не сможете. Возможно, вы уже упустили свой замечательный шанс… Когда решили остаться. Ведь мой советник предложил вам убежать, я уверен. Его вы тоже очаровали, или всё случилось куда раньше?

— Зачем выдавать мои маленькие женские секреты? — рассмеялась Эрла. — Я многое не понимала прежде, когда только попала к вам. Боюсь, то пребывания в тюрьме я действительно была лишь ребёнком, ничего не понимающем в этой жизни. Была уверена в том, что моя судьба предопределена моей матушкой. Но богиня умеет открывать глаза на всё в последнее мгновение. А вам, Рри, не везёт с советниками, однако.

— С новым вполне повезло, — гордо отозвался он, понимая, что заходит слишком далеко.

Эрла только мягко улыбнулась. Бороться — сказала ей Сэя, когда её уводили. Шепнула, совсем тихо. Женщины — те же кошки; Богиня и её драгоценная матушка, Лиара, допускают ошибки, играя с мужчинами по другим правилам. Но ни меч, ни шпага, ни лук со стрелами не могут ничего изменить. Какой бы воинственной не оказалась тигрица, самого большего успеха она порой может добиться тогда, когда притворится ласковым котёнком.

Этого хватило, чтобы вспомнить о том, сколько твердила её мать о женской силе. Хватило, чтобы понять, что у неё нет ни малейшего права оставить собственную страну в таком плачевном положении, позволить кому-либо рушить жизнь её родины. Она не могла уйти. Она впервые в жизни брала на себя ответственность, да и не от того, что хотела доказать кому-то — или даже самой себе, — непередаваемую внутреннюю силу. Просто в тот миг для неё наконец-то перестало быть важным мнение матери или отца. Это её бой, и проиграть — значит похоронить себя преждевременно.

— Я бы так не ручалась, — наконец-то выдохнула она. — Незнакомцы часто играют с нами в злые игры, господин Кэрнисс. Вы — тому доказательство; как лихо отобрали трон Его Величества, сыграв на далёком прошлом. Но вы кто угодно, но не король. Достаточно продемонстрировать народу тень сына Дарнаэла Второго — не говоря уж о самом короле, — и вас выбросят из этого дворца, будто бы ненужную игрушку.

— Неужели людям свойственно так поспешно меняться? — скривился Рри.

— Людям свойственно очень долго скрывать изменения, что с ними случались, отказываться осознавать их. Человек, на чьих руках застыла чужая кровь — нечто совершенно иное, а холод приходит тогда, когда бурые пятна смывает вода, — Эрла поправила юбки своего пышного алого платья, будто бы кровавого на первый взгляд. — Вы недооцениваете своих соперников.

— У Дарнаэла Второго, покойного, к слову, — Кэрнисс довольно усмехнулся, — нет детей. Об этом прекрасно все знают, и даже если какой-то самозванец…

— О! Дарнаэл Второй был королём — не монахом. Красивый, достойный мужчина — неужели вы думаете, что он за свои сорок четыре года ни разу не заводил длительных связей с женщинами? Нельзя быть столь уверенным в результате.

— Подтвердить без короля это невозможно.

— Порой человеческая внешность говорит о большем, чем любые слова, — рассмеялась девушка. — Народ склонен доверять, когда их вырывают из лап тиранов, но никогда не остаётся покорным и наивным в те мгновения, когда его любимого лидера пытаются оттеснить какие-то глупые предатели.

Рри ничего не ответил. На душе стало вдруг как-то неспокойно, и он вспомнил о старом звездочёте, которого так легко принял, стоило ему только убедить новоявленного короля в том, что свыше ему предназначено править долго и счастливо. Разумеется, это могло оказаться ложью, но Кэрнисс ни за что не согласился бы со столь гадким предположением.

Он стал настолько сильно схожим со своим выдуманным образом, дарованным ему природным волшебством, что теперь было трудно отделить Вирра от реальной жизни.

— Мы увидимся с вами завтра, — наконец-то промолвил король. — На нашей брачной церемонии.

Эрла только мягко улыбнулась. Она была готова бороться, а её мать тоже однажды выходила замуж за ненавистного человека.

Только он не смог дожить до первой брачной ночи.

***

Это должен был оказаться довольно торжественный день. По крайней мере, король — всё ещё страдающий раздвоением личности, но уже убедивший себя в том, что иметь довольно странное прошлое вполне нормально, — уверился в этом и повторял раз за разом ежесекундно, что сразу же после смерти королевы Лиары он станет полноправным правителем Эрроки.

Да, конечно, супруг Её Величества — король-консорт всего лишь, но Эрла только внешне, пожалуй, очень удачно копирует свою мать. И Рри был уверен в том, что ему и пары месяцев хватит для того, чтобы её сломить и подчинить собственной воле.

Но в нём стала прорезаться мягкость Вирра Кэрнисса. И, казалось, ничего ужаснее этого не могло случиться — если он окончательно утратит собственную стойкость, то для каждого его замысла следующие шаги безвольного экс-советника могут оказаться губительными.

Ему так и не сшили ничего пристойного. Свадьба с принцессой Эрроки — публичное мероприятие, и очень уж сильно хотелось возмутиться, что он не собирается являться на неё в каком-то глупом, отвратительном наряде, взятым в гардеробе у Дарнаэла Второго — но раз там ему ничего не подошло, довольствоваться пришлось и вовсе обыкновенной одеждой.

Тем не менее, внешний вид — это вновь был пунктик Вирра. Рри пришлось выпить немного вина — и запить его чем-то покрепче, — чтобы унять собственное чрезмерно быстрое биение сердца. Может быть, пройдёт ещё несколько дней, и в его жизни больше не случится ничего столь волнительного. Раньше, когда он был жесток и не позволял и капли любви просочиться в своё сердце, кровь сеять казалось так просто по миру! А теперь Вирр смешался с ним самим и обратил жизнь в ад чрезмерной переживательностью, страхом, прокрадывающимся в душу к ночи.

Он в последний раз поправил корону на своей голове, с которой не желал растворяться и на несколько дней, а после кивнул седовласому звездочёту-советнику, вновь явившемуся к нему.

— Вы готовы, Ваше Величество? Солнце уже скоро будет садиться, так что, нам надо начать церемонию. Ведь вы хотели, чтобы всё произошло на закате.

Рри мотнул головой. Он хотел? Разве? Это звучало довольно странно! В конце концов, он никогда в своей жизни не собирался думать о подобной романтичной ерунде. А вчера, очевидно, он сказал что-то своему пожилому советнику, что отчаянно жаждет узреть закатное солнце в день своей брачной церемонии?

— Готов, — покачал головой он. — И кто же именем Дарнаэла Первого повяжет наши руки?

— Это будет сюрприз, — улыбнулся советник. — Вам обязательно понравится. Вы всё ещё желаете провести открытую церемонию и надеетесь, что на это будет смотреть вся страна?

— Разумеется, — кивнул Рри. — Публичность даст нам возможность сделать всё это максимально законно. И тогда даже если Её Высочество вздумает говорить, что её заставили, у нас будет огромное количество свидетелей того, что выбор она сделала добровольно и в миг бракосочетания сердце её было преисполнено любовью ко своему мужу. Вы подготовили соответствующие брачные клятвы, что будут передавать мне все права на управление её государством и жизнью её?