Западный ветер

Нхельви заметались вдоль расщелины, и Фрисс, окаменевший от изумления, увидел, как края пропасти сдвигаются. Пар развеялся, и стал отчётливо слышен плеск - вода быстро заполняла колодец, тем быстрее, чем меньше он становился.

– Ты что творишь?!
– Речник схватил нхельви за шкирку и встряхнул.
– Там Гедимин!

– Река поднимет его, - землеройка вывернулась из руки и взлетела на вершину холма. Тёмная вода уже переливалась через край, размывая глину. Нхельви сжали её в каменных тисках, и она хлынула наружу грязевым фонтаном, выкидывая ошмётки земляного стекла. Мутный, почти чёрный поток вмиг переполнил старое русло и понёсся к лесу, сдирая дёрн и выламывая деревца. Расщелина закрылась, оставив реке узкий путь, и та сейчас бурила глину и расшвыривала камни, чтобы расширить себе дорогу. У истока бурлили грязевые водовороты, а ниже по течению вода уже очистилась, и видно стало, сколько земли и всяких обломков уложила она в русле. Нхельви, столпившиеся у реки, бросились врассыпную от Фрисса, и ему не удалось поймать никого из них.

– Сюда!
– крикнула большая землеройка, приплясывая на полузатопленном холме из красной глины. Ещё пятеро проскакали по холму и стали усердно его раскапывать. Фрисс, протянувший руку к их хвостам, замер - под слоем грязи блеснул золотистый ипрон, а потом проступила и вся ладонь, закованная в броню. Нхельви толкнул её лапой, потом прикусил металлический палец и потянул на себя. Фрисс бросился к холму, раскидывая комья глины. Земля дрогнула, и из-под воды и грязи медленно выбрался сармат. "Усы" всех приборов на его руках были выпущены, и он методично прощупывал дно и берег. Фрисс вылил на бурый от глины скафандр несколько вёдер воды, Гедимин убрал все "усы" и экраны под броню и выпрямился.

– Гнать меня пора со станции, - пробормотал он, вытирая воду с щитка над глазами.
– Какие там реакторы, если я два и два сложить не могу?!

Он выловил из мутной воды косо отрезанную пластину серого рилкара, задумчиво посмотрел на неё, а потом с размаху ударил по ней кулаком. Пластина затрещала, но даже и не подумала рассыпаться - рилкар остался невредимым. Сармат кивнул и прикрепил обломок к остаткам полётного ранца.

– Не вздумай пить эту воду, Фриссгейн, - сказал он вполголоса, найдя взглядом Речника.
– У глины довольно... интересный состав. Некоторые схроны времён Тлаканты находились очень глубоко. Думаю, этой зимой обрушился один из них. Но теперь уже трудно сказать, был это склад отходов или оружейного ирренция...

Из леса донёсся громкий шорох. Стая Зелёных Пожирателей сползалась к воде. Фрисс отступил на шаг от ручья и невольно поёжился.

– Гедимин, не надо было тебе так рисковать, - нерешительно сказал он.

– Да кто бы спорил, Фриссгейн, - со вздохом ответил сармат.

– Есть полноводная река на холмах Нхайи!
– возвестил со склона старший нхельви. Вся остальная стая, как ни в чём не бывало, крутилась под ногами путников.

– Как наградить нам героев, вернувших воду нхельви?
– вопросил он. Человек и сармат переглянулись...

Последняя, самая мелкая землеройка уронила на склон холма зубчатое колёсико и скрылась в норе.

– Это все старые вещи из холмов Нхайи, - сказал главный нхельви. Он сидел у груды невнятных обломков, извлечённых землеройками из нор. Тут были куски металла, фрила и рилкара, странные камешки, даже чьи-то кости. Если что-то из этого и было когда-то деталью оружия, сейчас оно стало бесполезным хламом. Фрисс выудил из груды невзрачный, почти серый кусочек грозового камня и повернулся к Гедимину. Сармат выцепил в общей куче горсть деталей и ссыпал их в нишу в броне, потом покосился на дозиметр и положил руку на груду обломков, глядя на экран прибора.

– Откуда всё это?
– спросил он. Нхельви заволновались и полезли под руку.

– Крысы Танготи нападали на нас, сокровища их нор мы брали, как трофеи, - ответил старший нхельви.
– Достойна ли вас эта награда?

