Заметки на полях пиджака

В одежде молодые бандиты также стараются подражать американским и французским гангстерам.

Одеваются они чаще всего вычурно: кепки с плоскими козырьками, тёмные очки, цветастые майки, толстовки с кислотными рисунками, спортштаны модели «галифе», кроссовки на толстых подошвах. Иногда эти ребята обесцвечивают волосы перекисью.

Получается эдакий гангста-стиль `a la russe.

Если такие люди попадают в тюрьму, – они никогда не делаются блатными. В лучшем случае живут «мужиками». Гораздо чаще они становятся «козлами» и «суками» – идут в хозобслугу. Некоторые из них попадают в касту «опущенных».

С политическими взглядами у них всё довольно просто.

В основном эти ребята аполитичны, – газет и политических блогов не читают, на выборы и митинги не ходят.

Однако же определённое мировоззрение у них есть. Всё они люто ненавидят «совок» и коммунистов, любят Соединённые Штаты и Запад вообще, обожают массовую культуру и в целом разделяют все ценности потребительского общества.

Среди них есть политизированные меньшинство. Таких в этой среди, наверное, 3-4%. Они довольно активны и нередко стараются продвигать свои взгляды. В политике они чаще всего придерживаются либертарианский позиций. Некоторые совмещают либертарианство с расизмом и другими реакционными идеями.

Сейчас из этих молодых людей стремительно складывается новая криминальная субкультура.

Пока что она ещё не сложилась. Её становление окончательно завершится примерно лет через десять-двадцать. Но мы уже сейчас можем предугадать, какое она будет иметь политическое значение.

Откуда приходят Ласнеры?

Детей надо баловать. Вот тогда из них вырастают настоящие разбойники!

– Евгений Шварц, «Снежная королева».

Многоэтажный дом в спальном районе. Типичная «брежневка», – высокая и просто до невозможно унылая. Грязно-белые стены, заваленные хламом балконы. Кое-где в мутных оконцах горит свет.

Знаете, иногда поражаюсь просто! Умеют же в России дома строить!

Пройдёшься иногда по спальному району с многоэтажками, – и потом просто жить не хочется. Ей-богу, такая тоска идёт от этих многоэтажек, что просто жуть. Как посмотришь на эту брежневку, – сразу хочется пустить себе пулю в лоб.

Заходим в подъезд, затем в лифт. Поднимаемся в квартиру.

Квартира хорошая: большая, светлая. Ремонт новый, мебель из «Икеи». Квартира не захламлена и вообще выглядит очень опрятной и чистой.

Да, что поражает меня, так это идеальная чистота.

По правде, это место до боли напоминает мне квартирку Джеффри Дамера в Милуоки. Разве что она раза в три побольше. Но это уже мелочи.

Заходим на кухню. Садимся за стол. Беседа начинается.

Мой респондент – молодой человек. Ему недавно исполнилось семнадцать лет. Среднего роста, сухощавый, лицо некрасивое. В сущности, ничего особенного.

В криминальной среде его знают под кличкой Филя.

История парня в некотором роде типична.

Родился в неполной семье. Отца не было, мать воспитывала одна. Воспитание было довольно-таки специфическое.

Моего собеседника воспитывали в строгом соответствии с вынесенной в эпиграф раздела максимой. Мать баловала его. Он вырос настоящим разбойником, извращенцем и моральным уродом.

– В детстве я вообще всё что хотел мог делать. Мне мамка всё позволяла. Я мог ударить кого-нибудь на детской площадке, отобрать у какого-то мальчика игрушку, девочку толкнуть… Даже избить мог девочку или мальчика. Мать за меня всегда вступалась. «Мой сын не виноват! Это ваш Вовочка сам его задирать начал!». Она мне всегда говорила, что ей на всех начхать и надо, чтоб и мне на всех начхать было. Жизнь штука такая – тут о себе в первую очередь надо думать. Меня мать так воспитывала с детства.

Если тебе хочется чего-то, – возьми просто и не парься. В этой жизни о себе в первую очередь думать надо. Другие пусть сами о себе думают.

Я мог просто подойти к какому-нибудь мальчику, взять отобрать у него машинку или ещё что-то. Мог толкнуть, ударить. Мама мне всё всегда позволяла. Она так и говорила всегда: мой сын всегда прав.

Воровал Филя чуть ли не с младенчества.

– Когда с мамкой по магазинам ходили, когда я мелкий был, тогда уже вечно, помню, схвачу жвачку или чупачупс – и в карман спрячу. Мне тогда лет пять было, когда я так делать начал.

Молодой бандит долго рассказывал мне про своё детство. Оно у него было безоблачным. Никаких тебе деревянных игрушек. Мать хорошо зарабатывала, в доме всегда водились деньги. Мальчику не отказывали ни в чём. Дорогие игрушки, сладости, модная одежда…

Пересказывать всё, что он говорил, не имеет никакого смысла. По крайней мере в этой статье.

Но вот один случай привести стоит. Меня он особенно поразил. Поразил не столько своей дикостью (хотя история дикая), сколько выпуклостью.

Думаю, этот случай лучше всего показывает, как мещанское воспитание формирует бандита.

Итак, предоставим слово парню.

– Как-то, помню, в шесть лет я в магазине шоколадку прикарманил. Продавщица увидела, давай орать. Ну, мать тут за меня вступилась, тоже орать начала, продавщицу трёхэтажным матом кроет, а потом взяла сумку и сумкой эту сучку отп…ла. Ты рыдает, орёт, свинья, что её побили, а мать моя такой скандал закатила, охрану там позвала, люди все вокруг неё столпились. Там ещё мамаши были, они мою поддержали и все вместе уже на продавщицу орут: чо ребёнка, мол, обижаешь, п…да?! А я смеюсь тихонечко и шоколадка у меня в руках…

Тут, пожалуй, необходимо сделать небольшое отступление.

История с шоколадкой – совершенно дикая. И в то же время она превосходно показывает, как много значит воспитание в жизни человека.

Мальчик, который в шесть лет украл шоколадку, – в конечном итоге стал настоящим бандитом.

Конечно, из этого можно было бы сделать простой как палка вывод: человек неисправим, если на роду написано быть вором, – будешь!

Но это ведь не так. Виноват здесь не только и не столько мальчик. Мальчик маленький, – не понимает ещё, что хорошо, что плохо. В конце концов, кто из нас не шалил в детстве?