Залечь на дно на Солстхейме

— Почему ты не рассказал стражникам., а позвал… Мавен Чёрный Вереск на помощь? — поинтересовалась Блёнвенн.

— От стражников толку сейчас никакого, они вон, с местной швалью разобраться не могут, больно много её тут развелось. В общем, я хочу, чтобы вы помогли мне вернуть кое-что, и заодно избавитесь от своих конкуретнов. Среди прочего они украли нашу семейную реликвию, серебряное ожерелье, я очень хочу вернуть хотя бы её.

— С чего начать посоветуешь?

— Я знаю только одно имя: Нирания. Высокая эльфийка, найдёте на базаре.

Торстен хочет отомстить за дочь и вернуть фамильную ценность. Заодно Гильдия избавится от конкурента в Виндхельме. Как это связано с планами Мавен Черный Вереск, архимаг пока что понимала смутно.

— Почему этим заинтересовалась Мавен?

— Думаешь, она прямо так взяла, и поделилась со мной своими планами? — норд злобно прищурился. — Я знаю только то, что она хочет навести здесь порядок — свой, разумеется, а я смогу после этой сделки спокойно вести свои дела. Конечно же, я и про помощь не забуду, буду помогать вам, чем смогу — со стражниками договариваться, чтобы смотрели в другую сторону, и прочее.

Драконорождённая, для приличия попрощавшись, предпочла вернуться в дом Брунвульфа. Или же — собиралась пойти в таверну и заглушить вновь нахлынувшие чувства медовухой, чтобы затем запить её успокоительным зельем Колетты. Плевать, что проваляется без сознания, главное, после такого чувства притупятся, и можно будет хоть сколько-то спокойно переждать эти два дня. Нет, помогать Торстену она не будет — не хочется впускать в Виндхельм Гильдию Воров, и обрекать город на больший хаос и беспредел.

— Постой, — окликнул Онмунд. — Ты хочешь просто так уйти? А как же Нирания? Как же Торстен?

— Ты предлагаешь мне впустить в этот город Гильдию Воров, а затем — Мавен? Знаешь, что здесь начнётся после этого? Нет, я и так достаточно в жизни дерьма натворила, уже бы остановиться пора.

— Но Мавен же тебя убьёт, если ты не выполнишь её задание.

— К даэдротам Мавен. К даэдротам Гильдию.

Молодой волшебник недовольно зарычал. Сейчас девушка лишает саму же себя возможности хоть немного загладить вину хотя бы перед собой же. Да и куда она от гнева Мавен и Гильдии денется?

— И что ты делать будешь? Тебя Балгруф от них не защитит, Корир — тем более.

— Ближайшую зиму ни Мавен, ни Гильдия меня не достанут. А Ноктюрнал всё равно своё получит. Может, не получит. Серана мне давно такой же, как она, стать предлагала. А лучше с Лидией поговорю.

— Ноктюрнал, думаешь, просто так тебя отпустит?

Драконорождённая остановилась и, зажмурившись, опустила голову. Сейчас ей было плевать на принцессу даэдра — служить которой она отправилась скрепя сердце. Зачем вообще было соваться в Рифтен? Без красивой брони как-нибудь бы обошлась, члена Коллегии Винтерхолда только один скампов умник обворовать решился — и то без особого успеха, а богатств, найденных с помощью карты Велека Сейна, с лихвой хватило и на восстановление здания Коллегии, и на хорошее пополнение казны города.

— На неё мне тоже плевать, — пробурчала девушка.

Онмунд схватил бретонку за руку, протащил чуть вперед и грубо вжал в стену.

— Послушай, — юноша пристально смотрел своей девушке в глаза. — Тебя бы я назвал последним человеком, который натворил в своей жизни много дерьма. Да, ты ошибалась. Да, иногда тебе в голову приходили идиотские идеи, и ты их воплощала. Но, по-моему, сейчас твоя Ноктюрнал… или кто-то другой, не знаю, даёт тебе шанс загладить вину перед этим даэдровым городом. Хотя бы перед собой. Так что пошли-ка в дом к Брунвульфу, возьмём наши котомки со свитками и зельями, поговорим с этой Ниранией и замочим уже этих остроухих утырков. Без них мир уж точно хуже не станет.

***

Час с небольшим, что прошёл с момента ухода Драконорождённой и её поклонника, Корир не находил себе места; Брунвульфу едва удавалось отвлечь его разговорами и успокаивать медовухой.

— Они вернутся, — успокаивал старый воин.

— Ты сам говорил, что в Виндхельме небезопасно.

— Отпускать тебя одного я тоже не собираюсь, а если мы пойдем вместе, можем с ними разминуться.

Ярл опрокинул ещё один стакан. Надо было самому идти за Довакином, поговорить с ней, и затем — затащить в дом. Ну, поревела бы немного, напилась медовухи и успокоилась бы, зато не пришлось бы сейчас переживать так. Едва в окне показались две фигуры, норд успокоился — вернулись всё-таки. Однако молодые волшебники подхватили свои котомки, на ходу перевесили их через плечо и вновь направились за порог.

— Эй, вы куда? — поинтересовался Корир.

— Поиграем в охоту на эльфов, — с нехорошей ухмылкой ответил Онмунд.

Что задумали эти двое, ярл так и не понял. Онмунд на расиста не очень похож, а уж архимаг — тем более. В Коллегии расистом вообще, по всей видимости, быть нельзя, вон там какой разношёрстный народ обитает! Так что же эти двое задумали? Объяснений выбить так и не получилось: волшебники будто бы не желали ничего рассказывать. Правитель Винтерхолда вопросительно посмотрел на старика. Брунвульф лишь развёл руками.

Весь день Корир не мог найти себе места — если случится чего с волшебниками, ему одному на Солстхейм плыть? Нет, на этом отдалённом острове он ничего не забыл, если они не вернутся — то возьмёт лошадей и поскачет домой. Если ему суждено погибнуть от рук убийц, то так тому и быть, изменить это никто не в силах. Брунвульф пытался чем-то занять гостя, хоть как-то привлечь его к помощи по хозяйству, только его знатный родственник оказался не слишком умелым работником.

Молодые волшебники вернулись под вечер, усталые. Онмунд выглядел счастливым, Драконорождённая же казалась чем-то недовольной, если не сказать, расстроенной.

— И как на эльфов поохотились? — ехидно поинтересовался ярл за ужином.

— Славно поохотились, — ответил молодой маг.

Блёнвенн уткнулась в свою тарелку, будто нехотя ковыряясь в зажаренном курином мясе и печеном картофеле, за всё время не проронив ни слова. Затем девушка вытащила из котомки успокоительное зелье, залпом осушила весь пузырёк и попросила налить себе медовухи. Мужчины недовольно переглянулись. Брунвульф догадывался, что пузырёк содержал нечто крепкое, что запивать медовухой не стоит, Онмунд покосился на правителя Винтерхолда.

— Обойдёшься без медовухи, — жестко заключил Корир, отставляя бутылку подальше от бретонки.

Расспрашивать, что произошло, ярл решил после того, как родственник его жены и Драконорождённая отправились спать — выманив молодого волшебника на улицу. Вдруг произошло что-нибудь, о чём Брунвульфу знать не стоит?

— Что с ней происходит? — обреченно поинтересовался правитель Винтерхолда.

— Это долгая история, — хмыкнул юноша.

— Мы не спешим, а завтра нам рано вставать не надо. Так что рассказывай.