– Думаю, нхельви, ваши трофеи останутся у вас. Мы не будем отбирать у вас последнее, - ответил сармат и преградил путь Фриссу, потянувшемуся за каким-то обломком.

– Оставь это светящееся крошево, знорк. Для нас оно бесполезно. А вот сооружения, от которых его отломали, будут тебе интересны. Если мы найдём их в развалинах Танготи...

Глава 16. Крысятники Танготи

– Фриссгейн, надевай защиту.

Сармат остановился и кивнул на высоченную стену обрыва, источенную ветром, и смутно проступающие над ней силуэты древних зданий. Под обрывом, охраняя многочисленные норы, беспокойно метались безглазые Клоа, задевая хвостами камень и высекая искры. Мимо них, петляя меж причудливых скал-столбов, вилась еле заметная тропа. Она поднималась на край обрыва и там исчезала, немного не доходя до серо-чёрных руин Танготи.

Речник оглянулся - усеянное хрупкими жёлтыми валунами дно высохшего залива осталось далеко внизу, вместе с останками древнего корабля, в которых поджидала добычу эа-форма, и скудными пастбищами диких вилорогов. В котловину, оставленную испарившимся морем, мало кто из людей рисковал спускаться, но этот путь до Танготи был кратчайшим.

Фрисс развернул скафандр и вздохнул.

– Гедимин, там не может быть сильного излучения! Иначе там не выжили бы люди. Зачем мне защита?

Сармат крутил в руках какой-то наполовину собранный механизм, и эта штука занимала все его мысли. Он даже не взглянул на Речника.

– Где в этих краях найти обеднённый уран?!
– пробормотал он.

Над обрывом стелилась по земле вьющаяся мекха, из последних сил выпускающая золотистые цветки. Она сопровождала путников до самых развалин, пробиваясь сквозь потрескавшийся рилкар и прорастая на осколках фрила. В мекхе копошились мохнатые Зелёные Пожиратели. Шаги пришельцев заставили их свернуться в клубки и угрожающе выставить усики. Фрисс осторожно обошёл гусениц и замедлил шаг.

– Мёртвый космопорт Танготи, - сказал Гедимин, остановившись там, где переставала расти трава, и Фриссу показалось, что он недобро усмехается.
– Город, взорванный изнутри. Тысячи звездолётов, сотни подстанций... Хорошая была мишень для Пучков. Западный и южный Танготи - непроходимое месиво обломков, центр до сих пор дымится и горит зелёным огнём. А в северо-восточном районе расположено убежище Танготи, и мы рискнём туда проникнуть.

– Гедимин, ты бывал когда-нибудь в Танготи?
– спросил Речник, настороженно глядя на город. То ли он изначально был построен из серого, белого и чёрного рилкара, то ли выцвел и обуглился от излучения, но выглядел он мрачно.

– Никогда, - ответил сармат, спрятал недоделанный механизм и скрыл глаза под тёмным щитком.
– Теперь я полагаюсь на тебя и твою удачу, знорк. В Танготи всем говори, что я - твой охранник.

Они долго пробирались по обломкам рухнувших друг на друга башен, и обугленный фрил крошился и хрустел под ногами. Фрисс видел в развалинах следы разграбления - даже ярко окрашенные куски рилкара были отколоты и утащены. В узком лазе под упавшей плитой он нашёл в пыли отпечатки крысиных лап, больших и маленьких, а некоторые обломки были явно погрызены.

А потом Речник упёрся в стену - точнее, в высокий вал, сооружённый из остатков зданий. Что удерживало между собой эти осколки и обломки, Фрисс не понял, но прикасаться к стене побоялся - судя по виду, она могла рухнуть в любой момент. Гора обломков возвышалась на три человеческих роста, а о её толщине Речник мог только догадываться.

– Гедимин! Ты мог бы прорезать в этом нагромождении небольшой ход?
– шёпотом спросил Фрисс, когда идти вдоль стены ему наскучило. Сармат остановился и указал на разнородные обломки, уложенные в подобие лестницы, и большую крышку люка, вмурованную в вал прямо над ступенями. Крышка за пять тысяч лет изрядно помялась и поцарапалась, но какие-то крепления ещё удерживали её закрытой.