Заморозь мне Маргариту

– Ты разве не хочешь посмотреть свой костюм?
– вежливо поинтересовалась я.

– О, я уже видела его тыщу лет назад. И материал тоже. Софи просто подбирает цвета для эльфов. У Хьюго - серебряный, у меня - зеленый.

– И никаких кровавых тог?
– спросила я, вспомнив, что несколько дней назад говорил Хьюго.

Хелен пропустила мои слова мимо ушей, как делала всякий раз, когда слышала что-то непонятное.

– Она в конце концов неплохо устроилась, да?
– заметила Хелен, кивнув в сторону Табиты.

– Относительно, - возразила я.
– Пол правильно сказал - это всего лишь прыжок. Ты бы все равно не стала прыгать, Хелен. Ты же боишься высоты.

Она поежилась:

– Дело не в этом. Я королева эльфов. Они должны были прежде всего предложить мне.

– Но ты все равно отказалась бы. К тому же Тьерри всех попробовал, разве не так?

– Я не считаю, что она настолько уж хороша!
– пренебрежительно фыркнула Хелен.
– Она, конечно, маленькая. Тощая. Думаю, в этом все и дело.

Я посмотрела на Табиту, гибкую, изящную, и приподняла брови. Тощая? Так мог сказать только тот, кому даже такая лошадь, как Мелани Гриффит, кажется чересчур исхудавшей.

Зал заполнил птичий гомон - для эльфов выбирали ткани. Это продолжалось бесконечно - я даже взревновала, почему мне никто и никогда не уделял столько внимания и не предлагал никаких нарядов. В конце концов Мелани хлопнула в ладоши, призывая всех к порядку; эльфы и Хелен сгребли шмотки и испарились; Софи принялась сортировать клочки шифона, а Фиалка, получавшая невероятное наслаждение, корча из себя модельершу, вместе с Полом вышла в центр зала.

Фиалка была очень бледна. Приложив ко лбу ладонь, она пожаловалась, что у нее кружится голова. Выглядела она и впрямь неважно. То и дело забывала текст и комкала фразы.

– Надеюсь, она не наклюкалась?
– озадаченно спросила я у Салли.

– Нет, конечно.
– Он наклонился и на всякий случай понюхал ее кофе.

– Тогда что с ней? Похоже на солнечный удар.

– Но если для влюбленных неизбежно / Страданье, и таков закон судьбы, / Так будем... Так будем<Цитаты из пьесы Уильяма Шекспира "Сон в летнюю ночь" здесь и далее приводятся в переводе Т. Щепкиной-Куперник.>... Фиалка замолчала.
– Простите!
– пробормотала она сконфуженно.
– У меня такое чувство, будто я перегрелась на солнце... Еле на ногах стою. Как странно... Пять минут назад я прекрасно себя чувствовала.

– Да?
– недоверчиво спросил Пол.
– Ты, случаем, не торчишь, а?

– Не говори глупостей.
– Фиалка, видимо, хотела сказать это резко, но вышло очень невнятно.

– Ну, мне просто так показалось.

Салли незаметно окунул палец в ее чашку кофе и приложил его к губам. Потом покачал головой. Честно говоря, я не верила, что Фиалка - тайная алкоголичка, но кто знает.

– Фиалка, может, тебе отдохнуть немного? А мы пока проработаем сцену с Хэзел и Полом?
– предложила Мелани.

– Да, наверно. Простите меня, ради бога, - жалобно повторила Фиалка, обводя зал мутным взглядом.
– Не понимаю, что со мной случилось. Голова... кружится... как волчок.

Последние слова она проговорила чуть ли не по слогам. Встревоженная Софи помогла ей дойти до стула. В этот момент в центре зала материализовалась - по-другому не скажешь - Хэзел. Я не видела, чтобы она входила в зал; не видел этого и Салли.

– Это все началось так... внезапно, - прошептала Фиалка, оседая на стул.
– Честное слово... я не... притворяюсь.

– He надо ничего говорить, - сказала Софи, опускаясь на колени рядом с ней.
– Принести тебе воды?

Фиалка отрицательно покачала головой.

– Может, это все твоя безумная диета? Ты, часом, не...

Фиалка снова качнула головой, на этот раз энергичнее.

– Тебе нужно подышать поглубже.
– Софи начала разматывать шарф, обвивавший шею Фиалки.

– Все... н-нормально, - с трудом выговорила та.
– Оставь меня в покое! У... умоляю!

Софи резко вскочила и вышла из комнаты. Я перехватила ее в дверях. На красивом лице Софи читалась обида. Я взяла ее за локоть. Она удивленно посмотрела на меня, словно не понимая, кто я такая и откуда здесь взялась.

– Давай прогуляемся немного?
– предложила я. Воздух был свеж и чист, цветочные клумбы вокруг небольшой лужайки, как всегда, радовали глаз. В дальнем конце кладбища в земле ковырялась женщина в кофте и сапогах-"веллингтонах". Ветер трепал ее седые волосы. Должно быть, здешняя настоятельница. Мы двинулись в другую сторону, к величественным дубам. Я посмотрела на их роскошные кроны, и у меня слегка закружилась голова. Свет лился сквозь листву сверкающей водой. На какое-то мгновенье я очутилась в заколдованном лесу. Но уже через несколько секунд дымок от сигареты Софи, поднимавшийся меж веток, вернул меня в реальность.

– Я очень волнуюсь за Фиалку, - сказала она, не став ходить вокруг да около.

– Не стоит. Мне кажется, я знаю, в чем дело.

Софи нахмурилась и непонимающе посмотрела на меня:

– То есть?

– Я знаю, что с ней случилось.
– Я тоже удивилась. Мы будто бы говорили о совершенно разных вещах.
– Ты захватила с собой антигистамины?

– Да, - Софи похлопала по карманам и обнаружила, что они пусты. Наверно, оставила в зале. Точно, забыла на столе. Я прихватила сегодня баночку. Здесь я всегда чувствую себя не очень хорошо. Наверное, из-за травы и цветов на кладбище. В моем Брикстоне сплошной асфальт.

– Мне кажется, кто-то положил твои таблетки в чашку Фиалки. Ты как-то сказала, что тебя от них тянет в сон, так?

Во взгляде Софи читалось изумление:

– Но зачем?

Я пожала плечами:

– А зачем кто-то позвонил ей и оставил сообщение от Мэттью на автоответчике?

– А разве кто-то звонил? Я решила, что Фиалка все выдумала.

– Думаешь, она стала бы подставлять Мэттью? Ты же ее лучше меня знаешь.

Софи с озадаченным видом затушила сигарету в пустой пачке:

– Да, наверное... Фиалка, в сущности, вполне милый человек, если не обращать внимания на ее капризы и ужимки.
– Она нахмурилась.
– Не понимаю. Ты думаешь, что кто-то нарочно подложил в ее чашку таблетки?

Я подняла брови:

– А что еще могло произойти? У тебя есть другие предположения, почему она вдруг так раскисла? Все вертелись у стола. Запросто можно было взять парочку твоих пилюль и подбросить ей в чашку. Фиалка пьет только из своей чашки, поэтому ошибиться сложно.