Заклятые враги

— Я не хотел её и начинать, Лиара. А теперь придётся, — подытожил Дар. — Конечно, мы выиграем. Если ты выпустишь меня из трёх комнат, по которым я блуждаю, будто идиот, и позволишь наконец-то узреть твои боевые отряды. Мне не нужно много людей, но надо ведь хоть какая-то защита, прежде чем я выеду к ним?

— Ты предлагаешь мне дать тебе пушечное мясо?

— Я сам — пушечное мясо, — ухмыльнулся Дарнаэл. — Но дай хотя бы армии успеть защитить меня, прежде чем до меня доберутся мои же войска. Твои мародёры тут будут так не кстати.

Она кивнула.

— Делай что хочешь, — Лиара устало опустилась в кресло и отмахнулась от него. — Я уже ничему в этой жизни не верю. Мне кажется, что ничего уже нельзя исправить.

— И не я, поверь, в этом виноват, — рассмеялся Дарнаэл. — Встретимся ещё, если боги позволят нам это сделать. Можешь помолиться не только Эрри для исключения в эти дни.

***

Лиара часто любила повторять, что её армия находится не в идеальном состоянии. Дарнаэл знал об этом — если б он решился пойти войной на неё, то, наверное, победил бы, главное обставить всё так, чтобы маги Эрроки не смогли слишком часто вмешиваться в течение битвы и не добавляли лишних, опасных препятствий. Тем не менее, он не думал, что войска у неё нет вообще — только стая болтунов и пугливых мужчин, что прятались за стены своих домов и юбки жён, как только появлялась малейшая угроза вторжения. Они не могли, разумеется, устроить революцию — потому что для этого нужно иметь хоть какие-то моральные силы. Хотя бы их подобие.

Конечно, у них ещё было время до того, как армия Элвьенты сгруппируется под границами и придумает, как именно следует нападать. Там нет ни гениального, ни разумного полководца.

У Эрроки он есть.

Только с такими солдатами ничего не поделать.

…До границы оставалось всего несколько десятков километров — запросто можно было доехать на лошади за пару часов, — но Дарнаэл как-то не рвался к родным войскам. Он лишь внимательно смотрел на ту стайку, которую местное начальство именовало “элитным отрядом” и предположило, что именно он поможет Его Величеству выступить к своим воскам.

Командир смотрел на Дара, аки на божество. Судя по всему, не по причине схожести короля с божеством, основавшем его династию, а потому, что Тьеррон мог хоть как-то справиться с их ненормальной королевой. И почему-то Дару упрямо казалось, что этот мужчина вообще с радостью оказался бы под колпаком у Элвьенты, позволил бы проиграть своей стране войну, да и позабыл о чести, праведности и о том, как следует жить на свете. Почему б и нет, если там у него будет хоть что-то, кроме призрачного подобие власти, что тут отказывается дать королева Лиара?

— А на деле — сколько войск всего? Меня сейчас интересует не… элитный отряд, — король запнулся и недовольно покосился на стайку юношей и мужчин, что окружили его, — а нормальной, боеспособной армии.

— На деле, многие отряды распределились по границе, — вздохнул командир, но голос его прозвучал как-то неуверенно. — Не скажу, что они способны остановить навалу. Обычно Её Величество просто посылает ведьм, и все сдаются и идут на мирные переговоры.

— А за ведьмами шагает многотысячная иллюзия, верно? — когда собеседник кивнул, Дарнаэл не сдержал раздражённого вздоха. — Разве в вашем королевстве вообще нет мужчин?

— Ну ведь это отряд нашей деревни. Вы могли отыскать в столице что-то более пристойное, и в городах тоже.

Тьеррон убедил себя воззриться на стены домов, такие серые-серые, вероятно, от недавнего дождя.

— А что у вас с ведьмами? — в пятый раз уже, пожалуй, уточнил он, но командир лишь развёл руками. Все талантливые девушки из их деревушки давно уже отправились покорять Кррэа или хотя бы Вархву, а тут осталась только старая бабка-шептуха да их местная староста, но она уже доживала свои последние года. В восемьдесят шесть не воюют и не лезут вперёд, атаковать весь мир. Просто спокойно спят в своём любимом домашнем кресле, и только.

Больше ничего.

Дар только устало кивнул, будто бы соглашаясь с одной чёткой и крайне издевательской мыслью, что нынче крутилась у него в голове — со всеми этими сумасшедшими людьми добра точно не будет. Ему уже хотелось уехать обратно, домой, в свою родную Элвьенту, взять в руки бразды правления адекватным войском и не видеть никого из этих шутов, но вряд ли у него такая возможность будет.

Один из мужиков — тот, на которого возлагались прежде большие надежды, уронил свой меч, только-только попробовав его поднять, и Дар лишь горестно вздохнул.

— Из нормальных военных тут лишь вы, — отметил он, глядя на командира.

Тот потупил взгляд, и Дарнаэл подумал, что не следует делать поспешных выводов. Может быть, нормальных военных тут не было и вовсе, одни только шуты и болваны. Нельзя оторвать человека от поля и выставить его против вышколенной армии, пережившей уже далеко не одну войну, имеющей огромный численный перевес… Конечно, будь у него горы — удачное расположение, хоть какое-то оружие и время на подготовку, а главное, возможность нападать и подчистить хотя бы фланги вражеской армии…

Но там, по ту сторону растворившейся в воздухе границы, стояли его воины. Воины, что пришли мстить за своего короля. И собирать против них отряды, выпускать ведьм и волшебников — само по себе глупость. Он ведь должен жалеть своих людей и желать им победы.

Но во главе всего этого кошмара Кальтэн. Уверенный в том, что так он отомстит за Тэзру, мужчина не отступится до самого конца — Дар помнил своего друга и его отчаянное упрямство, и жалел, что эти воспоминания рухнут так скоро. Он ведь не сможет сохранить его нетронутый, чистый образ надолго. Рано или поздно всё равно поддастся мысли, что Кальтэн просто влюблённый в свою ненаглядную, распрекрасную ведьму безумно — потому что теперь она единственная, кто способен отыскать место в его сердце и разуме. От Фэза осталась только эта одержимость да физическая оболочка. И отчаянное умение вести за собой армию туда, куда она добровольно прежде и ногой бы не ступила.

— Знаете, пожалуй, я поеду один, — вздохнул Дарнаэл.

— Из столицы вам ведь выдали какую-то защиту, — отметил его собеседник.

Только сейчас Дар отметил, что мужчине, наверное, столько же, как и ему — только эти отвратительные условия вынудили его поседеть слишком рано, сгорбиться, съёживаться каждый раз, когда очередная ведьма-повелительница проезжает мимо. Сколько лет должно пройти, чтобы выбить из этих людей рабский дух!

Он всматривался в тусклые зелёные глаза и словно пытался представить себя в таком положении. Безвольным, бессильным, не имеющим шанса проронить несколько слов без воли своей жены. Жены ли? Рабовладелицы скорее, с новыми законами Лиары.

Конечно, тут не все ещё поломались. Двадцати лет слишком мало. Деревушка и без того была матриархальной, а женщины тут немного увлеклись собственным правлением, вот и не вышло ничего доброго. У всего должна быть мера.

Но, вопреки их слабости, вопреки ничтожности этих людей, Дар не мог повести их на верную смерть. Пусть уж умереть самому — но бороться до последнего, — чем потащить в бой тех, кто никогда не был для него предназначен.

Мужчина лишь коротко покачал головой, когда на него вновь, с отчаянной надеждой, воззрились.