Западня

— Есть один неприятный нюанс, ваше высочество.

— Всё ещё хуже, чем я думаю? — с истерическим смешком поинтересовалась девушка.

— Убийство должно произойти до свадьбы. Потому что если вы с мужем успеете… — он смутился, — …зачать ребёнка, никакой определённости с престолонаследием уже не будет. Начнётся долгое и сложное разбирательство, в которое непременно вмешается Император, и правда может выплыть наружу, несмотря на усилия Манганы.

— А свадьба назначена через месяц!

— Как через месяц? — удивился Феликс. — Вы же говорили, что помолвка фиктивная и вряд ли вообще закончится свадьбой…

— У моего отца на этот счёт другое мнение, — Эрика поняла, что ещё чуть-чуть, и она разревётся, как маленькая девочка.

Он, видимо, тоже это понял, потому что глаза у него испуганно округлились. Только слёз сейчас и не хватало! Принцесса шумно втянула носом воздух, раз, и ещё раз, стало немного легче, но ужас ситуации никуда не делся. Дрожащим голосом проговорила:

— Вы ведь помните, папа мне не верит, ему бесполезно всё это рассказывать, если слова нечем подтвердить. Я рассказала бы начальнику Охранной службы — он предан Королю, как никто другой — и уехала бы из Замка до тех пор, пока Олаф не раздобудет доказательства того, что я не вру. Но я не могу уехать… вот что самое страшное.

— Даже со своим женихом? Вы не собираетесь в Икониум к Императору? У принца Акселя тоже должна быть магическая защита…

— Собираюсь. Завтра. Но папа поедет с нами, и, разумеется, потащит с собой Ингрид, а может, и Марка. Осуществить задуманное в поездке им будет даже проще…

— А если поехать куда-нибудь вдвоём с принцем?

— Папа меня не отпустит. Но если бы и отпустил… Феликс, я боюсь! Откуда я знаю, насколько хороша защита у Акселя и хватит ли её на меня? Я пленница, Феликс, я настоящая пленница! Если меня опять начнут душить прямо за воротами… — Эрика будто наяву ощутила, как её горло стягивает удавка, закашлялась и умолкла, спина мокрой и холодной от пота.

Многоликий вскочил и несколько раз прошёлся по комнате. Принцесса уже немного научилась угадывать по его лицу, о чём он думает, и поняла: он вновь набирается духу, перед тем как выложить дурные вести.

— Да говорите же, Феликс! — не выдержала она. — Нет ничего такого, что нужно от меня скрывать.

— Вы правы, ваше высочество, — признал он, останавливаясь перед ней. — Об этом вы узнать должны. Вернее, задуматься… О том, что за сила и почему столько лет удерживает вас в Замке.

— Что за сила и почему?.. — повторила Эрика, глядя на Многоликого в недоумении. — Но ведь я уже объясняла вам, это Тангрис.

Он снова уселся на свой стул, придвинув его ближе к дивану. На секунду Принцессе почудилось, что Феликс сейчас наклонится к ней и прикоснётся тёплой ладонью к её запястью, и очень захотелось, чтобы он это сделал — но вместо этого он скрестил руки на груди, словно стремился от неё закрыться.

— Тангрис… ну да, Тангрис. Послушайте, ваше высочество. У меня нет никаких… материальных свидетельств того, о чём я тоже уже говорил. Но коль скоро вы до сих пор верили мне на слово — я и сам не знаю, чем заслужил такое доверие! — попробуйте поверить ещё раз. Волшебница Тангрис — не убийца.

— Она не волшебница, Феликс. Она ведьма. Старая злая ведьма.

Он невесело усмехнулся:

— Вы трижды ошиблись, ваше высочество. Но это неудивительно — ведь о Империи вы знаете только понаслышке, не так ли?

— Увы, — кивнула Принцесса.

— А я прожил там почти всю жизнь. Если бы вы, как я, выросли в Икониуме или неподалёку от него, вам бы и в голову не пришло назвать Тангрис «старой злой ведьмой». Она совсем не старуха и не…

— Только не говорите, что она добра, как Ирсоль Справедливая! — рассердилась Принцесса.

Не может быть, чтобы он говорил о той самой Тангрис, которой её пугали с детства!

— Добра? Вовсе нет, — он поморщился. — Её считают прожжённой эгоисткой, которая заботится только о себе самой…

— Вот видите!

— Но Тангрис — одна из сильнейших волшебниц в мире. Ей нет никакого смысла ни воровать Одарённых детей, ни кого бы то ни было убивать… Она и так может получить всё, что взбредёт ей в голову, одним движением пальцев. Понимаете?

— По-вашему, ей не могло взбрести в голову похищать чужие Дары? — возразила Эрика. — Просто так, Феликс, от пресыщенности и скуки…

— Зачем похищать, ваше высочество, если можно купить? — вздохнул Многоликий. — Тангрис очень богатая и очень влиятельная женщина. У нас ходили слухи, что кому-то когда-то она заплатила за Дар хорошие деньги, хоть это и запрещено Законом. Но я ни разу не слышал, чтобы она промышляла разбоем. Впрочем, я об этом уже упоминал.

Принцесса была в замешательстве. Слово её отца — против слова Феликса! Ясно, что один из них солгал или даже много лет подряд окружал её ложью…

— Ваш отец и сам мог быть обманут, — мягко произнёс её собеседник. — Откуда ему знать, что собой представляет волшебница из Икониума? Тем более, что Король, как вы сказали ночью, вообще сторонится магии.

— Не пытайтесь подсластить пилюлю, — отмахнулась Эрика. — Хорошо, допустим — только допустим! — Тангрис тут, и в самом деле, ни при чём. Но что тогда происходит со мной, как только я выхожу из Замка? Откуда она взялась, эта проклятая удавка? И кто, скажите на милость, убил мою маму?

— А почему вы думаете, что её величество убили? — ответил Многоликий вопросом на её последний вопрос. — Только не говорите, что так сказал ваш отец — это я уже уловил. Но вы знаете, как всё произошло?

— Конечно, знаю, — Эрика переплела пальцы и стиснула руки так, что побелели костяшки. — Мамин экипаж перевернулся на мосту через Палаэту и упал в воду. Там глубина по колено, Феликс… кучер и оба телохранителя отделались ушибами. Но когда маму подняли из воды, оказалось, что она…

— Ваше высочество, — остановил её Многоликий, — захлебнуться и утонуть можно даже в ванне. Убийц никто не видел, не так ли?

Принцесса покачала головой. Феликс разгорячился:

— А теперь вспомните, что ещё вам рассказывали о матери. Королеву Каталину даже в Империи вспоминают до сих пор. Как она помогала всем сирым и убогим, попадавшим ей на глаза. Как давала деньги каждому, кто жаловался на нищету. Как упрашивала Короля оказывать помощь нуждающимся. Как ездила через полстраны почти без охраны, чтобы открыть очередную больницу или школу для бедных. Полагаете, всё это нравилось вашему отцу?

— Нет… наверное, нет… — пробормотала Эрика.