Запасная дочь

И взгляну ещё раз на тьеру Даниэль. Сдаётся, что у этой девушки ещё полно тайн, пора мне познакомиться с ней поближе!»

И его величество решительно открыл портал.

Такое чувство, что он попал в кисель. Или в желе.

Вместо мгновенного перехода — шагнул у себя во дворце, а вышел уже в замке — король словно бы завис в пространстве.

Ледяные щупальца прошлись по телу, обжигающими касаниями исследовали лицо, зачем-то проверили карманы и взъерошили волосы.

Терпение Лотара Седьмого лопнуло.

— Релле, прекрати! — возмутился его величество. — Я по делу! И вообще, в данный момент ты, призрак родового замка, держишь главу рода на пороге!

— «Главу рода»! — раздался голос предка. — От рода осталось одно название! Почему, во имя Молчаливого, у тебя только один сын, а?!

— Релле, выпусти меня! — устало ответил король. — Я как бы не на прогулке! Там государственные дела требуют внимания, здесь… тоже они же. Ну, право, пошутил, и будет! Сними полог!

— Чтобы род процветал, каждый мужчина — каждый, Гаспар! — должен произвести на свет минимум двоих сыновей. А лучше троих. И чтобы дар рода приносил государству пользу, в каждой семье — каждой, Гаспар! — должны расти минимум две дочери. А лучше три-четыре!

Его величество поморщился.

— Релле, что ты такое несёшь?! Всё в порядке с нашим родом! И с другими тоже. Отпусти меня уже, что ты вообще себе позволяешь?!

Марево рассеялось, и монарх с облегчением обнаружил, что стоит в одном из холлов замка.

— Так-то лучше!

— Гаспар, ты слеп или просто дурак? — печальным голосом поинтересовался призрак. — Дар рода наследуется по мужской линии, но владеют им в полной мере только дочери. Поэтому, чем больше сыновей, тем больше хозяек дара будет в следующем поколении! Из-за того, что семьи ограничиваются одним, много двумя сыновьями, количество носителей родовой магии неуклонно сокращается. А ведь среди высокородных есть поистине бесценные способности! Как, например, дар рода де Маритт!

— Кстати, о Маритт, — король поспешил перевести тему. — Где Алан? Куда он поселил графа и его дочь?

— Алана где-то грылы носят, — буркнул невидимый собеседник. — Нет его тут, умчался, ещё не возвращался. Графа тоже нет. А девица в добром здравии, — призрак помолчал немного, видимо, уточняя информацию, а потом добавил. — Поужинала только что, в купальне сейчас. Желаешь навестить?

— Нет, что ты! — король даже шаг назад сделал. — Я и забыл о разнице во времени! Утром поговорю с ней, а сейчас тревожить не буду.

— Так что, Гаспар, помочь тебе скорее покинуть мой, — выделил предок голосом, — замок?

— Знаешь, а я решил остаться! — вскинул вверх подбородок король. — В конце концов, я на самом деле давненько здесь не был. Схожу к алтарю, отдам дань уважения предкам. Потом поужинаю — для меня, правда, это будет завтрак, но это не важно. И побеседуем с тобой, как два главы рода…

Призрак фыркнул, и Лотар Седьмой поправился.

— Как основатель рода и его… гм… далёкий потомок.

— Бездарный потомок! — буркнул Релле и материализовался.

Король наблюдал за процессом с лёгким интересом, но по мере того, как Релле приобретал всё более живой и материальный вид, лицо его величества всё больше вытягивалось, а глаза постепенно приобретали форму круга.

— Но… как? — потрясённо выдохнул он, когда Релле небрежным жестом смахнул с плеча потомка соринку, и прикосновение предка оказалось вполне себе материальным.

— Кое-кто не пожалел для меня капли Дара Жизни! — ответил призрак. — Впечатляет, верно? Я до сих пор на себя в зеркале налюбоваться не могу. Триста с лишним лет в нём не отражался, уже забыл, как я выгляжу. А эта возможность прикасаться и ощущать! М-м-м! Поймёт только тот, кто триста лет болтался в виде полупрозрачной субстанции.

— Г-графиня?

— А кто же ещё? Девочка была так любезна, что помогла мне обрести форму. Можно сказать, подарила вторую жизнь. Скажи, правнук, как ты допустил такую ситуацию? Почему высокородные семьи почти утратили бесценные дары Молчаливого!?

— Но я…

— Трое сыновей! Ты слышишь? — призрак вернулся в полупрозрачную форму и навис над потомком. — Издай указ, приказ, закон — что хочешь! Но чтобы уже через год в каждой семье пищало по новому младенцу!

— Релле, что ты несёшь? Потом, не все дети рождаются мальчиками, часть новорождённых будет девочками! А второродные дочери никому не нужны!

— С чего бы это?! — Релле вернулся в материальную форму и картинно выгнул бровь.

— С того, что они бесполезны — не получают дар и чаще всего слабосилки.

— Не думал, что всё настолько запущено, — покачал головой призрак. — Стоило только ненадолго отвлечься, как потомки тут же всё перезабыли и наделали дел! Чувствую, разговор у нас будет долгим. Иди, куда ты там собирался? Ужинать? Вот и шагай туда! Или возвращайся в свой дворец, глаза бы мои на тебя не глядели! А завтра вернёшься, и мы поговорим.

— Релле!

— Что — Релле? Я триста восемьдесят четыре года Релле! Скажи — как? Ну как можно было всего за три или четыре поколения проср… гм… проморгать, позабыть, потерять знания о нюансах наследования магии и дара рода?

— Релле!!!

— Уйди, а то я за себя не отвечаю! Мне нужно остыть, а то прямо руки чешутся, — призрак растопырил пальцы и показательно поскрёб ладонь, — чтобы отвесить тебе затрещину.

— Я делаю всё так, как учили отец и дед, — возмутился его величество. — Ни на шаг не отступаю. Если что-то не правильно, так руки чесать надо было раньше. И затрещины раздавать не мне, а деду Леону! Кстати, ты можешь это и сейчас устроить, или тебе до него не дотянуться? Нет доступа в Призрачный мир?

— Доступ есть, толку нет, — буркнул Релле. — Какой смысл, если ни Рональд, ни Леон ничего не смогут изменить? А ты жив, ты можешь! Вот тебя и буду воспитывать!

— И где ты раньше был со своими советами? Воспитатель…

— И что я мог сделать, если был привязан к замку и чем дальше от него улетал, тем больше становился эфиром, теряя возможность говорить и влиять на окружающее? Меня же никто вне этих стен не видел, не ощущал! А сами вы, мои потомки, сюда глаз не казали! Только Ренард и поддерживал. Он меня, а я его.