Заморозь мне Маргариту

И тут меня бесцеремонно похлопали по плечу. Я подпрыгнула, точнее, попыталась: не так-то это просто, если сидишь на кладбищенской лавочке по-турецки.

– Прости, дорогая. Мы тебя напугали?
– Хьюго заглянул в блокнот.
– Хм, интересно. Нельзя сказать, что ты потрясающая рисовальщица, но идея занятная.

– Отвали!
– Я шлепнула его блокнотом.

– А мне можно посмотреть?
– Софи взяла у меня из рук блокнот.
– О, по-моему, здорово! Сюрреалистический лес. Я как раз думала, что можно было бы надеть на эльфов венки. Или разбросать их среди этого плюща. Призрачные создания в призрачном лесу.

Софи, со своим ежиком на голове и острыми ушками, сама будто сбежала с картины Дали. На ней был крохотный жилетик и огромные армейские брюки; жилет еле прикрывал даже ее миниатюрный торс, а брюки грозили соскользнуть с тощих бедер. Она явно делала ставку на вызывающую худобу: смотрите, какой тощей надо быть, чтобы позволить себе такие абсурдно гигантские штаны.

– Венки? Все, что угодно, только не пурпурная тога!
– объявил Хьюго. Когда Мелани спросила, не хочу ли я сыграть Оберона, у меня было только одно условие: чтобы не заставляли кутаться в эти кровавые простыни.

– Кровавые простыни?
– переспросила я.
– Это уже из "Макбета".

– О, шотландское имя на кладбище! Повернись три раза против часовой стрелки и трахни викария, - посоветовал Хьюго.
– Иначе мы все обречены.

Я встала со скамьи и отряхнула задницу:

– Пойду в зал.
– А потом с деланной беспечностью добавила: - Хотя самое главное сегодня уже стряслось.

Хьюго навострил уши так, что я почти увидела, как они шевельнулись.

– Сэм? Я чую запах сплетни! Он преградил нам путь.

– Ни одной из вас не пересечь этой границы, пока Сэм не расскажет, что произошло. Софи, я знаю, тебе тоже любопытно. Давай, заставь ее говорить. Пощекочи или ущипни.

Ничего не оставалось, как поведать им о встрече Табиты и Фиалки. Хьюго причмокнул, словно попробовал изысканное вино.

– Мило, - вздохнул он.
– Теперь эта сплетня будет долго...

В этот момент мы увидели тучную фигуру, плывшую по тропинке в нашу сторону. Хьюго развернулся, его голос стал шелковым:

– Билл, лапонька! Давай погуляем немножечко. Я не видел тебя уже два дня, и поверь, дорогуша моя, каждая минута без твоей чудесной улыбки - для меня истинная пытка...

Он подхватил Билла под локоток и поволок к церковному залу.

Софи тихо посмеивалась:

– Хью - это что-то! Его либо любишь до смерти, либо мечтаешь вышибить ему мозги. Стоит ему воткнуть в кого-нибудь нож, и он уже никогда не перестанет ковыряться в ране.

– Зато смотреть весело.

– Если только Билл его не задушит.

– Ну, - заметила я, - это тоже может оказаться любопытно.

Софи пристально посмотрела на меня.

– Ты сама-то ничего не имеешь против Хьюго?
– встревоженно спросила она.

– Совершенно ничего. Наоборот, мне кажется, было бы интересно посмотреть, как он замучает Билла.

– О, с него станется. Язык Хьюго - оружие смертоносное. Черт, надо идти. Мне нужно снять со всех мерки.

На тропинке появились новые персонажи: три эльфа, за ними проследовала Табита, потом Хелен, равнодушно помахавшая мне пальчиками. Похоже, она была уже не так рада меня видеть. В зал мы вошли гурьбой. Хьюго, отпустив на минутку Билла, пошел поболтать с Фиалкой, которая увлеченно опустошала коробочку со сливочными помадками.

– Ну, как Гоа, драгоценная моя? Я слышал, там сейчас полно туристов.

– О, там совсем не так уж плохо, - возразила Фиалка с набитым ртом.

– Должен сказать, не могу представить тебя в Гоа, моя дорогая. Мне всегда казалось, что ты - женщина с ярко выраженными европейскими пристрастиями: твоя любимая итальянская пища и прочие земные блага.

– Сейчас там прекрасная погода, - отмахнулась от него Фиалка.

У меня возникло подозрение, что ей совершенно не хочется обсуждать Гоа.

– Ты что-то не очень загорела.

– Я никогда не выхожу на солнце, не обмазавшись кремом с головы до ног, - испугалась она.
– Это же может привести к чудовищным последствиям!

– Очень мудро, - похвалил Хьюго.
– Мы, девочки, должны следить за цветом лица, правда, Билл, лапуля?

Билл, наливавший себе кофе, издал невнятный рык и отошел подальше, к Хелен. Та ему очень обрадовалась и даже предложила заменитель сахара, который приволокла с собой, - знак высшего благоволения.

– Осторожно!
– укоризненно сказала Фиалка.
– У Билла больное сердце.

Хьюго возвел глаза к потолку.

– Ах, скажи, дорогуша, - не унимался он, - не видала ли ты мистера Эдвардса на пляже? Там наверняка все о нем спрашивали.

– Кого-кого?
– равнодушно переспросила Фиалка, доставая еще одну помадку из коробочки.

– Ай-ай-ай! Неужели не в курсе? Ричи Эдварде, гитарист из "Мэник Стрит Причерз", - подозревали, что он кинулся в воды родного Уэльса, не где-нибудь. А его обнаружили в Гоа<Гитарист английской рок-группы "Manic Street Preachers" Ричи Эдвардс бесследно пропал в 1995 году. Его машину позже обнаружили на излюбленном месте всех самоубийц - на мосту через реку Северн около Бристоля. Слухи о том, что его видели в Гоа, не подтвердились. Исчезновение музыканта повлекло за собой волну самоубийств поклонниц группы.>. Могу себе представить: лохматый, весь в бисере. Кстати говоря...

– Нет, Хьюго. Я себе бисер никуда не вплетала, - рассмеялась Фиалка. И я ничего не слышала ни о каком Ричи.

– А как насчет девчушки, которая последовала за ним, - она-то как, а? Надеюсь, бросилась с того же самого моста? Небось надули всех и поселились в Гоа в шалаше, трескают свежевыловленных омаров, пока мы тут разговариваем. Должен признать - звучит крайне заманчиво. Рай на земле, если бы не проклятые хиппи вокруг. И если б имелась сантехника.

– Ширли Лоуэлл, - прошептала Хэзел так тихо, что я едва расслышала.

– Что?
– переспросила Фиалка, резко повернувшись к ней. Она прикладывала все усилия, чтобы очаровать Хэзел.

– Девушку, которая покончила с собой, зовут Ширли Лоуэлл, - пояснила Хэзел.
– Мы учились в одном классе в колледже. Она тоже хотела стать актрисой.

– Ой, Билл!
– сердито вскрикнула Софи.
– Ты наступил мне на ногу!

Билл, с которого снимали мерку, забормотал извинения.

– Прекрати прыгать!
– рявкнула Софи, прикладывая ленту к внутренней стороне его ноги.