Залечь на дно на Солстхейме

— У Уленов здесь оставались друзья?

— Даже если и так, то они или давно уехали, или просто умерли. И подношения — пепельные бататы — обычно оставляют родичи умершего.

— Почему же ты это Адрилу Арано раньше не сказал? — недовольно поинтересовался Онмунд.

— Он меня не спрашивал, — данмер качнул плечами.

Стоит ли проверить слова жреца, последить за родовой гробницей? Может ли это вывести на след Уленов? Ярл покосился на своего молодого сородича.

— Оставь это мне, — попросил волшебник. — Скажите, Старейшина, есть ли какая-нибудь периодичность в этих… подношениях?

— Да. Если тебе повезёт, то увидишь, кто их оставил, уже сегодня вечером. Или завтра к утру, если не побоишься остаться там на ночь.

Юноша едва сдерживался от бравой ухмылки.

— Зачем ты рассказываешь нам это? — Корир уже начал ловить себя на мысли, что сам превращается в параноика, сам видит в каждом встречном врага или шпиона, но вопрос действительно был здравым.

— Старому эшлендеру нельзя помочь новым друзьям уважаемого Адрила Арано? — в голосе старика послышались едкие нотки. — Поверь, я не слишком заинтересован в смене власти в Вороньей Скале. Особенно если эта власть сменится на остатки Дома Хлаалу.

Опять дело упиралось в данмерские разборки между Великими Домами, в данмерские понятия о жизни, данмерские принципы, которые норды просто не могли понять. Расспрашивать о чём-либо большем правитель Винтерхолда не стал, и предпочёл вернуться в «Пьяный Нетч» — ждать, пока Онмунд не вернётся хоть с какими-нибудь новостями. Всё, чего сейчас хотел мужчина — это ещё одной кружки мёда и свободные уши Гелдиса Садри. Скрывать ему было нечего, какие-либо совсем уж сокровенные тайны рассказывать он так же не собирался, а трактирщики — самые лучшие в мире слушатели, пусть и не бесплатные.

— Не знаю, как скаалы её делать ухитряются, но штука крепкая, — заметил данмер, наливая своему постояльцу зольного мёда. — Знаешь, а Мирри Северин насчёт тебя очень серьёзно настроена.

Корир недовольно поднял на трактирщика глаза.

— Я уже сказал ей, что женат.

— Друг мой, данмерских женщин это не останавливает. Особенно если они себе жучиный мускус Телванни в помощь берут. Это такие… очень дорогие и редкие духи, если не знаешь. Не знаю, где она их после Красного Года достать ухитрилась — может, в Тель Митрине купила, может, с континента привезла, но первый раз я заметил, как она ими воспользовалась. Знаешь, как у нас говорят — «даже варвар может быть привлекательным, если он пахнет этими духами», а уж такая, как Мирри — и подавно.

========== Горячая месть ==========

С разведки Онмунд вернулся несколько возбуждённым. Волшебник едва сдерживал свои чувства, хотел скорее рассказать всё и побольше.

— Это она… Мать Мирри.

— Успокойся. Сядь и выпей, — посоветовал Корир.

Молодой волшебник, кажется, впервые в жизни приложися к кружке крепкой медовухи: юноша морщился, напряжно выдыхал, пытался откашляться.

— Я спрятался в родовой гробнице Уленов, — речь Онмунда уже выглядела более размеренной и спокойной. — И ждал. Не знаю, сколько времени прошло, я там уже не знал, чем себя занять. И тут скрипнула дверь — уличная. Я наложил на себя заклинание невидимости и затаился, молился, чтобы меня не заметили — а сам вглядывался. Сначала я понял, что пришла женщина. А потом пригляделся — и понял, что я её знаю. Это мать Мирри… как её зовут…

— Тилису Северин, — учтиво напомнил Гелдис Садри. — Может, ты ошибся?

— Нет-нет. Я абсолютно уверен, что это она.

С обвинениями в адрес Северинов нужно быть очень осторожными — ярл с самого первого дня понял, что это семейство пользуется в городе очень хорошей репутацией. Его глава учтиво пожимал руку Адрилу Арано, их жёны вели мирную светскую беседу, все вместе они с очень важным видом обсуждали насущные дела.

— Гелдис, расскажи мне про этих Северинов, — неожиданно попросил норд.

Трактирщик со вздохом отложил в сторону бокал, который до этого натирал до блеска, взялся за другой, и за свой рассказ принялся будто бы невзначай.

— Что тебе сказать можно: Северины богаты. Очень богаты. И с тех пор, как они в Воронью Скалу приехали, ни денег, ни сил на город не жалели. Не подумай, что я настроен против Советника Морвейна — но Северины куда больше средств в город вложили. Да и так они очень приятные личности, разве что странные вещи про Мирри и Вендила говорят — будто она ему по возрасту в дочки не слишком-то и годится.

Не жалели ни денег, ни сил на город. Прямо как Довакин. Что, если… Правитель Винтерхолда тут же одёрнул себя — нет, Блёнвенн не может быть предательницей, не может затевать ничего плохого. Это у данмеров всё совсем по-другому, они смотрят на дружбу и честь по-другому, да и бретонка в принципе не может зла на Винтерхолд держать, она, кажется, вообще не способна длительно, серьёзно и скрытно ненавидеть кого-то.

— Корир, кажется, твой выход.

Хоть в голосе юноши и слышался какой-то нездоровый задор, но говорил он абсолютно серьёзно, да и идея была не самая лучшая. Корир бросил взгляд сначала на недопитую бутылку зольного мёда, а затем — на дверь комнаты, где они остановились.

— Принеси зелье, — потребовал ярл.

Молодой волшебник без слов поднялся с табурета и через некоторое время принёс успокоительное зелье. Следовало смешать его с медовухой или другим напитком и затем угостить Мирри и её мать.

— Крепкая какая-то гадость? — с умным видом поинтересовался Гелдис.

— Я бы сказал, с ног валит. Мирри любит медовуху?

— Не особо. Предпочитает мацт или суджамму. Хотя от хорошего вина — например, братьев Сурили, не откажется. Но подмешивать что-либо в сиродильские вина — сущее преступление, хуже только открытое богохульство. Возьми лучше «Алто» — оно само по себе достаточно крепкое, и сделать его ещё крепче с помощью вашей настойки таким уж кощунством не будет, — на лице трактирщика показалась хитрая ухмылка. — И придётся тебе забыть, что ты женат.

— Не придётся. Дай мне масла и небольшой кусочек угля.

Смешанное с настойкой вино, как и зелье силы, оказалось в поясной сумке — нордам лишь оставалось надеятся, что всё сработает, как нужно, что данмерки отключатся до того, как он сам опьянеет, и что такие примитивные средства помогут ему дольше оставаться трезвым. Перед самыми дверями поместья Северин Корир снова замешкался. Где-то глубоко в душе ему казалось, что всё это неправильно, нельзя так делать, что где-то совсем рядом есть и другой способ добыть доказательства.

Железное кольцо с громким стуком опустилось на деревянное полотно; долго ждать не пришлось — женщины будто ждали гостя. Мирри открыла дверь сама, очень фальшиво изобразив удивление.

— А говорил, что женат, — в голосе данмерки смешались кокетство и ехидство.

— От своих слов я не отказывался.

Эльфийка притворно вздохнула и предложила войти.

— Я пришёл поговорить, — норд пытался оставаться спокойным, надеялся, что женщина не заметит, с какой легкой дрожью рука доставала из поясной сумки бутылку с вином.