Завещание с простыми условиями

Но надо мной никто не спешил склоняться.

Я опять попыталась встать. Полоска света закачалась маятником — туда-сюда…

Потом резко вильнула куда-то вверх и вбок.

И, как в старом анекдоте, земля ударила меня по затылку.

Боже, помоги мне встать! — подумала я, становясь на колени.

Наконец, с третьей попытки мне удалось принять вертикальное положение, и я осторожно пошла вперед. Пройдя несколько шагов, наткнулась на какое-то препятствие.

Это была стена. Поблуждав по ней рукой, я нащупала выключатель, и через мгновение стало понятно, что я, шатаясь, стою у себя в прихожей, баул валяется тут же, в двух шагах от меня, подо мной не земля, а паркет, и в квартире мертвая тишина…

И непонятно, день сейчас или ночь, и если ночь — то это еще предыдущая ночь, или уже следующая? А как я сюда попала?.. Я ведь упала возле… возле… МОСТА.

В нос шибанул сильный запах ванили.

А-а, курил, гнида!

На меня вдруг напало ледяное равнодушие — пожалуй, аналог горькой безысходности.

Страх совсем исчез.

И на фоне этого состояния со дна души медленно поднялась слепая, черная ненависть.

Я механически сняла грязные ботинки и понесла их в ванную.

Но, не дойдя, свернула в гостиную.

Дверь была чуть приоткрыта.

Я распахнула ее и что есть силы запустила грязным ботинком в портрет.

Мне показалось, что я услышала тихий стон.

Ага, не понравилось?!

Я оглянулась по сторонам. Ботинок лежал посреди прихожей. Я резко подняла его и снова с остервенением швырнула прямо в лицо отцу.

Успев заметить, что он уже почти ступил одной ногой на яркий зеленый луг.

Бешеная ярость проснулась во мне. Я понеслась на кухню и, схватив самый большой и острый нож, устремилась обратно в гостиную.

И, взглянув на отца, хорошенько прицелилась и метнула этот нож в его надменное лицо.

Но нож, не достигнув портрета совсем чуть-чуть, вдруг развернулся и полетел назад. Не веря глазам, я смотрела, как он несется на меня, и, с криком выскочив из гостиной, побежала к лестнице.

Нож устремился за мной. Я слышала позади себя его дикий, бешеный свист. Взлетев почти к двери спальни, в последний момент я зацепилась курткой за перила и, чертыхнувшись, упала.

В этот момент нож яростно вонзился в дверь спальни.

Если бы я не споткнулась, он рассек бы мне голову.

Боясь оторваться от лестницы, держась за сердце, чтобы оно не выпрыгнуло из груди, я проползла по ступеням оставшееся расстояние и коснулась двери спальни.

Нож угрожающе висел надо мной.

Я осторожно вползла в спальню и с силой захлопнула за собой дверь.

И почувствовала безграничную усталость.

Неужели он мог бы меня убить?! А как же мое тело? Ведь ему нужно мое тело!

Снизу донесся тихий прерывистый смех.

Я инстинктивно отползла подальше от двери.

А может, ему все равно, живое мое тело или мертвое? Он наполнит его своей гадкой душой, своей отвратительной сущностью…

Но ведь мне еще не исполнилось двадцати пяти лет!

А вдруг уже исполнилось? Я ведь не знаю, какой сегодня день…

На подоконнике валяется мертвый сотовый и пачка сигарет. За окном медленно начинает светать. Значит, все-таки утро. Я встала на плохо слушающиеся ноги, вытащила одну сигарету и вышла на балкон. От высоты слегка закружилась голова.

Прислонившись к стене, закурила и оглядела себя. Ну и видок!.. Штаны грязные, куртка захлюстана донельзя… Ужас!

Это чепуха. Настоящий ужас не в этом… — птицей взлетела и оборвала свой полет мысль.

Сигаретный дым обжигал горло. Я смотрела вдаль, на туман, что плыл за высокую башню. Невеселые мысли окружали мозг, как вражеские фигуры одинокого шахматного короля.

Предположительно, сегодня первое ноября. По крайней мере, я на это надеюсь. Значит, есть еще один день.

Мысли в голове стали путаться, быстро крутиться, сматываться в клубок…

Есть еще один день. Или нет его?..

Я скинула грязную одежду и надела синюю пижаму из тонкого хлопка, тоже подарок мамы. И побрела в ванную на втором этаже.

Медленно почистила джинсы и куртку. Потом набрала ванну и, отчего-то дрожа, залезла внутрь, задернув прозрачную штору.

Растянувшись в огромной ванне, я почувствовала, как горячая вода стала потихоньку возвращать утраченные силы. Поболтав в воде руками, сунула голову под душ.

Я знала только один путь спастись — мост. Но, похоже, этот путь для меня закрыт.

А времени все меньше, — напомнил внутренний голос.

Дверь в ванную легонько скрипнула. Я замерла с мочалкой в руке. Прошло несколько секунд.

Все тихо.

Может, выглянуть за штору?..

Я протянула к ней руку и поняла, что не могу открыть ее.

Потому что за ней стоит какая-то серая тень.

Господи, неужели он пришел сюда?!

Язык мгновенно прирос к небу, и я задрожала как осиновый лист.

Резко стало холодно. Я сунула руку в воду — вода была горячей. Но холод пронизывал прямо-таки до костей.

Я умираю…

Внезапно я поняла, что больше не могу. И встала в ванне во весь рост, как была — нагишом.

— Ну что же, раз пришел, бери меня! — закричала я. — Хватай меня… Убей меня, наконец, сколько можно меня терзать?!

Тень качнулась и приблизилась… У нее были явные очертания человека.

Высокого крепкого мужчины.

Липкий страх холодными руками буквально душил за горло.

Голос дрогнул и резко сел, будто его перерубили пополам.

— Бери… — пролепетала я, задыхаясь.

Надо открыть занавеску, — подумала я, но не двинулась с места.

Одновременно желая отдернуть штору и внутренне понимая, что от того, что я за ней увижу, сердце мое не выдержит и разорвется от ужаса, я не могла на это решиться.

В этот момент нога поехала по скользкому дну и, теряя равновесие, я ухватилась за штору и вместе с упавшим карнизом рухнула в ванну.

Штора мягко опустилась на воду и начала погружаться вниз.

За ней никого не было.

Испугавшая меня тень была широким полотенцем, висевшим напротив.