Замок Эйвери
Шрифт:
Я меняю его, говоря ласково:
– Мне нужно всё же забрать сундуки из особняка, аппарируешь со мной?
– Ты этого хочешь, Сев?
– спросил погрустневший Блейз, уловив фальшь в моём голосе.
– Да, я этого действительно хочу - у меня, по крайней мере, ванна большая, можно даже поплавать в ней - два-три гребка, правда…
– Я хочу с тобой, но не желаю становиться обузой. Почему-то, я слишком слаб.
– Пустяки, Блейз, ты восстановишься за пару дней, просто тебе этот камень «встал поперёк горла», как говорят магглы, побудем в особняке, а оттуда - в Хогсмид.
– Ты думаешь, будет хорошо, если я заявлюсь в Хог… такой?
– Какой?
–
– Послушай меня внимательно, Блейз, никто из персонала и профессорского состава ни словом, ни жестом не напомнит тебе о… прошлом - ты же жерства взбесившегося оборотня!
Как не напомнят и мне, я уверен, что меня насиловал супруг, и нас даже почти застали за этим занятием.
– Он наслал на меня чахотку черномагическим проклятьем, правда?
Ну что я мог сказать - только правду, раз уж сам Блейз обо всём догадагадался.
– Да, он послал в тебя соотстветствующее проклятье, сам не понимая, что делает. Вот потому-то ты и не опасен для окружающих, и я могу прямо сейчас поцеловать тебя.
Я целую его глубоко, не втягивая в водоворот страстей, а потому медленно и нежно. Он отвечает мне на поцелуй, напротив, горячо и страстно. Так мы целуемся какое-то время, после которого Блейз отступает от меня, шепча:
– У меня давно нечищенные зубы.
Я понимаю, что это - отговорка, правда, не лишённая основания, но сейчас он просто вложил в этот поцелуй все накопленные за ночь силы.
– Линки! В доме есть ещё овсяная крупа?!
– Да, Хозяин, и много!
– Приготовь две большие порции овсянки и подай в столовую! Да смахни там прежде пыль!
– Линки всё сделает, ведь Линки избавили от страшного оборотня!
– Ты тут ещё и торговаться вздумал?! Пошёл вон!
Иди, Блейз, хотя бы сполосни лицо - здесь даже вода затхлая…
А сам одеваюсь, странно ходить небритым, но ничего, до дома потерплю уж как-нибудь, и отправляюсь искать гримуар «О болестей всяких наложении и о снимании оных.» - книга уникальная, сохранившаяся только в этой библиотеке, даже у леди Малфой, Циссы, её нет в собрании.
На Аccio, разумеется, чёртова книга не отзывается, значит, остаются Тёмные Искусства:
– Velopedio Grimoir de «О болестей всякиих и о снимании…» Меня бросает на пол неведомая сила, и книга, зависшая надо мной в воздухе, вопрошает:
– Кто ты, маг, осмелившийся призвать меня и мою сущность?
Я поднимаюсь на ноги, несмотря на странный свежий, словно морской бриз, ветер, исходяший от её раскрытых рукописных страниц, преодолеваю порывы и говорю:
– Я, стихийный маг Северус Ориус Снейп.
Книга, утихомирившись, падает на мои подставленные руки.
Я с опаской заглядываю внутрь - там, чернилами, напоминающими засохшую и выцветшую от времени кровь, заглавие, написанное вычурными готическими буквами.
