Заноза в Жаднице

Черт, об этом я как-то не подумала. Не я одна храню эту тайну... Что ж, упорствовать в своем молчании теперь просто не имело смысла. Вампиры все равно узнают, где искать Кромулуса, и притащат меня туда, чтобы я освободила его своей кровью, – и тогда нам всем точно крышка.

Как ни крути, мы в полной за...падне.

– Время истекло, – бросил Таллос, шагнув к зажмурившейся Мале.

– Стой! – я порывисто подалась вперед. – Я покажу вам, где заточен ваш хозяин – только не трогайте их!

– Хорошая девочка, – презрительно усмехнулась Корделия и повернулась к копошащимся во тьме силуэтам с голодными светящимся глазами. – Слушайте, дети мои! Останетесь здесь сторожить пленников – и чтобы ни один волос с их голов не упал до пробуждения Владыки! После попируем. Если же кто-то попытается бежать – выпейте досуха. Вы, – она ткнула костистым пальцем куда-то в сторону, – пойдете с нами. Берите деймора и айнарку, да следите, чтобы они не выкинули какую-нибудь глупость. И будьте начеку: оборотень все еще на свободе.

– На твоем месте я бы на него не рассчитывал, – сказал Таллос, очевидно, заметив вспыхнувшую в моем взгляде надежду. – Я разорву его сестре горло, едва он попытается к нам приблизиться. И сделаю очень больно тебе.

И словно в подтверждение своих слов он запустил пятерню мне в волосы и дернул их с такой силой, что на моих глазах невольно выступили слезы. Заставив меня запрокинуть голову, Таллос наклонился и нарочито медленно провел по моей шее длинным, холодным, шершавым языком.

– Надеюсь, наигравшись, господин отдаст тебя мне, – мечтательно протянул высший и наконец разжал пальцы. – Мы славно повеселимся в последние минуты твоей жизни!

Я содрогнулась – не от страха, а от отвращения – и зло ответила:

– Верни мне мой кинжал, и ты узнаешь, что такое настоящее веселье.

– Этот? – он похлопал себя по поясу, на котором я только сейчас разглядела ножны с моим оружием. – Пожалуй, оставлю его себе в качестве трофея. Да и поранишься еще ненароком, – вампир усмехнулся. – Что, ощутила силу ван Дьена и решила, что можешь тягаться с нами? Ничего, посмотрим, как ты запоешь в руках кровавого Владыки...

– Однажды моя мать уже наложила на него заклятье. Смогу и я.

– О, только не с отрезанным языком!

– Хватит точить лясы, брат, – нетерпеливо оборвала его Корделия. – Пора идти, если мы хотим управиться до рассвета.

– И то верно. Еще наговоримся, – Таллос оскалил устрашающие клыки и, схватив меня за локоть, потащил к открытым воротам. Остальные, понукаемые низшими под цепким взглядом Корделии, двинулись следом. Сама вампирша пошла рядом с деймором, по-видимому, ожидая от него какую-нибудь выходку, а со мной поравнялся нервно озирающийся Флориан.

– Почему ты предал нас? – не выдержала я, когда ворота остались позади и мы начали спускаться по каменистой дороге. Полная луна стояла высоко в небе, заливая все вокруг призрачно-серебристым светом, и Жадница лежала перед нами, как на ладони.

Целитель споткнулся и, с опаской покосившись на усмехнувшегося Таллоса, пожал полными плечами:

– Ради бессмертия и вечной молодости, разумеется. Господин обещал обратить меня, если я буду хорошо ему служить.

– Это ты напал на Дра... меня, – вовремя исправилась я.

– Вы так и не вспомнили?

– На твое счастье. Иначе мой отец уже бы вздернул тебя на садовой яблоне.

– Да, мне очень повезло. Поверить не мог, что вам так удачно отшибло память, – он мерзко хихикнул.

– Так зачем? Зачем ты пытался меня убить, если я так нужна вампирам?

– Это вышло случайно. Узнав о потайных ходах, я стал исследовать их, ища темницу Владыки или какие-нибудь подсказки, тайники вашей матери... Вы что-то заподозрили и начали за мной следить. Той ночью я изучал подземелье с помощью украденной у эрона карты, когда вдруг заметил вас; вы тут же набросились на меня с обвинениями и угрозами рассказать все отцу. Я пытался вас остановить, вы сопротивлялись, ну и...

– Твое счастье, что она выжила, – холодно заметил Таллос, до того молча шагавший рядом. Казалось, он летит над землей, едва касаясь ее ногами и не производя ни единого звука. Если бы не мы, медлительные люди, он бы, наверное, достиг кладбища за считаные секунды.

Флориан громко сглотнул и вытер тыльной стороной ладони вспотевший лоб.

– И сонное зелье нам в чай тоже ты подмешал... – озвучила я очевидное. – Ну ты и мразь. Неужели настолько хочется стать таким же бледным смердящим уродом? – я кивком указала на злобно оскалившегося низшего.

– Я буду приближен к господину, – возразил этот дурачок. – У меня будет все, что я пожелаю. И вечность на то, чтобы этим насладиться. Кстати, господин, когда вы меня обратите?

Таллос покосился на своего прихвостня с плохо скрытым презрением.

– Скоро, мой верный слуга. Уже скоро. Сначала вернем в этот мир Владыку Тьмы.

– Он тобой первым и закусит, – фыркнула я, повернув лицо к Флориану, но высший крепче сжал на моем предплечье пальцы, заставляя меня зашипеть от боли.

– Заткнись и шагай, – раздраженно сказал он. – Где покоится Владыка?

– Так мне заткнуться или отвечать?

– Не беси меня, девчонка!

– Под могилой моей матери. Надеюсь, его там уже черви сожрали. Кстати, это идея! Как думаешь, если его скормить ну, скажем, крысам, он воскреснет из их дерьма?

Тихо зарычав, Таллос сжал свободную руку в кулак и так залепил им по стволу растущего на обочине деревца, что оно с жалобным треском повалилось набок.

Выбесила-таки.

Глава 14, часть 1

ВЛАДЫКА ТЬМЫ

Мы стояли, обступив саркофаг с останками Урсулы Марко, в девичестве – ван Дьен, который тускло серебрился в проникающем сверху лунном свете. Попав в склеп, низшие вампиры тут же перебили все магические светильники, и теперь нас со всех сторон окружала ночная темнота; впрочем, из присутствующих в ней плохо видел только Флориан. Он то и дело натыкался на углы каменных саркофагов и наступал на ноги вампирам, вырывая из их глоток злобное шипение и испуганно чертыхаясь сам.

Перед входом в склеп я замешкалась, думая, а не заявить ли, что забыла ключ от заколдованного замка, но, оглянувшись на связанных друзей, отказалась от этой идеи. Корделия и так уже почти потеряла терпение и сдерживала свою ярость только благодаря увещеваниям Таллоса – да и низшие все чаще недвусмысленно поглядывали на нас. Если бы не приказ хозяев, эти пиявки с радостью впились бы нам в шеи. Повсюду в темноте мерцали лунным светом их хищные глаза, под взглядами которых мне стоило больших усилий сохранять самообладание. А уж как они заурчали, когда Таллос вскрыл мне когтем ладонь и окропил саркофаг моей кровью!