Заморозь мне Маргариту

Я рассмеялась и посмотрела на свои заляпанные джинсы, на несколько слоев свитеров, которые обычно надеваю для работы, на ботинки, сношенные до такой степени, что кое-где уже проглядывали шляпки сапожных гвоздей.

– А кого он ожидал увидеть? Дженнифер Билз<Американская актриса (р. 1963).>?

– Я быстро рос! И вырос гнусом, злодеем и скотом!
– неожиданно заорал Лерчи фальцетом.

Мы удивленно уставились на него.

– Понимаешь, что я имел в виду?
– спросил Баз.
– Вруби-ка еще раз Джонни Кэша.

Глава четвертая

Примерно так же сострил Хьюго, когда через несколько дней зашел в театр. Поначалу я лишь почувствовала, что кто-то спустился в подвал, глядя на мир сквозь зеленые стекла маски, я всегда чувствовала себя маньяком-убийцей из "Молчания ягнят". Во-первых, в маске все равно трудно кого-то разглядеть в полутемном подвале, а во-вторых, обычно я слишком занята работой, чтобы приглядываться.

– Эй, ты там внутри не сварилась?
– спросил Хьюго, когда я подняла маску.

– Наверное, похожа на вареное яйцо.
– Я отложила сварочный аппарат, вздохнула и отступила назад, чтобы оглядеть скульптуру.
– Надеюсь, ты не смотрел на огонь.

– Не беспокойся, - сказал Хьюго, - если бы я хотел ослепнуть, уже давно бы это сделал. Хочешь сигарету?

– Нет, спасибо.

Он вытряхнул сигарету из пачки "Голуаз" и прикурил от допотопной зажигалки с колесиком - из тех, что выбрасывают язык пламени в дюйм длиной.

– А я думала, ты куришь "Собрание", - ехидно заметила я.

– Не сегодня. Они не гармонируют с моим нынешним костюмом.
– Белая холеная рука с пальцами, унизанными серебряными кольцами, обвела брюки в черно-белую клетку, белую рубашку и кожаную куртку.
– Я знаю, что ты хочешь сказать. Все верно, "Собрание" не сочеталось и с той одеждой, в которой я приходил на репетицию. Пришлось пожертвовать своим утонченным вкусом, чтобы только побесить Билла, этого старого, жирного, оголтелого гомофоба. Ума не приложу, что он делает в театре. Мне кажется, Биллу больше пошло бы заниматься телемаркетингом.

Облокотившись о верстак, Хьюго выпускал в воздух колечки дыма и оценивающе меня разглядывал. Сегодня он зализал волосы наверх, так что они облегали голову плотным шлемом, отчего скулы и нос заострились.

– Я разочарован, - вздохнул он.
– Думал, когда ты снимешь эту штуку с головы, волосы каскадом обрушатся вниз, как в дурацкой киношке, а они у тебя заколоты в гнусный узел.

– Мне кажется, Филип Кэнтли разделяет твое разочарование, - отозвалась я, разглядывая только что заваренный шов; по-моему, все было сделано очень аккуратно.

Хьюго сделал шаг вперед и, прищурившись, посмотрел на мою работу.

– Потрясающе! Да, наш Филип любит дев нежных и женственных - рядом с такими и Мэрилин Монро покажется ковбоем Мальборо. Ты же больше тянешь на Джину Гершон в "Связи"<Джина Гершон - американская актриса, сыгравшая главную роль в эротическом триллере братьев Вачовски "Связь" (1996).>.

– Вот как?
– Я навострила уши.

– Правда, твои кожаные джинсы уж слишком мужские, дорогая.

– Вообще-то не стоит их надевать. Десять лет назад эти штаны были жутко дорогими, а сейчас истрепались настолько, что сами с меня спадают.

Я уныло посмотрела на свои джинсы. На коленках кожа уже протерлась, а это - начало конца. Дальше начнет рваться на заднице.

– Тебе нужно заказать новую пару в ателье, - посоветовал Хьюго. Девушкам обязательно надо посещать ателье - тем паче таким, как ты. Чтобы все было сшито по фигуре. Я знаю отличного портного на Брик-лэйн, могу дать телефончик.
– Он склонил голову.
– Коричневые штаны отлично бы смотрелись цвета горького шоколада. Пойдут к твоим волосам и глазам.

– Хьюго!
– закричал Салли с лестницы.
– Ты вниз?

– Ниже некуда. Прикидываюсь порочным гомиком и даю Сэм модные советы. Но ей на них плевать.
– Он наградил меня улыбкой голливудского красавчика.
– Что там случилось, Салли?

– Поднимай, Хьюго! Ни за что не угадай, кто прийти!

– Ах-ах-ах, тоже мне - секрет века, - манерно протянул Хьюго.
– Давно пора.
– Он загасил сигарету и посмотрел на меня.
– Пошли, дорогая. Сейчас состоится твоя первая встреча с жемчужиной нашей труппы.

И хотя работы было по горло, любопытство, как всегда, победило. Как могла я пропустить сцену возвращения блудной дочери?

* * *

Я сразу поняла, почему Сьюзан Хигсон выбрала себе такой псевдоним. Если бы она была блондинкой с зелеными глазами, ее бы называли Примулой; если бы яркой брюнеткой - то Розой; но облаку пушистых темных волос, подчеркивающих ее миниатюрность, и глазам цвета анютиных глазок в росе, имя Фиалка подходило идеально. На ней был облегающий кардиган, точно такого же оттенка, как ее сине-фиолетовые глаза; половина перламутровых пуговичек расстегнута, являя заинтересованным взорам кружевное белье; бежевые, немного расклешенные брюки нежно облегали бедра. Шелковый шарф вокруг шеи идеально сочетался с брючками. Своими высокими прямыми каблуками и гирляндами тонких серебряных украшений Фиалка напомнила одну мою старинную подружку из Азии: такая же хрупкость, такая же буйная грива волос и такое же мелодичное позвякивание тонких браслетов.

– Пожалуйста, прости меня, пожалуйста, - нежно говорила актриса, держа Мелани за руки.

Они стояли на сцене, в декорациях нынешней постановки "Кто боится Вирджинии Вулф?"<Пьеса американского драматурга Эдварда Олби.>: наклонный пол, книжные полки, ковры из искусственного меха и кожаные кресла. За ними, развалившись в креслах, с интересом наблюдали Баз и главный электрик, имя которого я забыла.

– Мне так стыдно, так стыдно! У меня был жуткий, жуткий кризис. Не знаю, смогу ли я это объяснить...

– Попробуй все же, - предложила Мелани. Голос ее был полон дружелюбия. Но мне показалось, что это дружелюбие Фиалку не обмануло.

Она впилась взглядом в лицо режиссера так, будто смотрела через прицел винтовки.

– Я знаю, ты сердишься на меня, - покаянно шептала Фиалка.
– И как ты можешь не сердиться? Я должна была позвонить, я знаю, я должна была, но мне казалось, будто весь мир обрушился на мою бедную голову!
– Она сделала широкий жест - зазвенели браслеты.
– Ах, из Гоа<Модный курорт в Индии.> дозвониться невозможно.