Так, смотрим список проклятий - есть! От радости мне хочется танцевать…
Вот оно - Tuberculosum instingae - так-так, что тут у нас… а, вот, «взмахнувши же волшебствующей палочкой и сделавши три не более оборота ею же от Запада на Восток и затем напротив после же како в начале проглаголах же Tuberculosun dissolve проделавши же все движения заново толико в порядце обратныим и оборвати волхвство на сём.» Так, немного туманно, но разобраться можно, а вот ещё приписка на полях, вся в завитушках, но сделанная, по-прежнему, кровью: «NB Заклятие сие применять же лишь до первого кровохаркания. Проверено М.Ц.Н.профессором L. S.Black», далее следовала особо сложная завитушка, видимо, подпись того саамого профессора Мастера целительских наук, тогда,
верно, целительство ещё не выросло в отдельную область, а преподавалось вместе с остальными благородными наук… А, какая теперь разница, преподавалось ли целительство веке этак в семнадцатом -восемнадцатом в Школе (вроде бы, нет) или в Университете магических наук, если теперь уже окончательно ясно, что Блейз обречён, а всё я с этим мордредовым замком Эйвери!Всё, этот «весёлый» замок отныне у меня в неоплатном долгу - но перед собственной глупостью и недальновидностью не стоит оправдываться чьим-либо замком… Стоп, хватит самобичеваний. Я догадался, что у Блейза магическая чахотка только в этом самом замке Эйвери, после того, как мне в руки попал этот чудовищный камень, хоть и убивший в Люпине волка, но заодно уничтоживший и ремусову волшебную сущность! А как подействовал камешек на Блейза! Полностью лишил сил, так что бедняга сразу же заснул и проспал около полудня!
Я захлопываю ставший ненужным, а бывший таким желанным, гримуар, и просто кладу его на обрезы книг одной из верхних полок, но книга слетает с места, сбивая меня с ног всё той же ледяной мощью, и глаголет:
– Стихийный маг, поставь меня на подобающее место!
Я встаю и тихо, но с ненавистью говорю:
– А не пошла бы ты. Не докучай мне, не то сожгу.
– Поставь меня на…
– Flammium localus!
Книга, так и висящая в воздухе, рассыпается пеплом, как чёрный снег, хлопьями опадая на ковёр. Я призываю стихию Воздуха, и от пепла не остаётся ни следа.
– Сев, Линки…
– Я тебя слушаю, Блейз, - говорю я мирно, стараясь, но безрезультатно, вот так же сжечь мою ненависть к этому прекрасному и жестокому миру волшебства, ненависть ко всему и каждому, но не к Блейзу
– Извини, я подумал, что не вовремя.
– Ты всегда вовремя, мой возлюбленный. Так что там, овсянка готова, да?
Мы завтракаем в тишине слегка подсоленой овянкой - сахара, разумеется, нет. Я не доедаю противную массу, а Блейз только слегка копается ложкой в тарелке. Понятно, у него и так нет аппетита, а вместо вкусной, полноценной еды - это…
– Линки! Убери со стола!
Я поддерживаю голодного, слабого Блейза.
– Сейчас мы аппарируем, прихватив с собой Линки, в наш дом.
– Наш?
– недоверчиво поднимает на меня зелёные, с таинственным отблеском звёзд, лихорадочные глаза, Блейз.
– Ну, конечно, наш, мой и твой.
Когда мы выходим на крыльцо, я остаюсь ровно на полминуты, чтобы заглянуть в каморку Критчера - да, как я и думал - ворох никому уже ненужных безделушек и… кости старого эльфа.
Я поспешно выхожу на крыльцо, закрываю дверь на Fidelius, и мы отходим от дома, въезжающего-вплывающего, подобно тому мёртвому кораблю из стихотворения в невидимую щель между соседними домами, где живут магглы.
Я обнимаю Блейза, крепко хватаю за наволочку эльфа и аппарирую. Сам Блейз сегодня аппарировать бы не смог.
Мы вновь в гостиной.
– Линки! Посмотри, осталась ли курица и ветчина в холодильнике?!
– Да, Хозяин, и довольно мно…
– Так, приготовь салат из мясного!
– Линки говорит, что в доме нет хлеба, Хозяин!
– Значит, будем есть без хлеба!
– я подмигнул Блейзу, потом взял его за руки и подвёл к кожаному дивану, на котором спал, кажется, вечность назад, перед первой нашей ночью в этом доме, на этом вот ковре, у этой вот каминной решётки… Боги! Ну почему же мне всё время так больно - тогда болело из-за Рема, теперь - из-за Блейза, когда-то, в прошлых жизнях, из-за Тонкс и много лет спустя - из-за Гарри.