Закон Кейна, или Акт искупления (часть 2)

– Всего лишь хотелось бы смочить рот. Он не только дерьмо из меня выбил, но и последний обед.

– Слишком много ешь овощей, братишка. Плохо для желудка.

– Да, и переваренными они не лучше на вкус.

Орбек оглядел Таннера с ног до головы.
– Не кажется таким уж крутым.

– Уже нет.
– Сапоги Таннера были в хорошем состоянии. Учитывая рост, должны быть чуть велики. Что лучше обратного.
– В последний раз я сражался с таким хорошим бойцом в монастыре. Это был любимый сын лучшего учителя боевых единоборств. Наш парень, кажется, оказался лучше него.

– Да? Взаправду, или ты хвалишь его, потому что получил пинков?

– Так и эдак.

– Кто он у себя дома? Приятно знать, что убил кого-то очень сильного.

– Знаю лишь, он монастырский эзотерик, и хороший. Я ездил с ним полмесяца и ничего не просек. Мудак так и не вышел из роли. Ни разу. Даже сегодня он лез, не используя правую руку. Погляди на мой глаз, поймешь, хороша ли его правая. Но он корчил из себя раненого, зная, что я могу следить. Играл раненого долгие дни. Знал, что я могу его распознать. Знал, что быть недооцененным безопаснее, чем казаться загадочным. Качественная работа. Парень чертовски хороший актер.

– Думаешь, из ваших? Как Дан и Черное Древо?

Кулак покачал головой: - Я о нем бы слышал. Вероятно, и встречал бы. Слушай, мне нужны его сапоги.

– Минуту. Но сначала скажи, как это: наш парень крутой супер-мастер, мать его, но ты все же оттрахал нашего супер-мастера?

– Я не оттрахал его. Ты оттрахал. Признаю. Рад?

– Ага, и не забудь признавать дальше. Перед свидетелями.

– Так и будет, - согласился он.
– Ты спас мне жизнь.

– Второй раз за месяц, эй? Кажется, личный рекорд. А как ты выманил его из укрытия?

– Если бы он не лупил меня до смерти, я сообразил бы раньше.
– Кулак сердито кивнул на арбалет, прижатый грудной клеткой Таннера.
– Слишком привязан к инструментам. Вот и всё.

– Ладный арбалет, - признал Орбек.
– Тем жальче, что оструган.

– И ножу на пользу не пошло.

– Итак, каких слов я жду? А? Раз уж ты выжил...

Кулак вздохнул.
– Адски классный выстрел, Орбек.

– Ага?

– Нужно было сказать "выстрелы". Оба раза. Великолепные. Реально великолепные.

– Ну ладно.

– Не загасил ты его с первого раза, тоже верно.

– Ха?

– Даже не пометил, супер-снайпер.

– Нет? Ты катишь на меня за то, что я пытался загасить его за сотню ярдов вниз по холму, хитрый сучонок? Драть меня, пистоль был почти пустой!

– Не говорю, что сам смог бы. Говорю, что ты не смог.

– А я говорю: винт тебе в жопу.

– Не принимай близко к сердцу. Тем камням внизу, которые ты поразил, не было больно.

– Может, приду позже, на рассвете? Проведать тебя. Если смогу найти это место при свете дня. Я говорил, что в горах водятся хошои? И что мне понравился его милый арбалет и я заберу его с собой, а?

– Я так не делал бы. Подойдешь ближе, коснешься и он убьет тебя.

– Ха?

– Я серьезно.

– Он не помер? Кажется дохлым. Пахнет дохлым.

– Он реально, реально крут в притворстве.

Орбек закатил глаза.
– Еще одна хитрая монастырская задница, драть меня.

– Вот почему он теряет так мало крови. Уже убил бы меня, но знает: если пошевелится, ты его пристрелишь.

– Может, пристрелить сразу?

– Поговорим в последний раз.

– Отговоришь его умирать?

– Возможно.
– Джонатан Кулак склонил голову к плечу.
– Итак, если разгрызть все хрящики, брат В-Дупу-Твое-Имя, - сказал он, - всё дело в девчонке. Верно?

Через десяток секунд недвижного безмолвия - так долго, что он начал гадать, не ошибся ли - Таннер испустил длинный тихий вздох и сказал: - На хрен.

Ливень необычайного 2: Всё дело в девчонке

"К чертям город. Я сжег бы мир, чтобы спасти ее".

Кейн (актер-исполнитель профл. Хэри Майклсон) "Ради любви Пеллес Рил"

– Если будешь двигаться очень, очень медленно, он может и не застрелить тебя, - сказал Кулак умирающему убийце.
– Хотя комфорта не обещаю.

Очень, очень медленно Таннер сполз с арбалета и перевернулся.
– Прости, что не встаю.

Перед его куртки блестел кровью, черной в свете луны.
– Чего хотите знать, ублюдки?

Орбек опустил ствол.
– Например, причины, почему нам не пытать тебя, пока не устанем, а потом пристрелить в голову?

– Прошу, начинайте.
– Голос Таннера был холоден как камни, на которых он лежал, с монотонным городским выговором Семи Истоков.
– Меня нигде не ждут.

Кулак вздохнул.
– Было здорово, когда ты казался простым деревенским парнем.

– Что тебе здорово, мне смерть.

– Гм, типа того.

– Может, начнем с имени?
– сказал Обрек.
– И почему ты пытался убить младшего брата.

Таннер поднял голову и хмуро поглядел на Кулака.
– Он сказал - брата?

– Долгая история.

– Должно быть.

Юный огриллон шагнул вперед и оскалил клыки.
– Имя, мудак.

– Орбек. Ты слишком близко.

Он оглянулся.
– Что он сделает? Обольет меня кровью?

– Да на хрен, Орбек, ну что я могу знать? Не похоже, что я понимаю в драках и прочем. Хочешь подставить серую кожаную задницу под руку парня, который чуть не забил меня до смерти, вооружившись лишь разряженным арбалетом и дурным характером? Давай, вали. Черт, буду сидеть тут со сломанной рукой и лодыжкой и поощрять тебя, пока фингалы совсем глаза не закроют.

Орбек потемнел, но отступил на шаг. И еще на шаг.
– Думаю, отсюда его нетрудно будет пристрелить.

– Было не трудно пристрелить его с сотни ярдов выше. Куда тебе и нужно уйти. Правда. Сейчас же.

Жилы вздулись на шее Орбека.
– Сначала пусть назовется.

– Знаешь, я лежал и удивлялся, зачем гриллу кинжалы, что за нелепость, - сказал Таннер.
– Но увидел длинные рукава и это отличный ответ...

Орбек рывком прижал приклад к плечу.
– Если следующим твоим словом будет не имя...

– Ох, ради всего дрянного, - бросил Кулак.
– Вы, тупые задницы, еще не поняли, что хотите одного?

Оба глянули на него. Он же был слишком утомлен, чтобы изобретать шуточки, и боль начала просачиваться сквозь Дисциплину Контроля.
– Он хочет тебя убить. Ты хочешь быть убитым. И вам обоим нужно отступить и дать мне время поработать.